– Вы это придумали! – заявила Кэрол. – Этого не было.
– Чтоб мне провалиться! Я сам был тогда здесь. Видел все своими глазами и помогал гасить пожар.
Тем временем мистера Мармадьюка окружили гости и принялись поднимать его. По залу засновали маленькие роботы, собирая осколки и вытирая лужицы коктейлей.
Максвелл встал на ноги, а Сильвестр, подобравшись к нему, начал тереться головой о его колени.
Откуда-то появилась Нэнси и заговорила с мистером Мармадьюком. Гости, окружив их кольцом, внимательно слушали.
– На вашем месте, – посоветовала Кэрол, – я бы испарилась отсюда как можно незаметнее. Не думаю, чтобы вас тут теперь встретили с распростертыми объятиями.
Он начал спускаться по лестнице, а Сильвестр с царственным видом шагал рядом с ним, Нэнси обернулась, увидела Максвелла и поспешила к нему навстречу.
– Пит! – воскликнула она. – Так значит, это все-таки правда! Ты действительно вернулся.
– Да, конечно, – растерянно согласился Максвелл.
– Я читала в газетах, но не могла поверить. Я думала, что это какой-нибудь трюк или розыгрыш.
– Но ты же меня пригласила… – сказал Максвелл.
– Пригласила? Тебя?
Она не шутила. Это было ясно.
– Значит, ты не посылала Краба…
– Какого краба?
– Ну, существо, которое больше всего похоже на краба-переростка.
Нэнси покачала головой, и, вглядываясь в ее лицо, Максвелл вдруг почти со страхом обнаружил, что она начинает стареть. В уголках глаз и рта лучились морщинки, которых не могла спрятать никакая косметика.
– Существо, похожее на краба, – повторил он. – Оно сказало, что работает у тебя посыльным и что ты приглашаешь меня на этот вечер. Оно сказало, что за мной будет прислан автомобиль. Оно даже принесло мне костюм, сказав, что…
– Пит, – перебила Нэнси. – Пожалуйста, поверь мне. Я ничего этого не делала. Я тебя не приглашала. Но я очень рада, что ты пришел.
Придвинувшись, к нему почти вплотную, она взяла его под руку и сказала, еле сдерживая смех:
– И мне было бы очень интересно узнать, что у тебя произошло с мистером Мармадьюком.
– Мне очень жаль… – начал Максвелл.
– И напрасно. Разумеется, он мой гость, а с гостями следует обходиться любезно, но, в сущности, он ужасен, Пит. Скучный педант, сноб и…
– Тсс! – предостерег ее Максвелл.
Мистер Мармадьюк, высвободившись из кольца гостей, катил к ним через зал. Нэнси повернулась навстречу колеснику.
– Вы, правда, не пострадали? – спросила она. – Нет, правда?
– Я отнюдь не пострадал, – сказал мистер Мармадьюк.
Он подкатил к Максвеллу, и из верхушки его округлого туловища возникла рука – гибкая, пружинообразная, больше напоминавшая щупальце, чем руку, – с клешней из трех пальцев. Мистер Мармадьюк обвил этой рукой плечи Максвелла, и тот почувствовал инстинктивное желание сбросить ее, отодвинуться, но подавил этот импульс и заставил себя остаться на месте.
– Благодарю вас, сэр, – сказал мистер Мармадьюк. – Я весьма вам благодарен. Возможно, вы спасли мою жизнь. В момент моего падения я увидел, как вы прыгнули на этого зверя. Весьма героичный поступок.
Сильвестр крепче прижался к боку Максвелла, поднял голову и обнажил клыки в беззвучном рычании.
– Он не причинил бы вам вреда, сэр, – вмешалась Кэрол. – Он ласков, как котенок. Если бы вы не побежали, он не стал бы за вами гнаться. Он по глупости вообразил, что вы с ним играете. Сильвестр очень любит играть.
Сильвестр зевнул, продемонстрировав все свои зубы.
– Эта игра, – сказал мистер Мармадьюк, – не доставляет мне удовольствия.
– Когда я увидел, что вы упали, – переменил тему Максвелл, – я испугался за вас. Мне показалось, что вы вот-вот разорветесь.
– О, это был напрасный испуг, – заявил мистер Мармадьюк. – Я чрезвычайно упруг. Это тело сотворено из превосходного материала, весьма крепкого и обладающего исключительной эластичностью.
Он снял руку с плеча Максвелла, и она взвилась в воздух, точно промасленный канат, изогнулась и втянулась в тело, на поверхности которого Максвелл не сумел различить ничего, что указывало бы, где именно она скрылась.
– Очень прошу вас извинить меня, – сказал мистер Мармадьюк. – Мне нужно кое-кого увидеть, – и, повернув, он быстро покатил прочь.
Нэнси вздрогнула.
– У меня от него мурашки бегают! – пожаловалась она. – Хотя нельзя отрицать, что он – настоящее украшение вечера. Далеко не всякой хозяйке салона удается заполучить колесника. Тебе я могу признаться, Пит, что пустила в ход все свои связи, чтобы он остановился у меня. А теперь я жалею – в нем есть что-то слизистое.
– А ты не знаешь, зачем он здесь? То есть здесь, на Земле?
– Нет. У меня сложилось впечатление, что он обыкновенный турист. Хотя я как-то не могу вообразить, чтобы подобные существа путешествовали для удовольствия.
– Согласен.
– Пит, ну расскажи же мне о себе! Газеты утверждают…
Максвелл ухмыльнулся.
– Как же, знаю! Что я воскрес из мертвых!
– Но на самом деле ты ведь не воскресал? Я понимаю, что это невозможно. Так кого же мы похоронили? Все, слышишь ли, все были на похоронах, и никто из нас не усомнился, что это ты. Но ведь это не мог быть ты. Так что же…
– Нэнси, – перебил Максвелл. – Я вернулся только вчера. Я узнал, что я скончался, что мою комнату сдали, что мое место на факультете занято и…
– Но это же невозможно! – повторила Нэнси. – Подобные вещи в действительности не случаются. И я не понимаю, что, собственно, произошло.
– Мне самому это не вполне понятно, – признался Максвелл. – Позже мне, возможно, удастся выяснить подробности.
– Но как бы то ни было, ты теперь тут, и все в порядке, – сказала Нэнси. – А если ты не хочешь говорить об этом, я скажу всем, чтобы они тебя не расспрашивали.
– Я очень благодарен тебе за такую предусмотрительность, – сказал Максвелл, – но из этого ничего не выйдет.
– Репортеров можешь не опасаться, – продолжала Нэнси. – Репортеров тут нет. Прежде я их приглашала – специально отобранных, тех, кому, мне казалось, я могу доверять. Но репортерам доверять невозможно, как я убедилась на горьком опыте. Так что тебе они не грозят.
– Насколько я понял, у тебя есть картина…
– А, так ты знаешь про картину! Пойдем посмотрим на нее. Это жемчужина моей коллекции. Только подумай – подлинный Ламберт! И к тому же никому прежде не известный. Потом я расскажу тебе, как была найдена эта картина, но во что она мне обошлась, я тебе не скажу. Ни тебе и никому другому. Мне стыдно об этом даже думать.
– Так много или так мало?
– Так много, – ответила Нэнси. – И ведь необходима величайшая осторожность. Очень легко попасть впросак! Я начала вести переговоры о покупке только после того, как ее увидел эксперт. Вернее, два эксперта. Один проверил заключение другого, хотя, возможно, тут я несколько перегнула палку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});