Читать интересную книгу Google. Прорыв в духе времени - Малсид Марк

В стенах Googleplex постоянно происходило что-то интересное. То один программист написал программу, позволявшую пользователям отыскать на Google любой номер телефона (для этого в строке запроса нужно было указать полное имя человека и его почтовый индекс). То другой создал программу, которая вылавливала грамматические ошибки в словах. Если одно из слов, указанных в окне поиска, было набрано некорректно, Google спрашивала: «Вы имели в виду ххх?» Таким образом поисковая система пыталась прочитать мысли пользователя, чтобы определить, какое же слово он хотел набрать в строке запроса.

Летом 2001 года Google внедрила на своем сайте сервис Image Search («Поиск картинок»), который впоследствии произвел революцию в Интернете. Его основу составлял индекс картинок, где хранились миллионы фотографий и других графических изображений. Для того чтобы получить картинку, нужно было набрать ее название или описание в окне поиска картинок на Google. Новинка за короткое время приобрела огромную популярность. Ее внедрением компания также продемонстрировала свой неограниченный потенциал. Изначально ею проиндексировано 250 миллионов изображений и по объему ей не было равных. «Если картинка стоит тысячи слов, то как насчет миллиона картинок? Точнее, двухсот пятидесяти миллионов картинок?» – писали Брин и Пейдж в письме «друзьям Google», в котором извещалось о запуске нового сервиса. Они предупреждали и о том, что вместе с искомыми картинками на странице могут появиться изображения из разряда «только для взрослых». «Вам также следует знать, что в результатах поиска картинок могут содержаться фотографии из разряда «только для взрослых». При определении степени соответствия той или иной картинки вашему запросу Google принимает во внимание целый ряд факторов. Но поскольку эти методы не являются абсолютно совершенными, среди изображений, выдаваемых машиной, могут быть и такие, которые вам не подходят». После внедрения этого сервиса люди, которым предстояло свидание с незнакомым человеком, легко могли с помощью Google найти не только информацию о нем, но и его фотографию.

11 сентября 2001 года, когда террористы атаковали Соединенные Штаты Америки, нагрузка на Google резко возросла. «Зайти на основные новостийные сайты в тот день было нереально: они были перегружены, а люди хотели получить свежую информацию, – вспоминают Брин и Пейдж. – Эту потребность удовлетворяла Google: мы разместили кэшированные <сохраненные> копии основных новостийных сообщений на нашей главной странице. Мы по-прежнему поддерживаем контакты с ведущими информационными агентствами мира». Что бы ни случилось, Google всегда неотделима от американской и мировой культуры, принимая во внимание то, что компания к тому времени открыла шестьдесят шесть сайтов на разных языках.

Ознакомившись с основными показателями финансовой деятельности своей компании за прошедший год, Брин и Пейдж убедились, что их бизнес-стратегия приносит дивиденды. Компания, работавшая на рынке всего четвертый год, уже довольно уверенно стояла на ногах – в отличие от большинства ее коллег. Ставка на инновации и формирование позитивной корпоративной культуры дала результат: разработан целый ряд новых продуктов и определены основные направления роста. Количество ежедневных запросов неуклонно росло. Да и рекламные объявления начали приносить доход – правда, пока это был маленький ручеек.

Майкл Мориц, инвестор Google и член совета директоров, не скрывал своей радости. Он знал, что компания располагает лучшим оснащением для поиска информации и первоклассными программистами и инженерами, остальное со временем придет. «Все начинается с малого, особенно прибыль, – говорит он. – Это как дождь: сначала упадет несколько капель, потом их становится все больше и больше, ну а потом начинается ливень».

Ларри Пейдж шутил, что на самом деле Google стремилась превратиться в прибыльную компанию потому, что Сергею хотелось производить впечатление на девушек. Президенты компаний-банкротов никого не интересуют. «В Пало-Альто в 2000 году чуть ли не каждый второй был президентом убыточной ИТ-компании, поэтому с девушками у них отношения не клеились, – говорит Пейдж. – И Сергей подумал: „Вот если бы я был президентом успешной компании, все было бы по-другому»». В 2001 году мечта основателей сбылась. Денежный ручеек от размещения рекламных объявлений позволил Google впервые закончить год с прибылью. Ее сумма составила 7 млн. долл.

