централизованного органа планирования и руководства, он поступил максимально глупо — занял дополнительно к своей должности Верховного еще и должность начальника в подчиненной ему, как Верховному, структуре.
Над ОКХ стоит ОКВ, над ОКВ — Гитлер, но Гитлер еще и в ОКХ начальник. Кроме того, персоналии. Вильгельм Кейтель — первую мировую закончил в чине начальника оперативного отдела штаба всего лишь корпуса. Браухич, главком сухопутных сил, дослужился до майора. Ну и сам Гитлер — ефрейтор. До польской кампании даже верхушка командования немецкой армии не имела опыта руководства более-менее крупными формированиями в условиях войны, как следствие, они плохо себе представляли, как должна выстраиваться структура Верховного Главнокомандования. Они даже ухудшили то, что было у Германии во время Первой мировой войны, когда кайзер, являясь главнокомандующим, имел при себе Генеральный штаб и ниже — армейские управления, довольно жесткая централизованная система. Причина в ее децентрализации, что привело к бардаку в дальнейшем, вероятно, кроется в событиях 1938 года, когда Гитлер вел борьбу с оппозицией в лице руководства военного министерства Германии, боявшегося (и обоснованно) планов Гитлера повоевать. Тогда было создано ОКВ, как противовес военному лобби, с чисто политическими целями, и так оно всё осталось. А лёгкие победы в Европе ума не добавили, зато самоуверенности налилось через край.
Десертом еще и Герман Геринг, командующий военно-воздушными силами, на которые германское командование сделало главную ставку в обеспечении действий сухопутных сил. А Геринг вообще никому не подчинялся, кроме Гитлера. Даже Кейтелю, как начальнику Верховного командования. Масштабы фигур разные.
В результате Гитлеру пришлось после поражения под Москвой, после осознания факта отсутствия централизованного управления вооруженными силами, сосредоточить все руководство в своих руках. Разумеется, масштабы той войны были несовместимы с этим, один человек был не в силах охватить всё, стало только хуже. Отсюда его постоянные истерики. Это было поведением человека, осознающего, что он не справляется с ситуацией, но сделать ничего не может. Он и сам был не готов к должности Главнокомандующего, и смена поколений после первой мировой войны, когда ушли возрастные полководцы кайзера, не дала вермахту в наследство от рейхсвера таких фигур, как Ворошилов, Буденный, Тимошенко. Браухич, Кейтель, Гальдер, тем более командующие группами армий — это люди, занимавшие до 1918 года незначительные штабные должности. Если бы даже Гитлер хотел сформировать что-то подобное нашей Ставке, у него это не получилось бы из-за отсутствия кадров.
Когда в 1956 году Хрущев обвинил Сталина в незаконных репрессиях в отношении военных, из-за чего мы испытывали проблемы с командными кадрами, это он на Сталина экстраполировал проблемы Германии. На самом деле, даже на уровне командующих фронтами в начале войны наше командование не только не уступало немецкому по уровню подготовки и наличию опыта, но и превосходило. Даже Павлов, если бы не его трусость. Да еще и неизвестно, как бы вел себя его оппонент, фон Бок, в той ситуации, в которой оказался Павлов. Есть основания считать, что хуже. Если наш убежал в тыл, испугавшись оказаться в окружении, то фон Бок при появлении первых серьезных трудностей у ведущих наступление его войск стал проситься у Гитлера в отставку, ссылаясь на плохое здоровье…
* * *
Если еще раз, уже совсем-совсем внимательно посмотреть на состав Ставки, то ничего странным вам не кажется в разрезе того, к чему мы со школы привыкли относительно персоналий полководцев, командующих фронтами?
Конечно, на следующий день после нападения немцев были образованы фронты и должностей командующих фронтами вакантных уже не оставалось. Тюленев, Кирпонос, Павлов, Кузнецов, Попов — командующие фронтами. Но они и по должности и по званиям ниже, чем Тимошенко, Буденный, Жуков, тем более, Ворошилов.
Назначить этих четверых командующими фронтами — это понижение в должности. Но им пришлось командовать фронтами, только вот в чем проблема у историков, оценивающих их вклад в Победу, командовать фронтами они командовали, но, одновременно, первые трое оставались заместителями наркома обороны, а Ворошилов вообще — член ГКО. Наркомат же находился в Москве, а не гастролировал по фронтам, поэтому совмещать должности заместителей наркома и командующих фронтами было невозможно. Даже факса и скайпа для проведения онлайн-совещаний в Ставке и наркомате еще не изобрели к тому времени. Даже маршал Победы большую часть времени находился не в должности командующего фронтом, а был либо в самой Ставке, либо был представителем Ставки на фронтах. Да, он больше других, Тимошенко и Буденного (Ворошилов — отдельная ситуация, у него должность была настолько высокой, что выезд Климента Ефремовича на фронт — ситуация чрезвычайная, тогда, когда кроме него никто не справился бы) был в должности командующего фронтом. Может быть потому, что в Ставке и в Наркомате без него было проще обойтись, чем без других? Да еще и вопрос насчет того же Тимошенко, вот Семен Константинович точно не меньше Жукова… И когда Жуков в последние месяцы войны командовал одним фронтом, на Тимошенко висело по несколько фронтов…
Но, как очевидно, замысел создания Ставки абсолютно не предполагал ситуации, когда ее члены будут еще и фронтами командовать. По замыслу в Ставке были собраны самые выдающиеся военачальники-полководцы, «сливки общества», был создан высший коллективный командный орган.
И когда нам рассказывают, что какой-нибудь маршал Малиновский блестяще провел какую-нибудь операцию, нужно понимать одну элементарную вещь — уже Первая мировая далековато от времени наполеоновских войн отстояла. Война кардинально изменилась. Это армия Наполеона атаковала под Бородино армию Кутузова и о том, что творится на флангах обеих армий, точнее, за их флангами, Наполеону и Кутузову было глубоко пофигу, потому что там фронта не было, фронт ограничивался линией соприкосновения двух армий. А 1-й Белорусский фронт имел на своих флангах 2-й Белорусский и 1-й Украинский. Наполеон и Кутузов самостоятельно планировали и разрабатывали операции своих армий, а Г. К. Жуков, командуя 1-м Белорусским, этого ни технически, ни физически сделать не имел возможности. Операции его фронта обязательно должны были увязаны с операциями 2-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Но даже если бы у Жукова было три головы, то все-равно не получилось бы, потому что и операции 2-го Белорусского и 1-го Украинского необходимо было увязать с действиями соседних с ними фронтов.
Константин Константинович Рокоссовский не тот человек, который славу тянул на себя, как одеяло с соседа. Он прямо писал в «Солдатском долге», что замысел фронтовой операции — Ставка. А он, как командующий, реализовывал замысел Ставки, проявляя свое полководческое мастерство. Больше того, Ставка разрабатывая операции фронтов, уходила даже в область компетенции комфронта, на примере с операцией «Багратион», когда Ставка