17
«В соответствии с планом операции Ельцина предстояло отправить на базу охотхозяйства Министерства обороны “Завидово”, расположенную на границе Московской и Тверской областей. Но на полет в Форос, беседу с Горбачевым, возвращение делегации ГКЧП в Москву и состоявшийся затем тяжелый, вязкий разговор в Кремле ушло значительно больше времени, чем предполагалось. Отставание от ранее разработанного плана составляло несколько часов. Проводить в дневных условиях операцию по интернированию Ельцина в дачном поселке, насчитывающем более пяти десятков хорошо охраняемых дач, было не с руки… Начальник группы “Альфа” Виктор Карпухин доложил: “Архангельское забито отдыхающими. Светло как днем. На шоссе наблюдается напряженное движение автотранспорта. Охрана дачи усилена. Активные действия нежелательны”. Крючков скомандовал “Альфе”: отбой!» (Степанков В., Лисов Е. Кремлевский заговор. М.: Изд-во «Огонек», 1992).
18
«Как только уехала “банда четырех”… я попросил зайти ко мне офицера безопасности. Тот сказал, что всем распоряжается здесь теперь приехавший из Москвы генерал Генералов (зам. Плеханова). Тогда я попросил, чтобы он зашел: мы давно были знакомы. Генерал вежливо мне “разъяснил”: связь отключена из Москвы, никуда Горбачев завтра не поедет и никакого подписания Союзного договора не будет, никто отсюда, с территории дачи, не выйдет, у гаражей, где стоят машины Горбачева с правительственной связью, поставлены автоматчики, привезенные Плехановым. С ним, Генераловым, “дополнительно” приехало несколько сотрудников, внешняя охрана территории “укреплена” пограничниками… Двое суток с территории не отпускали домой даже местных жителей, которые работали на даче садовниками, уборщиками, ремонтниками, на кухне и т. п.» (А. Черняев «Шесть лет с Горбачевым»).
19
Значительно более сухо излагает этот ключевой эпизод — отказ армии поддерживать действия ГКЧП — Р. Пихоя: «В 6 часов утра 21 августа состоялось заседание коллегии Министерства обороны, на котором большинство генералов высказалось за необходимость вывода войск из Москвы, перевода Вооруженных сил из повышенной боеготовности в постоянную, рекомендовали министру обороны Д. Язову выйти из состава ГКЧП. Язов согласился со всеми предложениями, кроме одного: выйти из ГКЧП. “Это мой крест, — заявил он. — Буду нести его до конца”».
20
Таким запомнил этот разговор Ельцин. Детали судьбоносного разговора во время работы над книгой я уточнил у самого Егора Тимуровича. Вот что он написал мне: «Во время октябрьского разговора 1991-го я никогда не говорил Борису Николаевичу, что восстановление экономического роста в России возможно за один год. Это было невозможно. К этому времени падение ВВП в Польше, первой начавшей радикальные реформы после краха социализма, уже продолжалось два года. Оснований полагать, что в России период постсоциалистической рецессии будет короче, не было. Борис Николаевич мог меня неправильно понять. Я ему говорил, что за год мы справимся с проблемой дефицита на потребительском рынке. В том же октябрьском разговоре 1991-го я никогда не употреблял термин “шоковая терапия”. Считал и считаю его дилетантским и непрофессиональным».
21
Этот международный термин в данном контексте означал, что три страны взяли на себя гарантии по всем юридическим, финансовым, имущественным вопросам, связанным с наследством бывшего СССР. Все финансовые долги взяла на себя Россия.
22
А. Баркашов — руководитель организации «Русское национальное единство» (РНЕ), которая проповедовала откровенный фашизм и национализм, С. Терехов — руководитель радикального Союза офицеров, А. Макашов — отставной генерал, который неоднократно призывал к свержению новой власти, В. Анпилов — руководитель «Трудовой России». Впрочем, среди защитников Белого дома были, конечно, представители не только националистических и радикальных организаций — были и сочувствующие, и те, кто принципиально боролся за сохранение советской власти, то есть против Ельцина.
23
Справедливости ради надо отметить, что 2 октября Геннадий Зюганов призвал членов и сторонников КПРФ воздержаться от участия в массовых выступлениях.
24
В ночь с 30 сентября на 1 октября участникам переговоров удалось согласовать пункты мирного протокола, «завизировать» который у руководства Верховного Совета стремились с президентской стороны — глава администрации Сергей Филатов, со стороны Верховного Совета — депутаты Абдулатипов и Соколов.
25
Впервые элементы «дипломатии без галстуков» были продемонстрированы во время визита Хрущёва в США в 1957 году. При Ельцине неофициальное общение лидеров стало устойчивой доминантой.
26
Вспоминает Наина Иосифовна: «В 1987–1988 годах, когда Борис Николаевич начал работать в Москве и у него часто было запредельное нервное напряжение, нам порой приходилось приглашать врачей домой. Мы тогда жили на совминовской даче в Успенском, и я помню, что приезжали к нам невропатолог Кузнецов и терапевт Нечаев. Однажды они дали такой совет: вместо снотворного и седативных препаратов выпивать перед сном, в случае необходимости, 100–150 граммов коньяка. Это, мол, лучше, чем химия. Сейчас я думаю, что, возможно, это была ошибка».
27
Эта цифра расходится с цифрой, которую приводит Сергей Филатов (300 тысяч), почти в два раза. Сколько на самом деле людей бежало в те годы из Чечни, еще предстоит выяснить историкам.
28
Автор записки имеет в виду ситуацию с Уральской республикой, другими сепаратистскими тенденциями внутри самой России.
29
Тогда, в 96-м, речь шла об установлении «власти трудящихся» и «пересмотре итогов приватизации». Мало что изменилось в программе КПРФ и за прошедшие после выборов 96-го годы. В программе-минимум КПРФ 2008 года предусматриваются установление «власти трудящихся, народно-патриотических сил»; национализация природных богатств России и стратегических отраслей экономики с использованием доходов этих отраслей в интересах всех граждан; возврат в Россию из зарубежных банков государственных финансовых резервов с использованием их на экономическое и социальное развитие; пересмотр законов, «ухудшающих материальное положение граждан и позволяющих растаскивать природные ресурсы страны».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});