Читать интересную книгу Малая война партизанство и диверсии - М. Дробов

Совершенно иная картина партизанства-повстанчества крестьян наблюдается в Китае сейчас. По словам т. Ивина[89] она заключается в отказах крестьян вносить арендную плату. Это стало повальным явлением. Карательные действия помещиков, джентри и правительства вызвали, в свою очередь, партизанство со стороны крестьян. Партизаны начали нападать на карателей, отнимать оружие у минтуаней (наемная охрана помещиков), убивать землевладельцев и должностных лиц правительства. Отряды организовывались по 20–30 человек, но нападения стали очень часты, Поведение нападавших, по свидетельству корреспондентов, резко отличалось от поведения бандитов. Они не брали ни денег, ни вещей, но требовали предъявить им арендные договоры, купчие и другие документы и немедленно их сжигали. В то же время они повсеместно расклеили прокламации следующего содержания:

«Коммунистический партизанский отряд Сунцзяндкого уезда провинции Цзянсу.

Компартия — есть партия крестьян и рабочих, политическая партия пролетариата. Она стоит за аграрную революцию. Аграрная революция означает передачу земли крестьянству, полей — пахарям. Для осуществления аграрной революции необходимо очистить землю от помещиков, сжечь все купчие крепости и долговые обязательства за их грабительские проценты. Надо покончить со всеми тухао, джентри и чиновниками, ибо они желают угнетать народ. Надо убивать чиновников, ибо они нарушает нашу конституцию. Необходимо еще раз расправиться со всеми контрреволюционерами гоминдановцами, очистить путь революции от всех препятствий. Опасаясь, что пролетариат еще не знает всего этого, мы его информируем настоящим…»

Опыт революционного повстанческого движения показывает, что наиболее стойким и последовательным является то повстанчество, в котором партизаны-крестьяне сами связываются с рабочими города. Оно приобретает тогда твердую и четкую линию поведения, организационную ясность, целеустремленность и перспективу борьбы, сознание общности с рабочим классом и его партией. Партизаны-крестьяне не отрываются от трудовых масс, не распыляют своих сил, а исподволь и планомерно подготовляются к будущим боевым действиям, не давая бить себя по частям. Наряду с широкой агитацией и пропагандой, идет их боевая работа по завоеванию и организации масс против буржуазии. Таким образом крестьянская стихия организуется пролетариатом, находится под его постоянным и неослабным руководством.

В целом революционное повстанчество в годы гражданской войны у нас носило именно такой характер. Таковы были в более законченном и развитом виде (по сравнению с китайскими партизанами) наши партизаны, например, из владивостокских рабочих в Приморской области, Анжерско-Судженских, Сучанских и Зыбунных копей, Уральских заводов и др. Не останавливаясь подробно на фактическом материале по этому вопросу, мы ограничимся лишь общей характеристикой этого наиболее последовательного революционного повстанчества[90]

Наиболее ярким выразителем повстанчества этого типа являются, безусловно, повстанцы Приморья.

Крестьянская стихия Приморской губ. с первых же моментов повстанчества, начавшегося в Сучанском уезде, связывается с рабочими, во-первых, в силу своих экономических условий и, во-вторых, благодаря близости рудников и фабрично-заводских предприятий, сконцентрированных в южной части Приморья.

Партизаны по своей инициативе начинают добиваться связей с партийной организацией Владивостока, чтобы получить от нее руководство, ясно понимая и признавая, что революционное партизанство, предоставленное само себе, или будет разбито, или же выродится в свою противоположность[91].. Областной комитет РКП (б) в 1918 году берет на себя это руководство, создает военный отдел для снабжения партизан обмундированием, патронами и пр., а также для организации рабочих дружин на усиление партизанских отрядов.

«Указанное решение партии, обеспечивающее своевременный контроль и руководство отрядами, придало партизанским организациям характер строго революционного, принципиально выдержанного, организованного движения рабочих и крестьян за лозунги партии и советской власти. И в силу этого приморское партизанство за всю свою долгую и тяжелую историю не знало примеров сколько-нибудь значительного отклонения от выдержанной политической линии и могло сравнительно легко справляться с проявлениями беспринципной анархичности, сепаратизма и карьеризма отдельных командиров»[92].

