Читать интересную книгу Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден

– Атака на правый фланг! – прокричал он, кружа в воздухе поднятой рукой.

Знаменосцы, скакавшие рядом, подняли справа от себя красные флаги, и тумены повернули вправо. Монголы будут атаковать врага только на правом фланге, бросив все свои силы на этот участок позиций Джелал ад-Дина. И пусть остальные дрожат под прикрытием из камней и кольев.

Чтобы развернуть такую массу людей, не нарушая строя, требовалась многолетняя тренировка. Монголы проделали разворот так, словно для них это был пустяк, и шеренги туменов перетекли на дальний фланг противника. Монголы прибавили скорость, равняясь на Хачиуна, и приготовили луки, натянув тетиву. Позади облако густой пыли взмыло высоко в небо, застелив всю долину тенью. Солнце светило у них за спиной, так что тень бежала впереди монгольского войска.

Враги в гневе сотрясали тяжелыми саблями, когда Хачиун проносился мимо заграждений, и вот первая груда каменных плит осталась уже позади, слева от него. На месте Джелал ад-Дина он уже выслал бы воинов вперед, чтобы перекрыть путь армии противника, как бы захлопывая перед нею дверь. Но мусульмане стояли на месте, как им приказали.

Расстояние между армиями сокращалось с бешеной скоростью. Рассчитывая расстояние шагами, Хачиун скакал в пятой шеренге. Он должен был сохранить себе жизнь и командовать войском. Сердце быстро стучало в груди, во рту пересохло. Хачиун заставлял себя дышать через нос, тяжело сопя при каждом вдохе. Три тумена мчались вперед на врага. Шеренги растянулись почти до подножия гор.

Внезапно передовые шеренги монголов оказались в канавах, присыпанных речным илом и рыхлой землей. Кони на полном скаку влетели в жижу, опрокинув сидящих на них воинов. Некоторые всадники покалечили застрявшие в стременах ноги, пытаясь вытянуть их слишком резко. Воины Джелал ад-Дина ликовали, но монголы быстро пришли в себя. Не меньше сотни монгольских всадников упали в грязь, но те, кто выжил после падения, свернулись калачиком и укрылись за телами павших коней, пока другие всадники перелетали над ними. Еще несколько всадников упали на землю, неверно рассчитав расстояние до барьера из погибших животных, но монголов едва ли можно было этим остановить. Ни одна другая армия не способна была стрелять из луков с узкой полоски земли между канавами и линиями противника. Монгольские стрелы летели как ветер, сражая врагов наповал. Достигнув передовых линий вражеской армии, некоторые всадники бросили луки, но большинство монголов в одно мгновение повесили их на седельный крючок, одновременно обнажая другой рукой меч. Они не думали о тех, кто остался лежать в канавах, зная только одно: за них отомстят.

Ревущая стена столкнулась с воинами Джелал ад-Дина почти на полном скаку. Вес и мощь лошадей были не менее опасны для пеших воинов, чем клинки. Не щадя коней, монголы вели их на таран пеших рядов противника.

Мусульмане держались крепко, отбиваясь кривыми саблями, от блеска которых слепило глаза. Тумены атаковали лишь малую часть линии противника, а более половины воинов Хачиуна оставались еще позади, не имея возможности вступить в бой. Они только выпускали черные тучи стрел поверх шлемов соратников, обстреливая врагов наугад. Стрелы обрушивались на мусульман, но у тех были отличные щиты и крепкая дисциплина. Хачиуна предупреждали об этом, и теперь он своими глазами видел, как эти щиты поднимались стеной над головами врагов, давая надежное укрытие от стрел.

Воины Джелал ад-Дина сражались яростно. Они не поддались панике, отойдя сначала на один шаг назад, затем еще на один, переступая через трупы братьев по оружию и вере. Монгольская атака замедлилась, наткнувшись на сплоченные ряды противника. Кривые сабли поднимались и опускались в едином ритме. Всадников выбивали из седел, и Хачиун с ужасом взирал на то, как враги оттесняют его людей, отделяя воинов от общей массы и пожирая их, как море поглощает мелкие камни.

Незадействованные части армии Джелал ад-Дина начали окружение. Они покидали безопасные позиции, но двигались организованно, не поддаваясь порыву. Дальний фланг выступил вперед, и слова брани сорвались с губ Хачиуна. Он потянулся за рожком на груди, чтобы организовать отпор возникшей угрозе. Как только Хачиун протрубил сигнал, Хасар принял приказ и дал распоряжение своим командирам, которые, передавая приказ по цепи, начали отводить тумены. Хасар недоуменно посмотрел на Хачиуна, и тот показал ему на выступавших из лагеря вражеских воинов. Люди Джелал ад-Дина знали, где расположены канавы, и перепрыгивали через них почти без заминки. В считаные мгновения они окружат тумены монголов, и тогда начнется уже настоящая резня.

