Читать интересную книгу «Аленка» шоколадка - Мила Романова

– А где Давид? – спросила я.

– Давид подъедет позже, у него дела на работе, – пояснил мне новый знакомый, – а пока я введу вас в курс дела.

Он присел рядом на лавку и открыл папку. Там были документы и разные бумажки, на которых было написано все то, что мне уже рассказал Давид. Новый знакомый мне все подробно объяснял и показывал, но я его не слушала. Я ждала Давила, а он все не шел.

– На первом этапе берем на фирму кредит в банке. Этот вопрос уже решен, – услышала я фразу сквозь пелену мыслей.

– Много? – спросила я.

– Что много? – застрял вдруг голос Александра Ивановича.

– Кредит большой? – опять спросила я.

– Пятьсот тысяч, – ответил Александр Иванович.

– Пятьсот тысяч рублей? Ничего себе! Зачем так много? – не унималась я.

– Пятьсот тысяч американских рублей, – поправил меня Александр Иванович, – и это совсем не много. Технику нужно купить специальную, потом договориться, чтобы лес выделили, а жидкость, которой корни обрабатывают, знаешь, как она дорого стоит?

– Не знаю, – я действительно не знала.

Так родилась фирма под названием «Сибирский лес» и я стала ее директором. Скоро я уволилась из казино и вплотную занялась делами фирмы. Сначала меня удивляло то, что на все встречи и переговоры ходила я сама. Но Давид объяснил мне, что так нарабатывается опыт, и я не спорила.

Наша фирма пока не имела ни офиса, ни работников. Бумаги готовил Давид. Вернее приносил их уже готовыми. Он говорил, что людей набрать успеем, когда заработаем на полную мощность.

Моей же задачей было посещение банка, где готовился на выдачу кредит, и транспортной компании, которая должна была предоставить нам машины для перевозки кедров. Всем остальным занимался Александр Иванович, который звонил мне теперь почти каждый день.

Все шло своим чередом. В банке почти все было готово, через пару дней я подпишу бумаги, и мы получим деньги, а значит можно будет начинать.

Александр Иванович ездил в Сибирь в город Тобольск, там нам отвели участок с кедрами. Одним словом, колесо крутилось.

Я совсем перестала встречаться с Ларой и совсем ей не звонила. Она же продолжала меня осаждать:

– Камила, что случилось? Почему ты не хочешь со мной общаться? – постоянно задавала мне она вопрос.

– Да с чего ты взяла? – нервничала я, – просто много дел, я занята. Новая работа, должность, все такое. Вот запустим дело, тогда чаще будем встречаться.

– Ты стала другой, – вздыхала Лара и клала трубку.

Что было бы дальше, я не знаю. Только однажды я случайно услышала, как Давид говорил кому-то по телефону: «Хорошая оказалась девочка, умная. Жалко будет, когда все закончится».

Я не знаю о ком он говорил, но мне от этих слов, почему-то, стало не по себе.

Я спросила Давида кого он имел ввиду, но он, смеясь, заметил, что подслушивать не хорошо и предложил заняться делом, то есть нашим «кедровым делом».

– А что им заниматься, – ответила я, – В банке уже решение приняли, завтра пойду договоры подписывать и все – надо будет начинать процесс.

– Да ты молодец! – похвалил Давид, – А давай сегодня в ресторан сходим? – предложил.

– Давай, – обрадовалась я, – давно мы никуда не ходили.

– Тогда давай отметим завтрашнюю победу, – добавил он.

– Раньше времени? – удивилась я.

– Но ты же сама сказала, что все уже почти готово? Правда?

– Правда, – согласилась я, – ничего не может помешать свершиться предначертанному! – закончила торжественно.

– Тут уж точно ты права, – сказал Давид, – да, умная ты девочка… – и добавил: – собирайся, пора в ресторан.

ГЛАВА 9. ДАВИД

Вернулись из ресторана мы далеко за полночь и впервые за весь период наших отношений, Давид не остался у меня ночевать.

– Мне нужно домой, – сказал он, – там кое-какие проблемы. Ну, я надеюсь, что ты не обидишься на меня? Тем более, что тебе нужно отдохнуть, у тебя завтра очень важный день.

Мне было пусто и одиноко дома без Давида. Мне было обидно оттого, что он уехал, и еще на душе было очень тревожно и я никак не могла найти причину.

Я не придумала ничего лучшего, чем позвонить Ларе. Она, конечно же, не спала. В трубке были слышны мягкие аккорды классической гитары, наверное, Лара слушала музыку.

– Что случилось подруга? – спросила она расслабленным голосом.

– Да не знаю даже, что сказать, – отвечала я, – вроде бы и не случилось ничего, а на душе тревожно как-то. Ты приехать не сможешь?

– Приехать? – удивилась Лара, – сейчас?

– Извини, я понимаю, поздно уже, извини, – начала я.

