– А, понимаю! – чему-то обрадовалась Ирана и тут же пояснила:
– Я так и думала, что ты рожден женщиной, как и я.
– Здесь ты права! Но ты не ответила на мой вопрос.
– А что тут говорить? Неужели ты не понимаешь? Кентавры – грубые, жестокие, распущенные развратники. Редкая женщина выдерживает долго их "развлечения". Большая часть погибает в течение полугода. Если она не гибнет от "ласк" кентавра, то ее замучают кентавры-самки.
– Тебя тоже замучили? – спросил Владимир и осекся, жалея, что задал такой вопрос. Ирина поняла его и отрицательно замотала головой.
– Нет, меня освободили лапифы. Они напали ночью на стойбище и перебили всех без исключения кентавров. Никто не ушел! – торжествующе сообщила она. – Вождя кентавров захватили живым и положили на жертвенную доску. Ох! Как он орал! Как он орал! – с явным удовольствием вспомнила Ирина. Ее изумрудные глаза заблестели, зажглись огнем.
– Ну а потом? Что было с тобой потом? – пытливо посмотрел ей в глаза Владимир, уже чувствуя необъяснимый прилив ревности.
– Потом я ничего не помню. Скорее всего, я была убита после этих событий. Никто не может помнить своей смерти. Эта тайна остается у Великой Матери. Ты хочешь знать, – потупила она глаза, – был ли у меня муж? Не знаю. Скорее всего, не было, иначе я бы его помнила. Последнее, что я помню, это мы спешим куда-то лесом. Мы, женщины, идем гурьбой, пробираемся сквозь чащи, за нами – воины. Нас кто-то преследует. Может быть, кентавры. – Она вдруг замолчала. По ее лицу было видно, что она что-то силится вспомнить.
Владимир не стал ей мешать своими вопросами и молча греб. Вскоре показалась река, вытекающая из озера. По всем признакам это была река Синченко. Владимир направил туда лодку и скоро вошел в речку. Быстрое течение подхватило челн и понесло его вперед. Теперь должно показаться сужение реки, образующееся двумя темными скалами. И действительно, через некоторое время он, оглянувшись, увидел их. Вода в этом месте неслась с большой скоростью, пенясь вокруг выступающих из нее валунов. Нарастал шум стремительного потока.
– Сейчас будет опасно! – крикнул Владимир. – Пересядь на корму, а еще лучше – ложись на дно лодки.
Ирина, поглощенная воспоминаниями, не слышала его. Владимир снова обернулся, стараясь удержать лодку посреди потока, и повторил свое приказание. На этот раз она услышала, но вместо того, чтобы сползти тихонько на дно, встала во весь рост и шагнула к корме.
– Осторожно! – закричал он, но поздно. Узкая, с мелкой посадкой в воде, лодка покачнулась, Ирина взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и свалилась за левый борт. Она тотчас же вынырнула, но уже справа. Ее несло на камни.
– Держись! – крикнул Владимир, бросая весла, и прыгнул в воду. На мгновение он потерял ее, но вскоре увидел темные волосы, распустившиеся в воде, впереди себя. Ирина отчаянно била по воде руками, стараясь удержаться на поверхности.
– Держись! Я иду к тебе! – Владимир был отличный пловец, впрочем, как и все бойцы его и других отрядов. В несколько могучих взмахов рук он настиг женщину, и вовремя. Еще мгновение, и она, окончательно выбившись из сил, прекратила бы сопротивление и пошла ко дну.
– Ложись на спину и расслабься. Обними меня за шею. Вот так. Не делай никаких движений… – Владимир отдался потоку, который понес их с большой скоростью мимо скал. Вскоре течение замедлилось, и перед ними открылся простор широкой реки. Подплывая к правому берегу, он окинул взором воду, лодки нигде не было. Оставалась надежда, что ее не разбило и она застряла где-то среди выступающих из воды камней.
Он вынес совершенно обессилевшую женщину на берег и положил ее на нагретый солнцем песок. Ирина открыла глаза, но тут же устало закрыла их. Из груди вырвался глубокий вздох.
– Все уже позади, успокойся. – Он немного подумал и решил не терять времени. – Полежи здесь, а я поднимусь вверх по течению, за скалы, и посмотрю, не видно ли нашей лодки.
Лодка действительно отыскалась, и, как предполагал Владимир, застряла среди камней левого берега. Он поднялся немного выше и вошел в воду.
Уже миновав приток и направляя лодку к берегу, он услышал крик о помощи. Кричала Ирина. Лодка понеслась к берегу. От напряжения чуть не сломалось весло. На берегу никого не было, возле места, где лежала Ирина, на песке четко обозначались следы босых ног. Это были мужские следы, широкие, с растопыренными пальцами. Следы вели в чащу леса. Уже вбегая в лес, Владимир услышал знакомый гул, но вначале не понял его происхождения. Он обернулся и увидел летящий вдали вертолет. Остановился на мгновение, но тут же бросился вслед за похитителями.
Издали до него донесся сдавленный крик. Владимир повернул на голос. Он рисковал в любую минуту напороться на толстый острый сук, но не думал об этом. Вскоре стал различим треск под ногами бегущих по лесу людей, он закричал, но не услышал ответа. Треск впереди усилился. Владимир выбежал на поляну и увидел, как два фавна тащили извивающуюся Ирину, схватив ее за руки и ноги. Она дергалась, мешая похитителям двигаться быстрее. Обернувшись на шум догоняющего их Владимира, фавны бросили жертву на траву. Один сразу же пустился наутек. Второй замешкался. По его распухшей физиономии с перебитой переносицей Владимир узнал своего старого знакомого. Он не стал дожидаться, когда фавн придет в себя. В два прыжка настиг его и взмахнул рукой. Фавн упал как подкошенный.
Ноги и руки Ирины были туго связаны сплетенной из растительных волокон веревкой, так туго, что лодыжки посинели. Рот забит травой. Помогая себе зубами, Владимир распутал узлы. Затем стал осторожно вытягивать изо рта траву.
– Я знала, что ты меня спасешь… – были первые слова Ирины. Она вдруг заплакала. – Я чуть было тебя не потеряла.
Владимир хотел поднять ее на руки, но она остановила его.
– Похорони этого! – она указала рукой на поверженного фавна. У того была неестественно вывернута голова, так как удар ребром ладони перебил ему шейные позвонки. Он умер мгновенно, не успев даже вскрикнуть.
– Зачем? – не понял Владимир.
У его спутницы расширились от ужаса глаза.
– Ты хочешь, чтобы его сожрали звери? Но ведь он тогда больше не возродится. Это жестоко!
– Но он враг! Туда ему и дорога!
– Он лапиф! Как ты не понимаешь? Если мы не будем хоронить своих, нас вскоре не останется совсем.
– Ты права! Я совсем забыл. Но должен тебе сказать, что препротивнейший тип! Надеюсь, что в новой жизни он будет иным.
– Я его вспомнила!
– Кого ты вспомнила? – не понял Владимир.
– Вспомнила, когда я его раньше видела. Это он похитил меня, когда мы спасались от кентавров. Он ночью подкрался к нашему лагерю, схватил меня на руки и потащил в чащу. Женщины закричали и разбудили воинов. Те бросились за нами. Наверное, стрела, которая предназначалась ему, попала в меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});