Надо было предвидеть такой поворот событий, подумал про себя лорд Равенскар. Затем продолжил чтение.
«В том случае, если ваша светлость не выполнит настоящее требование в течение разумного промежутка времени, сэр Харвей Уичболд намерен обратиться с иском в суд, с тем чтобы вернуть сына и учредить над ним опеку, а также примет необходимые меры, чтобы не допустить к воспитанию ребенка его мать как недостойную и не внушающую доверия особу».
Как только лорд Равенскар дочитал письмо до конца, Ромара тихо, почти шепотом спросила:
— Как вы думаете, он… способен на это?
— Вынужден признать, что помешать ему практически невозможно, — ответил лорд Равенскар.
— То есть… он может обратиться в суд и заявить, что Кэрил жила с ним уже давно, что она поселилась в его доме еще до замужества и… значит… безнравственная женщина? — выдохнула Ромара.
— Да, в этом и заключается его угроза, — тихо подтвердил лорд Равенскар.
Его удивило, что Ромара так быстро поняла и оценила ситуацию. А положение, надо сказать, было весьма серьезным. По закону жена полностью принадлежит своему мужу, к тому же Харвей Уичболд — отец ребенка. Следовательно, у него есть все основания требовать, чтобы жена вернулась к нему. Ее отказ может привести к самым неприятным последствиям, так что угроза Уичболда была отнюдь не пустой, а вполне реальной.
По кроме того, лорду Равенскару неприятно было даже думать, что Харвей Уичболд окажется победителем.
Закон всегда и во всем стоит на стороне мужчины и уж если женщину обвинят в безнравственном поведении, все общество отвернется от нее и имя ее навсегда будет покрыто несмываемым позором.
Словно догадавшись, о чем сейчас думает лорд Равенскар, Ромара спросила:
— Что же нам делать? Пожалуйста, прошу вас, помогите! Уверена, вы можете найти… правильное решение.
«Н-да, хотелось бы и мне самому в это верить», — пронеслось в голове у лорда Равенскара. Пока задача представлялась ему просто неразрешимой. По в голосе Ромары звучала такая тревога и беспокойство, что он поспешил успокоить ее:
— Обещаю вам, что, как только приеду в Лондон, сразу же посоветуюсь со своим адвокатом. Он считается одним из лучших в стране.
— Спасибо вам, — с надеждой проговорила Ромара. — Мне, право, так неудобно снова причинять вам беспокойство. По единственный, кто может нам помочь, — это вы! — и она почтительно поклонилась ему.
Лорд Равенскар посмотрел в ее полные тревоги глаза, увидел ее побледневшее лицо, дрожащие губы и с трудом подавил желание обнять эту испуганную девушку, крепко прижать ее к себе, поцеловать и успокоить. Он отвел взгляд и отрывисто произнес:
— Предоставьте все мне и постарайтесь не волноваться. И хорошо, что вы ничего не сказали Кэрил про это письмо.
— Мне показалось… она просто не переживет… если у нее отнимут Александра, — запинаясь, выговорила Ромара.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не допустить этого! — поклялся лорд Равенскар.
В это время в комнату вошел мистер Эркрайт. Не хотелось, чтобы он догадался о неприятностях, поэтому лорд Равенскар, обращаясь к супруге, произнес бодрым голосом:
— Чем вы намерены заняться сегодня?
— Наверное, просто посижу в саду, — угадав его намерения, ответила Ромара. — Жаль, что не получится снова проехаться с вами верхом.
— Мне тоже.
И он протянул руку за бумагами, которые принес мистер Эркрайт.
— Если бы вы были настолько любезны, милорд, и проследили, чтобы их передали вашему адвокату, то их правильно оформят и быстро зарегистрируют.
— Я сам их отвезу, — сказал лорд Равенскар. — Все равно я должен к нему заехать.
Мистер Эркрайт вышел из головой.
— Чем скорее я доберусь до Лондона, — произнес лорд Равенскар, поднимаясь из-за стола, — тем лучше! А вы будьте умницей, не печальтесь и не беспокойтесь. Мне не хочется оставлять вас здесь в таком состоянии.
— Теперь, когда вы все знаете, я чувствую себя гораздо лучше, — просто ответила Ромара.
Они вместе вышли из комнаты и рука об руку проследовали в холл. На улице у парадной двери уже стоял экипаж лорда Равенскара, запряженный парой вороных.
На нижней ступеньке широкой лестницы он взял ее за руку, но не стал целовать, как прошлым вечером, а крепко пожал, будто желая приободрить. Потом он занял место возницы, приподнял на прощание свою шляпу, и коляска медленно покатилась по дорожке, посыпанной гравием.
Ромара смотрела ему вслед, пока лорд Равенскар не скрылся из виду.
Потом тихонечко вздохнула и отправилась наверх к Кэрил.
Сколько событий, думала она, произошло с тех пор, как она приехала в Лондон. Она и представить себе такого не могла! А сколько довелось пережить! Сама она не справилась бы со всеми невзгодами, если бы не лорд Равенскар, его изобретательность и доброта. Самое главное, что Александр теперь законнорожденный ребенок, у него есть имя и достойное будущее. И еще, слава Богу, что сэр Харвей не так сильно, как мог бы, напакостил Кэрил. Ведь у него было столько возможностей! И уж если он не разрешал ей приготовиться к рождению ребенка, то вполне мог и убить ее! Конечно, это ужасные мысли, и грешно так думать про кого бы то ни было. Но сэра Харвея ничто не остановит, если это мешает ему добиться поставленной цели.
Именно поэтому она так испугалась сейчас. Понятно, что он воспользуется любыми средствами, применит всю свою власть и силу закона, чтобы заполучить сына и наследника. «Господи! Позволь лорду Равенскару помочь нам!» — взмолилась Ромара.
Потом надела на лицо маску беззаботности, наклеила улыбку на губы и вошла в детскую.
Прошла целая неделя. И вот наконец лорд Равенскар вернулся в поместье. Но он приехал так поздно, что Ромара уже успела лечь спать.
Вообще-то он собирался выехать из Лондона пораньше, но неожиданно навалилось множество неотложных дел, так что он сумел освободиться лишь поздно вечером. Однако на улице еще было светло. Летом темнеет поздно, к тому же самый длинный день года еще не миновал, так что дорога была видна хорошо и сравнительно свободна.
Он сожалел, что ему не удастся поговорить с Ромарой сегодня же вечером. А поговорить им есть о чем, правда, новости, к сожалению, не слишком хорошие. Его адвокат, весьма опытный и, как все говорили, заслуживающий доверия, связался с юристами Харвея Уичболда. Эта беседа ни к чему не привела, он словно натолкнулся на какую-то каменную стену.
— Я пришел к выводу, милорд, что сей джентльмен весьма упрям и не готов к переговорам, как мы с вами рассчитывали.
Лорд Равенскар ожидал такого хода событий, но все же он оказался не готов услышать это резкое заключение. Это был серьезный удар. Теперь ему стало ясно: закрыв перед Уичболдом все двери и выставив его на посмешище перед всем обществом, он лишил этого человека цели в жизни, неосторожно оборвав ту струнку, на которой можно было бы сыграть. Харвей Уичболд богат, значит, проблема заключалась не в деньгах. Если бы его не унизили так жестоко после свадебной церемонии, то сейчас он наверняка был бы более сговорчивым.