Читать интересную книгу Красное море - Леонид Шадловский

В углу что-то громко заскрипело, и Натан в страхе оглянулся. Из-под вороха тряпья показалась маленькая рука, потом бородатое, заросшее по самые глаза, лицо.

Птенец! — потрясённо прошептал Натан.

Он подошёл ближе, сбросил тряпки на пол. Это действительно был Птенец. Живой! Хотя больше он напоминал маленький детский трупик.

А-а, я ждал тебя, — прошелестел Птенец. — Видишь, жив ещё! Помоги мне подняться.

Натан подхватил его подмышки, усадил на диван. Выглядел Птенец неважно, он уже не напоминал того крепкого старикана, которого помнил Натан.

— А мне говорили, что ты помер.

— Наверное, тот мент, который меня сигаретами прижигал.

— Он уже на том свете. Не знаю, кто уж за тебя поплатился, бог или дьявол…

— Это ты его?

— Нет. Хотя, не скрою, была такая мысль. Его в толпе затоптали. Я видел.

— Он следил за тобой. Тебя, наверное, ангелы хранят. Впрочем, меня тоже, — Птенец вздохнул. — И пора бы уже умереть, устал я, да все никак… После того мента, думал, все, не выживу. Не знаю, сколько дней пролежал без сознания. Он, наверное, решил, что я концы отдал. Ты за деньгами приехал?

— Не только, — ответил Натан. — Я ведь думал, что ты умер, хотел своё обещание выполнить, отпеть тебя.

— Спасибо, что не забыл. Много на моей совести грехов, давят они… Ладно. Деньги, золото, всё в целости и сохранности. Можешь забирать.

— Мне нужно время. Немного, несколько дней.

Смотри сам.

На следующий день в Киеве Натан зарегистрировал фирму. Стоило это недорого, всего лишь сто российских рублей. Купоны, которые ввели на Украине, совсем не котировались, и не имели никакой ценности. У него даже не проверили документы, все паспортные данные записали со слов Натана, который придумал их тут же, не отходя от чиновника. Всё дальнейшее уже было просто. Часть кредита, который «Тезаурус» взял в банке, была переведена на счёт подставной натановской фирмы, туда же по документам был перечислен и общак Якова Моисеевича, после чего деньги исчезли в оффшорной зоне на Багамских островах, а Натан стал богаче на два миллиона долларов. Но воспользоваться ими пока не мог. Осторожен был Натан, очень осторожен. А Птенец ушёл. Нет, он не умер, он просто ушёл бродяжничать.

Слишком долго я просидел в этой норе, — сказал старик на прощание, — хочу мир посмотреть. Придёт пора умирать, умру. А ты поставишь свечку.

Они пожали друг другу руки, и через два дня Натан улетел в Ленинград. Правда, перед отлётом он ещё раздумывал, не встретиться ли ему с киевским авторитетом Васей Хмелем, но, в конце концов, решил, что не стоит «будить лихо». Вася Хмель все ещё относился к нему с подозрением, несмотря на то, что и питерские и столичные авторитеты его уважали.

Через неделю Сека пригласил Натана на сходку. Он предупредил, что соберутся самые авторитетные, самые уважаемые союзные законники, что от Мишки Япончика из Америки прилетит человек, из Германии прибудет Валера Фрабер, по прозвищу Белый, из Чехии — Паша Ростовский… И, конечно же, будет Полковник. Сходка ожидалась грандиозная.

Все оставшееся время Натан использовал, чтоб упрочить своё положение в «Милосердии». Приближались выборы, председатель общества Вадим Лукошников решил выдвинуть свою кандидатуру в депутаты Ленсовета, и работы у Натана, как у его помощника, было невпроворот. Но он находил время, чтобы встречаться и с Ивановым, главой «Тезауруса», и с Собчаком, которого прочили в мэры города, ездил в Москву, наводил мосты и завязывал знакомства с нужными людьми… С Собчаком у него сложились хорошие, почти дружеские отношения. В отличие от московских чинуш, Собчак производил впечатление открытого, честного человека, примерного семьянина, который никогда не ходит «налево». Может, это было и не так, но доказать обратное не могли даже его недруги. Они тоже признавали обаяние этого человека.

Наконец, Сека позвонил и предупредил, что сходка состоится в Сестрорецке, в ближайшую субботу. Натану было, что сказать авторитетам. Он не сомневался, что его предложение будет принято. Все было бы хорошо, если бы не домашние неприятности. Ольга в последнее время стала посматривать на него с подозрением. Ей не нравились его поездки, частые отлучки, поздние возвращения… Не нравились его знакомства, его новые дела, в которые он не спешил её посвящать. Но Натан старался не замечать её настроения, не до того было ему сейчас.

Однако на сходку Натан не попал. Он элементарно опоздал, но может быть именно это и спасло его. Уже подходя к ресторану, в котором должна была проходить встреча авторитетов, он увидел, как из помещения выводят людей в наручниках. Омоновцев было много, наверное, раз в десять больше тех, кого они «повязали». Он видел, как вывели Полковника, Грузина, Пашу Кудряша, Малышева, Вовчика-Купца, и многих других. Только Секи среди них не было. Может, его увели раньше, а может, он, как и Натан, опоздал.