Директор-пилот

В один из декабрьских дней 2000 года Эрик Шмидт вошел в офис Google, чтобы встретиться с Сергеем Брином и Ларри Пейджем. Первое, что бросилось ему в глаза, – его биография на стене. «М-да… – подумал он. – У них действительно не все дома».

Он всячески старался избежать этой встречи, но Джон Дерр из Kleiner Perkins, крупнейший авторитет в области инвестиций, при каждом удобном случае просил его встретиться с основателями Google, чтобы обсудить с ними его возможное назначение на пост директора. Шмидт очень уважал Дерра и ценил их дружбу. Если бы Дерр не был инвестором Google и членом совета директоров компании, Шмидт вряд ли внял бы его просьбам. Правда, он и так оттягивал встречу, сколько мог. Очередной разговор на эту тему у них с Дерром состоялся еще в начале октября, на мероприятии по сбору средств для одного местного конгрессмена.

– Сходи в Google, – попросил Дерр.

– Да кому он нужен, этот поисковик, – буркнул Шмидт.

– Просто познакомься с ними. Увидишь, это неограненный алмаз, который ждет хорошего ювелира.

В мире финансов и ИТ, где все друг друга знают, Дерр обладал самым внушительным послужным списком. Поэтому для Шмидта было крайне желательно сохранить с ним хорошие отношения – даже если встреча с Брином и Пейджем и окажется напрасной тратой времени. Шмидт, на тот момент генеральный директор компании Novell, производящей программное обеспечение, новую работу пока не искал. Хотя и знал, что намечается слияние его фирмы с крупным производителем ПО, и ему придется подумать о дальнейшей карьере. Но даже если бы он был готов сменить работу прямо сейчас, Google он точно не выбрал бы. Ну и что, что Дерр от нее в восторге? Google всего лишь поисковый сервер, а в Силиконовой долине все больше склонялись к мнению, что у поисковых систем нет никаких перспектив и что ставку нужно делать на универсальные интернет-порталы. Шмидт тоже полагал, что пользователи постепенно сосредоточатся на крупных порталах, которые позволяют одновременно читать новости, делать покупки и просматривать почту.

Он все никак не мог понять, почему Дерр отзывается о Google исключительно в превосходных тонах. Может, он опасается, что не вернет вложенные в компанию деньги, и уповает на то, что он, Шмидт, своим мудрым управлением смягчит удар по его финансам и репутации? Как бы там ни было, Шмидт нехотя вошел в кабинет, чтобы наконец-то встретиться с двумя молодыми предпринимателями, а после с чувством выполненного долга вернуться в офис Novell.

Сергею и Ларри эта встреча нужна была не больше, чем Шмидту. Для них он был очередным кандидатом на должность директора, на которого они тратят время лишь для того, чтобы ублажить инвесторов. Друзья собирались отправить Шмидта туда, откуда он пришел, как, собственно, поступали и с остальными кандидатами. Они по-прежнему не желали, чтобы кто-либо руководил Google через их головы, и уж в ком-ком, а в управляющем они точно не нуждались. Внедрение корпоративных механизмов управления может задушить инновации и затормозить развитие, считали они. К тому же в Kleiner Perkins и Sequoia Capital будут направляться отчеты о том, как бестолково «гуглеры» тратят деньги. Какой-то канцелярской крысе ни за что не понять культуру предприятия, созданного ими по образу и подобию университетского городка и вовсе не похожему на компанию, которой предстоит выйти на фондовую биржу, чего так ждут опекающие ее венчурные фирмы.

Сергей и Ларри гордились своей независимостью. Инвесторы, вложившие в Google 25 млн. долл., взамен не получили ничего, кроме разочарования, головной боли и нерегулярных отчетов основателей, делающих все возможное, чтобы сохранить полный контроль над своей компанией. Однако Дерр и Мориц настаивали на привлечении опытного менеджера, который знает свое дело и может стать лицом компании, когда она выйдет на Уолл-стрит.