— Я… — Ольга запнулась, зажмурилась, и вдруг выпалила, — Кирилл, прости меня, пожалуйста!
— О как! И за что это?
Ольга, как‑то незаметно подобралась ко мне вплотную и, уткнувшись носиком в плечо, тихо заговорила. Рассказ о том, как вчера после занятий её нашел один из студентов, тот самый долговязый технарь, если я правильно понял, и признался, что Платон запряг его собирать информацию обо мне, как Ольга придумала простенькую двухходовку, чтобы наказать зарвавшегося Шутьева… в общем, рассказ этот не затянулся надолго и полностью подтвердил мои подозрения.
— Милая моя, ты уже второй раз делаешь одну и ту же ошибку. — Вздохнул я, когда Оля замолчала и выжидающе уставилась на меня. Будто приговора ждет, хм…
— Я должна была рассказать тебе всё заранее. — Кивнула она, не дождавшись от меня продолжения, но тут же нахмурилась. — А когда был первый раз?
— Когда ты подослала близняшек, чтобы они подобрали мне костюм под стать твоему платью. — Усмехнулся я. — И предупреждаю, пока не отомщу за обе попытки использовать меня «в темную», не успокоюсь.
— Ой. — Ольга дернулась, но я её удержал.
— Что такое?
— Да… кхм… рассказ Милы вспомнила, о том, как ты Лине отомстил за распускание слухов об изгнании. — Нехотя проговорила Ольга.
— Моя слава бежит впереди меня. — Я не удержался от хохотка. — Не волнуйся, руки — ноги тебе ломать, я точно не собираюсь. Как‑то это… некомильфо, по отношению к собственной нареченной, не находишь?
— Ха! Попробовал бы только! — Вскинулась Ольга, но в глазах её я увидел облегчение… Уверена, что гроза миновала? Зря.
— И пробовать не буду. Ты мне нужна живая и здоровая. — Уверил я нареченную. — У меня, знаешь ли, огромные планы, и они целиком зависят от того, насколько ты будешь цела и невредима. Так что, «бьет, значит, любит», это не наш вариант, совершенно точно.
— О! — Протянула Ольга с легкой улыбкой. — Может поделишься своими планами? Или это и есть твоя жуткая месть? Будешь держать меня в неведении, как я тебя?
— Даже не рассчитывай, так легко меня купить, милая. Месть вдвойне слаще, когда жертва мечется в том самом неведении, о котором ты говоришь. — Фыркнул я в ответ. — А что касается моих планов… думаю, сегодня вечером я поделюсь ими с тобой. А может быть, мы даже кое‑что из них попробуем воплотить. Главное, чтобы кровать выдержала.
— Пошляк! — Вздернула носик Оля… прислушалась к себе и, вздохнув, сменила тему. — Что, Платон действительно успел тебя так сильно разозлить?
— Не то слово. — Кивнул я.
— Но ты же его победил… Разве достойно воина, злиться на поверженного врага? — Подпустив пафоса в голос, поинтересовалась моя нареченная.
— Победил? — Я хмыкнул. — Да нет… это не победа. По крайней мере, победа формальная. Я его просто напугал… до мокрых штанов, а это немного не то.
— Как это? — Нахмурилась Ольга.
— Как‑как… буквально. Я его в Эфире страхом ударил, а он… оно… описалось и сбежало. — Вздохнул я.
— Платоша описался? Вой?! — Ольга неверяще взглянула на меня, всхлипнула… и зашлась в безудержном хохоте. — Ой, ой не могу! Кирилл! Только не говори, что у тебя не осталось записи! Умоляю…
— Да держи, мне не жалко. — Пожал я плечами и, активировав браслет, скинул ей резанный эпизод, начинавшийся аккурат с того момента, когда я оказываюсь перед Шутьевым.
Ольга тут же прокрутила запись и, от души насмеявшись, блаженно зажмурилась. Хм. Мне на миг даже жалко стало этого самого Платона. Судя по всему, он успел весьма основательно достать Олю, а учитывая её мечтательный вид и наличие этой записи… Кажется, жизнь в университете у мажора скоро станет далеко не сахарной. М — да. Женщины, вот кому поголовно можно присваивать прозвище «Росомаха». Я покачал головой и… плюнул на всё. В конце концов, Шутьев сам виноват.
Глава 8. Дедка за репку, бабка за дедку…
Стрельбище встретило меня шумом и оживленной суетой. Ничего удивительного, сегодня я приехал в Преображенское едва ли не к семи вечера. День будний, так что недостатка посетителей стрелковый клуб не испытывал. В общем, ничего странного в том, что большая часть «дорожек» в тире оказалась занята, не было. Тут и там слышались негромкие хлопки выстрелов, лязг перезаряжаемого оружия и тихое жужжание подъезжающих расстрелянных мишеней. Жизнь кипит, что называется. Ну и ладно.
Я втянул носом, кажется, на века въевшиеся в стены этого заведения оружейные запахи и, приветственно кивнув паре знакомых лиц, решительно направился к «своему» месту, в дальнем конце зала. Привычно разложив перед собой ругеры и заряды к ним, я довольно вздохнул и уже готов был приступить к расстрелу боеприпаса, когда завибрировавший на руке браслет, обломал весь кайф предвкушения.
— Да? — Развернувшийся экран продемонстрировал мне близняшек. Весьма обеспокоенных, судя по их виду.
— Кирилл, привет. — Мила махнула рукой и, помявшись, договорила, — а… ты где?
— Хм. На стрельбище, а что?
— Эм — м, просто, дед Пантелей только что спрашивал о тебе. Точнее, его интересовало, почему мы сейчас не на занятии, но… ты же понимаешь, что он имел в виду. — Мила пожала плечами, вот только на лице у неё было написано беспокойство. В принципе, сестёр можно понять. Вопрос обучения эфирным воздействиям важен не только для них, а для всей семьи Громовых, как техника, потенциально способная повысить боевые возможности членов рода. Сомневаться же в том, что по завершении нашего договора, на близняшек повесят обучение боярских детей Громовых, не приходится.
— Понимаю — понимаю. — Кивнул я. — А фокусы показывать он больше не просил?
— Н — нет… но, Кирилл, а если… — Близняшки переглянулись.
— А вот «если», покажете ему телекинез. Пусть успокоится. — Фыркнул я, но взглянув на серьезные личики сестёр, и сам посерьёзнел. — Спасибо, что предупредили насчет деда. Но учтите, форсировать обучение только из‑за того, что старшие Громовы чем‑то там недовольны и желают большего, я не стану. Это понятно?
— Поня — ятно. — В унисон вздохнули сестры.
— Вот и замечательно… Кста — ати! — Вспомнив об одной мелочи, я улыбнулся. Близняшки дёрнулись. — У меня есть к вам предложение… Насколько я понимаю, Ольга уже получила нужную информацию о моем костюме?
— Ну — у… — Мила с Линой переглянулись и насторожено уставились на меня.
— Если поможете, то я забуду о вашем участии в этой попытке использовать меня «втемную». — Предложил я, и сёстры согласно кивнули.
— Замечательно. — Я потер руки. — Тогда, жду от вас ответной любезности. Надо же нам восстановить попранную справедливость, правильно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});