В то время как партизаны чисто крестьянского типа действовали «валом», скопом, но без перспективы и определенного плана на длительный период, приморцы, под руководством партии, прежде чем приступить к боевым действиям, провели большую работу по подготовке всего населения к предстоящим событиям, укрепляя боевую готовность отрядов, разбросанных на огромной территории, определяя точно операционные направления будущих ударов, составляя своего рода расписание деятельности по этапам, даже на несколько месяцев вперед. И если первые организовывали свои операции всегда с частными целями, преимущественно оборонительного характера, стараясь взять противника в моменты его слабости (или когда он не готов к сопротивлению), оставаясь в дальнейшем пассивными и даже теряя с ним связь, отчего в их деятельности наблюдались хаотичность, несвязанность и туманность, приморцы имели более широкий размах, проявляли большую активность и дерзость, работали не от случая к случаю, не под мимолетным впечатлением, а на основании строгого учета и анализа всех условий данной обстановки, именно в силу своей широкой организационной базы, связей с городом и партией. Они могли накапливать свои силы и в нужный момент переходили в наступление, постоянно поддерживая связь с противником и неослабно нанося ему удары всеми средствами и способами под централизованным руководством, по плану, стремясь к расширению сферы своей деятельности (не ограничивая себя одной территорией своего уезда) и усилению своих связей в массах. Так, план Сергея Лазо, блестяще выполненный партизанскими отрядами Приморья, ставил целью наступления летом 1919 года разрушение и дезорганизацию тыла Колчака посредством взрывов железнодорожных мостов и подъемников на узкоколейной дороге, по которой доставлялся каменный уголь для всего железнодорожного и морского транспорта Дальнего Востока, а также и для городов. Наряду с боевыми действиями против белогвардейщины и интервенционных войск — японских и американских, общей численностью в районе свыше 3000 человек при автоматах, пулеметах и артиллерии, Лазо наносил и экономический удар, парализуя сучанские каменноугольные копи и забастовкой, и открытием всех шлюзов для затопления основных шахт.

В отношении политической работы приморские партизаны стояли, безусловно, выше других, например, алтайских. Несмотря на то что на Алтае насчитывались десятки тысяч партизан и они имели «армейские» организации, повстанцы не смогли наладить организационную политработу в массах, не было для этого специальных «штатных» единиц в своих войсках, не обращали внимание на эту область, не заботились о литературе, а равно и о чисто боевой подготовке своего комсостава, совершенно не занимались обработкой своих «армий» и соседних районов. Все их внимание было направлено в сторону физического истребления врага и разгрома его имущества. Партизан поэтому превращался в своеобразного профессионала-бойца, идущего «миром», но сплошь и рядом не разбиравшегося совершенно в вопросах революционной борьбы и ее тактических особенностях. Приморцы же наряду с беспощадным истреблением врагов и деморализацией тыла белых (разрушением коммуникаций, материальных складов и т. п.) со всей энергией проводили политическую работу по завоеванию крестьянских масс не только в своем районе, но и в соседних и даже работу по разложению армий противника. Они имели особые политорганы, распространяли всячески литературу, получаемую из города, имели свои газеты — «Революционный партизан» и «Вестник партизан», выпускали часто прокламации, различные воззвания[93]. и т. п. Внедряя чисто боевые действия в общую систему революционной борьбы, тем и могли видоизменять свою боевую тактику, разнообразить ее, переходя постепенно на подрыв врага изнутри, т. е. на завоевание солдатских масс белых и к организации восстаний гарнизонов (восстание на Казанке, в Сучане и др.). Таким образом они упорно и планомерно шли вверх как по линии организации самого повстанчества, выраставшего во всеобщее вооруженное восстание — высшую форму классовой борьбы, так и по линии организации партизанства по образцу Красной армии.

Точно так же и в отношении комплектования нужно отметить большое различие между приморцами и повстанцами число крестьянского типа.