оно явно теплится в вашей груди, но отличается от простого проклятия. — Мира поправила локон волос. — Но я рада, что, несмотря на тяжелый воздух, мой незримый собеседник не лишен манер.
— А еще я хорош собой.
— И очень скромен. — Мы улыбнулись, поймав одну волну.
— У меня много времени; если хотите, мы можем поговорить, — продолжал я всматриваться в белые зрачки.
— С удовольствием.
Ну, и мы просто разговаривали. Впервые за все это время я просто рассказывал незнакомке, кто я такой, — без утаек, без фальши и игры. Я рассказал Мире о своих последних мгновениях на Черной Земле, как сошлись в битве местные боги, как тысячи людей защищали свой город от нашествия оборотней, как я пожертвовал собой, чтобы прекратить этот конфликт. Прошел час, еще один, она с интересом спрашивала, узнавала, рисовала картины в голове… Да, как и любой проклятой, ей было одиноко. И столь интересная беседа в кои-то веки скрасила ее будни в пыльной библиотеке.
— Даже не знаю, к какому жанру отнести ваше жизнеописание, господин Корнар, — улыбка не сходила с ее уст. — Поучительная легенда или страшная история.
— Поучительная страшилка? — изогнул я бровь.
— Ох, вполне! — снова рассмеялись мы.
— И прошу, хватит на «вы», — оперся я локтями о стол.
Мира потерла кольцо на пальце. На лице ее промелькнули грусть и сомнение.
— Простите, но правила обязывают.
Правила?
В голове действительно возник образ ангелов, как их рисовали в учебниках для Рыцарей. Но Мира не просто светлая девушка, она… Она как будто в цепях, связана по рукам и ногам. Сразу несколько обещаний давят на неё, метка проклятой, особое обучение, слепота. Они душат, не позволяют даже сдвинуться с места.
Но это определенно еще одна муза для меня. Я хочу разбить эти цепи, посмотреть, что будет, если ангел расправит крылья. И чего уж таить, она мне нравится. Это не любовь, нет… хм… скорее, картина, которой хочется любоваться, искать детали, которых не видно, понять замысел творца.
— Надеюсь, я вас не обидела? — легкое беспокойство.
— Нет, скорее заинтриговали, — провел я языком по краю губы. — Один из достойных вызовов для мужчины — это добиться расположения интересной для него дамы.
— Так говорят на балах. — Нотка ностальгии. — Как давно это было… Хм, — свела она брови. — Теперь я говорю, как старушка, хотя мой путь намного короче вашего.
— Пф, годы не властны надо мной, я всегда смотрю на жизнь, как в первый раз.
— Вот как… — Нет, этого не может быть… Она уловила что-то в моем голосе, но никогда сама не спросит, потому что я не отвечу. Как, ничего не видя, она умудряется быть со мной вровень?
— А почему вы не учитесь с остальными проклятыми? — вновь я пытался поймать незаметные движения, изменения ее мимики.
— Тут нет особой тайны. Директор — мой кровный родственник. Дедушка Рокд, и… — Все же удалось кое-что подметить! Каждый раз, когда её одолевали сомнения, она потирала серебряное кольцо на указательном пальце. — У меня особое положение из-за благородных Домов. — Тут она как будто увидела, что я смотрю на украшение. — Если позволите, без деталей, я помолвлена.
— Хм, — прищурился я. — Вы сказали «без деталей», но теперь мое любопытство требует продолжения.
— Это скучный рассказ, не берите в голову, — сложила она руки на коленях.
— А если я скажу «пожалуйста»? — постучал я по дереву.
Мира скромно улыбнулась.
— Это маленькая тайна…
— Будет в сохранности, — подталкивал я её.
Ангел провел пальцами по руке.
"Мира Волски — проклятая. Титул — наследница Дома Света".
— Вы очень начитанны и умны, господин Корнар. Сможете свести картину воедино? — Легкий вызов, элегантная игра.
На несколько секунд я задумался… и вправду, этой информации мне хватило.
— Сейчас вы единственная наследница самого главного и значимого Дома Рыцарей, прародителя всего Ордена, — поправил я рукав. — Но коснувшееся вас проклятие может омрачить его идеальную репутацию, вас надо спрятать подальше, и, чтобы род Света продолжился, семья нашла вам кавалера из другого Дома, что согласился влиться в семью. — Ребенок от союза проклятой и простого Рыцаря будет самым обычным. — Выигрывают сразу все. Сближение Домов, новый наследник, а вас не надо отправлять умирать на фронт. Все верно?
— Даже слишком. — Грустная улыбка. — Мы играем с теми картами, что подарила нам благодать, и, если мне не суждено быть Рыцарем, значит, буду… — Она проглатывала обиду. Ох, сколько скорби, нежелания становиться мамой сразу после выпуска!
Как всегда, у меня всего один вопрос.
— Вас это устраивает, госпожа Мира?
— Да. — Отчетливое «нет». — Не будем об этом. — И Мира постаралась перевести разговор вновь на мое прошлое. — Значит, по-своему вы все же пережили великую битву?
— Боги, оборотни, демоны, колдуны — все сошлись в противостоянии, — выдохнул я. — И там же я поверг в пучину забвения самого достойного врага. — Это имя должно быть забыто, как страшный сон. — Беатриси.
— Розовоглазая ведьма, — пыталась представить Мира демонессу, описанную за время нашего долгого диалога. — Судя по рассказу, эта женщина не из самых приятных.
— Безумие и ходячий яд, да. — Я потянулся. — Без неё всем мирам будет лучше.
Уже приближалось время моих тренировок с Катариной и Бутан.
— Хм, — встал я из-за стола. — Думаю, пока бесполезно приглашать вас почаще присоединяться к остальным?
— Ох, вы уже уходите? — Легкая грусть.
— Пока что да, — застегнул я воротник. — Но теперь посещать библиотеку станет еще одной обязанностью для меня.
— Прошу, не обязывайтесь, — потеряла она ориентир для глаз. — Мне не одиноко тут, да и… И вы, судя по всему, умеете приковывать внимание. Может произойти недоразумение.
— Хе! — Мне удалось преодолеть разделяющую нас дистанцию, я подошел так близко, как мог, и нагнулся. Еще несколько сантиметров — и беззащитные девичьи губы открылись для поцелуя. — Мы действительно пока мало знакомы. — Она не двигалась, мы чувствовали слабый запах духов друг друга. — Но моя главная особенность в том, что я в любой момент могу делать все, что захочу. — Мира почти не дышала, наслаждалась опасностью, от которой по коже