За спиной каждого лучника Хасара имелся колчан, а в нем тридцать стрел. Десять тысяч воинов выстраивались линией, растягивая ее как можно шире. Однако на дальнем фланге быстро завязался бой, и всадникам потребовались только мечи. Остальные натянули луки, целясь в приближавшегося врага. Хасар опустил руку, и тысячи стрел пронзили воздух, стуча по доспехам врагов. За первым залпом последовал второй, потом третий.

Хачиун кричал от отчаяния. Ряды мусульман содрогались, сотни валились с ног, но большинство невозмутимо продвигались вперед, прикрываясь щитами. Хачиун почувствовал опасность и впервые по-настоящему испугался, что может потерпеть поражение.

Он снова взялся за рог и протрубил дважды, дав сигнал к отступлению. Первыми принялись исполнять приказ те, кто был ближе, потом за ними последовали и остальные. Возмущенный Хасар гневно кричал, но и он развернул коня и показал спину врагу.

Мусульмане разразились громким ревом, торжествуя победу. Тысячи воинов пытались настичь уносящихся прочь монголов и бежали за ними, потрясая саблями, готовыми для яростного удара. Хачиун придерживал скакуна, стараясь не мчаться чересчур быстро, чтобы преследователи не остались слишком далеко позади, и ждал, пока подтянутся отставшие. Выманить ложным отступлением всадников было бы проще. Они неслись бы поодиночке, обезумевшие в стремлении пролить кровь врага.

Однако, когда над равниной снова протрубил горн, Хачиун затаил дыхание от неожиданности. Сигнал был чужим. К изумлению Хачиуна, мусульмане остановились и повернули назад.

Какой-то наглец в царском обличье посмел протрубить в рог, и воины в тот же миг прекратили преследование. Хачиун уже приметил точку, в которой он развернул бы коня и разорвал бы их на куски вдали от так ловко устроенных ими укрытий. Но вместо этого мусульмане отошли к прежним позициям, а монголы остались стоять в отчаянии посреди голой равнины, отдуваясь и истекая кровью.

Лишь немногие мусульмане прекратили преследование врага не сразу и были убиты монголами. Остальные стояли плотными рядами, выкрикивали оскорбления и потрясали саблями и щитами, словно нарочно поддразнивая монголов. На Хасаре лица не было, когда братья встретились вновь в полумиле от места сражения.

– Джелал ад-Дин, – начал Хасар, задыхаясь. – Этот сукин сын слишком хорошо нас знает.

Хачиун сердито кивнул. Принц видел, как монголы проделывали трюк с отступлением во время войны с шахом, и был готов к этому. Монголы, должно быть, выглядели глупо, когда бросились в бегство, и Хачиун едва нашел силы обрести столь необходимое ему хладнокровие.

За время битвы солнце подвинулось к самому горизонту, и предзакатная тень упала на землю, когда Хачиун слез с коня и приложил к губам бурдюк с водой. Оставалось время для новой атаки, но Джелал ад-Дин предугадывал каждый его шаг, и вера Хачиуна в свои силы пошатнулась. Хасар чувствовал замешательство брата и заговорил снова, пытаясь заставить его думать.

– А если занять позицию перед лагерем ночью и обстрелять их? Может, удастся оттеснить их от гор, которые прикрывают их со спины?

– Одними стрелами их не напугаешь, – покачал головой Хачиун. – Они просто укроются щитами. Только стрелы пустим на ветер.

– И что теперь, брат? Дать им выйти победителями? – возмутился Хасар. Его глаза округлились еще больше, когда Хачиун не ответил. – Ты позволишь этим землекопам выиграть схватку?

– Если только у тебя не появится идея получше, – огрызнулся Хачиун.

Хасар изумленно взглянул на брата, и оба с облегчением подняли глаза на подъехавшего к ним Джелме. Пыль покрывала темника с головы до ног.

– По крайней мере, они отрезаны от реки, – сказал он. – Как бы ни были велики их запасы воды, в конце концов они закончатся. Можно подождать их у реки.

Хасару идея как будто не приглянулась.

– Жаль, с нами нет Субудая, – ответил он. – С ним нам не пришлось бы ждать, пока враги умрут от жажды или состарятся.

Хачиун скривил лицо, хотя был такого же мнения.

– В общем, так, – сказал он. – Никаких уловок и маневров. Остаются только мечи и луки против вдвое превосходящих сил противника.