Рыцари еле поспевали за ним, но не ворчали и не жаловались. Лишь когда под копытами жеребца начало хлюпать, Эрик сбавил ход. Звуки битвы удалялись, но тише не становились - сражение набирало обороты.
В этот раз путь ему был уже знаком, и под дневным светом Эрик преодолел его быстрее. Латы рыцарей покрылись грязью, и на лице одного из молодых эйториев он заметил недовольную гримасу. А знай наших! - как любила говорить Аэлевит. Терпи, пришлый народ! Нечего было воображать, что арден на своей земле, как собака, на поводке у эйтория ходить будет.
Злиться по-настоящему на рыцарей и Таивиса, который наградил его охраной, не получалось. Покинув Скейр, Эрик почувствовал, что словно и воздух стал чище, и солнце стало ярче светить. Душно все же было в столице, противно и муторно. И далеко не факт, что сегодняшняя битва, даже завершись она уверенной победой, вернет улыбки на лица горожан. Кассорийцы - не последние завоеватели под стенами города.
В деревню, запомнившуюся ему по неудачной попытке приспособить меч к чистке рыбы, Эрик заезжать не стал, взял правее, ближе к реке. Между Катастой и Скейром, насколько он мог видеть с редких возвышенных участков, шло самое жаркое побоище. Чем дальше он будет держаться от боя, тем больше шансов, что еще до полуночи он окажется на Последнем рубеже.
На пути им никто не попадался. Все, кто хотел покинуть округу, уже давно сбежали, а вооруженные отряды все были в бою. Эрик видел, как из перелесков на севере выполз строй всадников с белым флагом и заставил кассорийцев, наметившихся было навалиться на арденскую фалангу, спешно перестроиться и вместо атаки перейти к обороне. Аэлевит, контролируя Аррис и тем самым - всю страну за пределами равнины под стенами Скейра, имела свободу маневра, которая завоевателям и не снилась. Из укрытий вдруг появлялись тысячи и тысячи воинов, вступая в бой и меняя планы врага. Битва понемногу смещалась вдоль северной стены Скейра к западу, хотя до победы, чувствовалось, еще далеко.
На дорогу трое всадников выбрались только сильно за полдень, ближе к руинам эльфийского города на берегу Катасты. За руинами, насколько помнил Эрик, была деревенька - там и остановились на привал.
В деревне было очень оживленно. Под охраной сотни арденских всадников селяне грузили многочисленные подводы. Груз был странный: дрова и хворост.
-К зиме готовитесь? - пошутил один из рыцарей.
Ближайший крестьянин пробурчал что-то себе под нос, но до более подробных объяснений не снизошел.
-На севере мороз, господин Эриох! - крикнул Эрику один из арденов, лицо которого было ему знакомо. - Обсушись, прежде чем дальше ехать, иначе и не заметишь, как простудишься.
-Мороз? - хором удивились Эрик вместе с рыцарями.
-Да, мороз! - арден подъехал к ним поближе, Эрик вспомнил его - ЭахМилтор, из эридарских изгнанников. - Холодина жуткая. Реку льдом сковало, и земля снегом покрылась. Настоящий январь, а не май!
В горах, где обитают боги, Эрик насмотрелся еще и не такой небывальщины. Но одно дело - видеть чудо, а другое - слышать о нем. В россказнях да байках чудеса всегда кажутся порожденными воображением рассказчика, как следует приукрашенными и оттого неправдоподобными.
-А здесь почему тепло?
ЭахМилтор бросил взгляд за плечо, где заслонял северное небо высоченный горный хребет.
-Поговаривают, что это совсем не простые заморозки. Я сам видел, господин Эриох - будто линию через поле провели, с одной стороны все зеленое, с другой - белое. Скоро и здесь холодно будет, мороз постепенно на юг ползет.
-А дрова, я так понял, для Последнего рубежа?
-Именно так. А кстати, - всадник оглядел их, мокрых и грязных с дороги. - вы же из Скейра едете? Что там, как битва идет?
Эрик рассказал ЭахМилтору все, что успел увидеть. Вокруг собрались послушать еще несколько всадников. Потом кто-то наконец догадался отвести путников в трактир, накормить да дать наконец возможность обсушиться.
К тому моменту, когда рыцари засобирались в обратный путь, снаружи послышался шум большого конного отряда. Ардены похватались за мечи и выскочили наружу, Эрик с рыцарями - следом. Но паника оказалась напрасной - то оказались герцогские конные дружинники в сопровождении нескольких сотен эйторийских рыцарей. Судя по отсутствию знамени Илдингов, самого герцога с дружиной не было. Вел отряд молодой воевода, шрамы на лице которого указывали, однако, что повоевать в своей жизни он успел основательно. Всего всадников было около полутора тысяч.
-Все силы Аэлевит к Скейру стянула, - заметил ЭахМилтор.
-Кроме Последнего рубежа,. - поправил его еще кто-то из арденов.
-Да, кроме рубежа, - и мелькнула в голосе эрикова вассала легкая задумчивость.
Распрощавшись с рыцарями и даже найдя в себе силы поблагодарить их, Эрик раздумал сразу скакать на север. До вечера осталось не так много времени, ночевать же в снегу не хотелось. Никуда от него Галдор убежать уже не сможет. Завтра, еще до полудня, Эрик доберется до злосчастного волшебника.
Не доехав до поворота на брод через Катасту, которым обычно пользовались, если хотели попасть из здешней округи в междуречье и Дассиг, Эрик свернул к реке. Обещанная ЭахМилтором зима запорошила все вокруг белым пушистым одеялом, однако именно здесь на Катасте были пороги, которые разбивали лед, и прозрачная вода журчала меж укрытых снежными шапочками камней. Растопив костер, он старательно и аккуратно побрился мечом-бастардом. Занятие это оказалось не настолько сложным, как чистка рыбы - важно было зафиксировать меч как можно более основательно, а дальше знай води по нему подбородком да щеками. С верхней губой оказалось сложнее всего, но в конце концов Эрик справился и с усами. Все, теперь он хоть немного похож на ардена.
За порогами у самого берега вода была гладкой, как зеркало. Он склонился над ней, вглядываясь в свое отражение. Порезов после бритья на лице хватало.
-Ох и противна же мне твоя рожа, князь Эриох, - подбодрил он сам себя. - Надо надеяться, что Галдору ЭахКоллару она тоже не понравится.
Взгляд с противоположного берега он скорее почувствовал, чем заметил. Подняв голову, увидел девчонку-арденку в накинутой на плечи черной шкуре и поношенном красно-оранжевом платье, смывавшую, как и он сам, кровь с лица. Однако прежде, чем он успел ее окликнуть, девчонка тоже заметила его, резво вскочила на ноги и скрылась в камышах.
Громовержец.
Ты смотришь на стол. В четырех углах его лежат четыре листка бумаги. Каждый сложен вдвое, на каждом - всего несколько строк. Ты смотришь на них через синеву камня. Ты прикрываешь глаза, шепчешь про себя несколько слов, должных вселить в тебя уверенность. Тебе нужна эта уверенность, чтобы обрести власть над миром. Прикрытые веки скрывают все лишнее, остается только легкий, привычный запах лекарств и звук бури снаружи, завывающей в кронах сосен. Ты слышишь ее голос, ты ощущаешь бурю, как живое существо... нет. Как мир.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});