В тот же миг, как вспыхнули двенадцать рун, поле боя окатила волна Света Жертвенности, озарив главу клана благодатью.
Все алмазы, покрывавшие обычную чешую, в одночасье лопнули, вместе с кожей древнего ящера под аккомпанемент его рева, но не осыпались вместе с хлынувшей кровью. Они вытянулись в иглы и впились в тело, пронзая мышцы и нервы, стремясь к внутренностям, сердцу.
Рухнув наземь за спиной владыки Огненных Недр, попросту пролетев мимо, дракон забился в жутких корчах, вспарывая почву бритвенными когтями. Раны на боках открылись, изливая драгоценную кровь.
- Что же ты так, друг… - Пробормотал Тауриссан, повернувшись к зареву света, сжимая рукоятку молота. Приближаться к неистовствующему змею он не решался, здраво опасаясь попасть под непредсказуемый удар и оказаться погребенным под тушей, а потому осматривал поле боя.
Аггарон, не обращая внимания на ничтожные потуги младших драконов ему навредить, боролся со своим врагом. Змей оказался ловчее и быстрее Колосса, не смотря на наложенное на него проклятье, ему удавалось постоянно ускользать от рунического клинка.
Однако, Первородный дух, не смотря на перманентное нахождение в состоянии ярости, не терял разум и кое-какую хитрость. В очередной раз вынудив ящера сместиться вправо, все это время не переставая поливать его лучом огня, он смог подловить чешуйчатого, попросту ухватившись длинной рукой за его гибкую шею.
Торжествующе загудев, Колосс выдохнул облако пламени и начал подтягивать к себе жертву, абсолютно не способную потягаться с ним в грубой силе.
Не став пользоваться клинком или банальным удушением, хотя и мог, Аггарон взял голову дракона в левую руку и, после небольшого сопротивления, свернул ее, будто курице.
- Превосходно! – Глава клана не удержался и потряс молотом над головой. – Столько превосходного материала и крови! Орден станет еще сильнее!
- Мою кровь… ты… не… получишь…
Глянув в сторону Терантуса, младший страж скривился, как от сильной зубной боли.
Раны змея постепенно затягивались и закрывались кристаллами, снова начавшими покрывать все массивное тело и наливаться внутренним светом.
- Сука, не вынуждай меня! Просто сдохни наконец-то во славу моего клана и ордена, тварь! Или сделаю из тебя корону для Стража!
…
Телепортировавшись к копью, Алголон вырвал его из головы начавшего падать дракона. Перехватив обратным хватом, он метнул его, особо не целясь, но вложив почти всю силу, в общую кучу, наседавшую на Двемеритового Колосса. Их было так много, что и промахнуться почти нереально.
Рывком сместившись к ближайшему к себе змею, бывший игрок наотмашь врезал ему Эгидой.
Череп раскололся и его содержимое выплеснулось наружу, подобно раскрывшемуся бутону алого цветка.
Чуть вытянув вправо ведущую руку, первый из Обугленных призвал Погибель обратно к себе. Над его плечами один за другим сформировалось семь огненных копий и поочередно отправились в полет, к крылатым ящерам.
Запустив оружие в полет, таким образом освободив руку, эльф указал ей на него, применив заклинание, прежде чем вернуть копье обратно.
Одновременно с падением первых капель Огненного Дождя, пролившегося над Колоссом, владыка Цитадели почувствовал, ставшее ему хорошо знакомым, ощущение чего-то потустороннего, замешанное с легким привкусом жути. Во время всей битвы он неоднократно сталкивался с применением Дикой Магии, но она была слаба. Далека от мощи, что демонстрировали изломанный червь или Платиновый, однако в этот раз одному из змеев удалось подобраться к их уровню.
Все буйство магии, крики и рев, звуки сражения, гремящие взрывы и время от времени угасающие огоньки братьев, не помешали Первому Стражу заметить тигра среди котят.
- Тауриссан, в сторону! – Вскинув копье, прокричал он, не узнавая собственного голоса, в который проскользнули нотки драконьего рычания.
Погибель мгновенно преодолела десятки метров расстояния, на все лезвие увязнув в неестественно крепком алмазе и расколов его, но не пробившись глубже, к плоти.
Оказавшись у оружия гильдии и схватившись за древко, Алголон применил Испепеление, подкрепленное Искрой Первого Пламени, воспламенив алмазного гиганта, мрачно нахмурившись.
Чешуя окуталась золотым огнем и прогремел чудовищной мощи взрыв, разметавший бьющихся по равнинам. Возникшее облако пламени растянулось на округу, оседлав ударную волну, испепелявшую и перемалывавшую в кашу всех, кто находился поблизости, включая братьев ордена. Однако их тут же исцелял огонь Отца, не дававший умереть членам стаи.
Величественный дракон, втрое превосходящий размером Обсидианового, самого крупно, но слабейшего из Лордов, расправил крылья, к которым начало стягиваться ранее разлетевшееся на волне облако, и, задрав голову к небу, взревел, затмив все прочие звуки.
На землю обрушился ливень из капелек золотого огня. Касаясь живых, оно несло им исцеление и придавало сил, однако губило змеев, никак не влияя на мертвых. Под ним расцветала буйным ростом трава и прочие растения, увеличиваясь в размерах буквально на глазах, наливаясь соками.
Опустив голову, исполин нашел взглядом сметенного в сторону кристального ящера и в два сотрясающих землю шага достиг цели.
Горизонтально взмахнув лапой, Отец смел противника в сторону, словно камешек на своем пути. Добела раскаленные когти легко пронзили алмазный покров на всей левой половине тела, попросту стесав его вместе с крылом и пропоров бок. Однако страшная рана быстро закрылась новым наростом. Ни одной капельки крови не успело пролиться на землю.
Не дав змею опомниться, под ним вспучилась земля и наружу вырвался столб огня, полностью скрыв его в себе.
Разверзнув пасть, Алголон изверг ревущий поток огня, чуть опустив голову, и начал двигаться к ящеру.
Подобравшись достаточно близко, он оборвал дыхание и преисполнился мрачного торжества. Противник был повержен. Ослаблен.