– Да ладно, не извиняйся, – благодушно ответила Лара, – сейчас приедем. Видно и впрямь что-то у тебя стряслось. Вовчик, собирайся! – крикнула она и повесила трубку.

Зачем я ее позвала? Я не могла себе ответить на этот вопрос. Что-то не давало мне покоя, но что?..

Поднималось ощущение, что я хожу по кругу, что где-то я была уже в очень похожей ситуации… но где?..

Лара с Вовчиком приехали через полчаса. Лара, как всегда, в невероятном платье, больше похожем на мешок с кучей каких-то шнурков и деревянных бус. Это она называла «этно стиль». Волосы, как всегда собраны в пучок, похожий на большой веник. Вовчик тоже в своем стиле: сдержано одет, спокоен и молчалив.

Я принесла бутылку вина и три бокала, и мы расположились в гостиной.

Они впервые были в этой квартире. С тех пор, как появился Давид и я уехала от них, мы встречались в основном на нейтральной территории. Иногда я заходила к ним, но они ко мне – нет. Может, сыграло роль, то, что Лара и Давид не очень жаловали друг друга, а может потому, что я человеком оказалась слабым и плохой подругой и не смогла перед Давидом защитить нашу с Ларой дружбу.

Мы пили вино и разговаривали о всякой ерунде. Мне стало легче. Мне всегда было хорошо с ними. Что-то было в этих людях такое, что давало мне сил. Даже не знаю, как это объяснить, но они были настоящими. Они не старались показаться лучше и ни под кого не подстраивались. Я уже давно поняла, что жизнь – это большой театр. Каждый играет какую-то роль, или несколько ролей. Иногда хорошо, иногда не очень, но все вокруг играют. И Владилен, и Толик играли, играла я, играл Давид и только Лара с Вовчиком были естественными. Они просто жили, не стараясь никому понравиться и вообще, не обращая внимания на чужое мнение.

Мы болтали, смеялись, шутили. Правда Лара несколько раз пыталась завести разговор о том, что же у меня случилось, но я вежливо, но настойчиво, уводила разговор в сторону. В конце концов она отказалась от своей затеи.

Мы просидели до пяти утра. Потом Лара сказала, что очень хочет спать, да и мне не мешало бы отдохнуть, день обещал быть напряженным.

Я провела гостей, приняла душ и легла в постель.

На улице уже светало. Солнце уже поднималось из-за серой линии горизонта и его совсем несмелые лучики осторожно поглаживали крыши домов и верхушки деревьев. А потом эти шаловливые лучики цеплялись за острый шпиль останкинской телебашни, разбивались на тысячи осколков и солнечных брызг. Москва встречала новый день, а я медленно погружалась в сон. Спала ровно и спокойно и уже где-то перед пробуждением, на грани яви и сна, мне приснился странный сон.

Большая, большая комната, в которой очень много народу. Я там тоже вместе с Филей. Я стою в центре, обнимаю сына и очень боюсь. Я знаю, что там, за стенами комнаты – враги, и они хотят нас убить. Я вижу, как заходят люди в серой форме и как забирают кого-то и уводят с собой. В комнате стоит плач и стон. Вдруг я вижу, как сквозь толпу ко мне пробирается человек. Я его знаю, ведь это Толик. Он подходит ко мне и тихо говорит: «Я могу тебя спасти. Бери Филю идите за мной.»

– Но ты же погиб, – говорю я ему.

– Кто тебе сказал? – смеется Толик, – живой я. Тут погибнуть нельзя, а вот исчезнуть можно, – и загадочно улыбается.

В это время сквозь толпу ко мне подходит другой человек. Это Владилен. Он подходит и громко начинает ругаться.

– Тише, – говорю я ему, – ты же привлекаешь к нам внимание, нас могут убить.

Но он не обращает внимания на мои слова. Скоро все в комнате обращают внимание на нас. Я вижу, что Толика нет, он исчез и мне опять становится страшно. Владилен продолжает кричать. Я хочу от него уйти, но он крепко хватает меня за руку. Скоро в комнату заходят люди в серой форме и направляются к нам. Владилен, увидев их, отпускает мою руку и резко идет к выходу. Я тупо смотрю ему в спину и вижу, что под мышкой он держит синюю слюдяную папку. Он уже почти скрылся в толпе и я кричу ему вслед:

– Вернись, Владилен, вернись, пожалуйста…

Он, не сбавляя шаг, оглядывается на ходу, и я вижу, что это не Владилен, а Давид. Он смеется и скрывается в толпе. Люди в серой форме уже рядом со мной и Филей. Я прижимаю Филю к себе и кричу: «Н-е-е-е-т!»

Проснулась я от собственного крика. Несколько минут осознавала, что это всего лишь сон. Фу, ты! Вот это да. Прямо, как наяву. Интересно, чтобы все это значило?