«Кто-то навёл», — понял он. Ему стало холодно и страшно. В принципе, ему нечего было бояться, он не засвечен в милиции. Да и скрыть такую международную сходку от ментов, практически, невозможно. Наверняка они знали, кто приедет. Своих стукачей у них везде хватает. Так чего же ему бояться? Что его кто-то заложит? Какие основания, господа мусора? Знакомство с ворами и авторитетами? Так это работа такая. Я со многими знаком, и с Собчаком, и с Жириновским, и с Чуриловом… Вот с Горбачёвым и Ельциным, извините, пока ещё не на дружеской ноге.

В город Натан вернулся последней электричкой. Мотор в машине забарахлил, пришлось оставить её в Сестрорецке, на платной стоянке. Жена не спала, ждала его возвращения.

Ты в Сестрорецке был? — спросила она, как только он открыл дверь. — Я по телевизору видела, в «600 секунд». Невзоров говорил, что там арестована целая куча авторитетов… Тебя отпустили?

Натан в очередной раз поразился её проницательности.

— С чего ты взяла, что я ездил в Сестрорецк? Я мотался по делам. Приближаются выборы, и у меня есть возможность получить неплохое место в горсовете.

— Не обманывай, — мягко сказала жена, — я же за тебя переживаю. Все эти телефонные звонки, всякие купчики, грузины, полковники… Я же не дура! Завёл бы лучше любовницу, чем связываться с подобными людьми.

Не волнуйся, — Натан обнял её, испытывая щемящую нежность. — Все будет хорошо.

Утром позвонил Сека. Голос был уставший, чувствовалось, что он не спал всю ночь.

— Почему тебя не было? — глухо, и как бы отстранено, поинтересовался он.

— Честно говоря, я опоздал. Дорога скользкая после дождя, особенно не разгонишься. Я приехал к шапочному разбору, когда милиция всех выводила.

— Это плохо, очень плохо. Кое-кто думает, что ты ссучился. Мне трудно будет разубедить их. Взяли всех, кроме тебя.

— Но ты же знаешь, что это не я!

Я не знаю. Но хочу тебе верить. Через пару дней всех отпустят, кроме шестёрок. Ладно, разберёмся. Подъезжай ко мне. Чем раньше, тем лучше. Дело есть.

Натан знал, что доказать свою невиновность будет трудно. Пока не найдут стукача, каждый может бросить ему в лицо «предатель», «сука». Ещё он знал, что в той среде, в которой он поневоле оказался, не прощают ни малейшего подозрения. И в любой момент могут пырнуть ножом. Не самая приятная перспектива. Но, как говорил Птенец, его хранят ангелы. Что ж, будем надеяться, что они сохранят его до самой смерти. Знать бы только чьей рукой управляет эта костлявая… И в какой день она явится.

— К нам, в Питер, скоро приедет новый прокурор, — начал разговор Сека. — Из Владимирской области. Ничем особенным до сегодняшнего дня себя не проявил, насколько я знаю. Болтает о борьбе с коррупцией, о коррумпированности власти… Ну, ты понял, собака лает, ветер носит. Интересная деталь, жить он будет в академическом общежитии.

— Прокурор — в общежитии? — удивился Натан.

— Да. Ему там выделяют двухкомнатную квартирку, — подтвердил Сека.

— Сведения точные?

— Точнее не бывает.

— А что ты от меня хочешь?

— Познакомься с ним ненароком. Но не напрямую. Лучше всего через Собчака. Поверь моему чутью: он нам пригодится. Для пущей убедительности можно сдать ему пару шестёрок. В прошлом месяце замочили Кивалиди, зам. директора «Итонбанка», вот пусть он это преступление и раскроет. А мы ему поможем.

— Хитро, — улыбнулся Натан. — Как дела с Сестрорецком? Выяснили, кто заложил?

— Нет. Но выясним. Положись на меня. А пока — работай.

— Подожди, Сека, у меня тоже есть предложение. Как ты думаешь, не пора ли решить вопрос с кладбищами? Это ж золотое дно! А лапу на них хотят наложить многие.

— Кладбища? — с сомнением проговорил Сека. — Не время сейчас. Может начаться война. Не хотелось бы.

— Тебе видней. Но казанские поднимают голову. Они становятся силой. Как бы поздно не было.

Не гоношись, Натан. Всему своё время. Но, вообще-то, ты прав. Я поставлю Купца с его командой присмотреть за черножопыми.

Новый и.о. прокурора города оказался довольно ограниченным и жадным человеком. Однако он быстро просек, что от него требуется. Натан сразу раскусил его, поэтому не стал ходить вокруг да около. Уже через несколько месяцев и.о. получил огромную трехкомнатную квартиру в престижном доме на Невском. Причём заявление от имени новоявленного прокурора, которое Натан положил на стол мэра, подписал лично А.А. Собчак.