— Шеф, так когда мочить?
— Погоди, — отмахнулся Борода.
Он снял наушники и задумался. Шалава предложила Извекову лететь с ней в Асунсьон бизнес-туром. Багаж её наверняка тщательно осматривать не будут. Вот она, возможность переправить бриллианты в Южную Америку! Сама подворачивается, и искать не надо!
Последние два дня главарю не давал покоя «прокол», допущенный его людьми при ликвидации Карелина. Следователям достался труп Кубометра. Теперь милиция начнёт опрашивать родственников убитого, выяснять круг его знакомств и, конечно, рано или поздно выйдет на группировку Бороды. Это, а ещё настойчивые напоминания Шанхая о долге в пятьдесят тысяч долларов вынуждали Бороду торопиться с отъездом из России. Предложение Марины, сделанное Константину, показалось матёрому бандиту заманчивым. В его голове сразу созрел план…
— Они что там, трахаться начали? — бурчал недовольный Холодец.
— Заткнись ты! — шикнул на него главарь. — Ликвидация отменяется!
Верзила уставился на него.
— Почему?
Борода не удостоил его ответом. Вынул из кармана мобильный телефон и застучал по кнопкам.
* * *
Затренькал старенький аппарат в прихожей. Константин вышел из комнаты и поднял трубку.
— Алло.
— Извек, слушай сюда, — приглушённо заговорил Борода. — Кончать мы её сейчас не будем.
— Что-то случилось?
— Проси её, чтоб взяла тебя с собой в Парагвай, пока не передумала. Остальное объясню позже. А сейчас выставь её из квартиры. Но быстро и по-культурному, понял? Тащи её в ресторан, в парк, в клуб, куда угодно, и вообще «клей» по высшему разряду!
— Ясно.
— Выполняй.
Извеков в растерянности обернулся к Марине.
В течение всего этого короткого разговора она мне сводила с него глаз, и сейчас встревожилась:
— Кто звонил? Опять твои тёмные делишки?
— Да нет, всё нормально, не волнуйся.
Они вернулись в комнату.
— Я так больше не могу, — Марина стонала от отчаяния. — Скажи в последний раз: ты любишь меня? Я вообще что-нибудь значу в твоей жизни?
— Ну, разумеется…
Константин, сбитый с толку неожиданным приказом Бороды, какое-то время озадаченно молчал. Вдруг он встрепенулся и посмотрел на неё каким-то шальным взглядом.
— Люблю! — закричал он. — Конечно, люблю!
Он сделал попытку её обнять, но она отодвинулась. Момент для объятий казался ей не самым подходящим.
— Тогда ты летишь со мной, — сказала она твёрдо.
— Мариночка! — Он шумно выдохнул, а потом заулыбался, почти засмеялся. — Лечу, хоть завтра лечу! Южная Америка — это хрустальная мечта моего детства! Всю жизнь хотел там побывать!
Марина даже слегка удивилась. Ещё пять минут назад он как будто не проявлял особой охоты куда-то лететь с ней, и вдруг такая резкая перемена.
— А сейчас мы идём в ресторан, — он наконец поймал её за талию и притянул к себе.
— Прямо сейчас?
— А когда же? Мы должны отметить наше счастливое спасение!
На этот раз Марина не стала уклоняться от поцелуев. Его лихорадочную дрожь, вызванную растерянностью и страхом не угодить бандитам, она приняла за любовное возбуждение.
— Идём, дорогая, — он повлёк её к двери.
«Костик всё-таки очень мил, — подумала она. — Он славный, несмотря ни на что. Я просто обязана его спасти, пока он не погиб окончательно. В отличие от голливудского красавца Виктора он всегда будет со мной…»
Через минуту они уже спускались в лифте. Марина не могла сдержать улыбки, глядя на Извекова. Он был весь красный, отдувался и вытирал пот со лба.
— Завтра я позвоню насчёт визы и авиабилета для тебя, — сказала она. — Надеюсь, за границей ты наконец начнёшь новую жизнь.
Он тоже выдавил улыбку:
— Мы вместе её начнём!
Глава 24
Из ресторана она повезла сильно подвыпившего Константина в квартиру, где накануне провела ночь с Виктором и где, как она знала, сейчас никто не жил. Домой к себе она возвращаться боялась.
И ей странно было проснуться утром в той самой постели, на которой ещё совсем недавно рядом с ней лежал Виктор. Теперь его место занимал Константин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В окно сочился бледный рассвет. Тускло поблёскивали на стенах застеклённые эстампы. Извеков спал, уткнувшись носом в подушку. «Вчера он слишком перебрал. Наверно, от волнения, — думала она. — Никогда не видела его таким пьяным…»
Марина решила ещё немного поспать и закрыла глаза. Но сон не шёл. Почему-то она стала думать о Викторе и почти сразу почувствовала прилив возбуждения. Она совсем не хотела этого, но память упорно возвращала её во вчерашнюю ночь, когда она сладко замирала, отдаваясь его горячим поцелуям.
Ей стоило немалых усилий отогнать от себя навязчивый образ. Она открыла глаза и некоторое время лежала без всяких мыслей, а потом снова стала думать о Викторе. Вчера днём, сразу после похорон, он улетел в Штаты. Перед отлётом позвонил ей и сказал, что очень надеется встретить её в Парагвае. Интересно, как он отнесётся к тому, что она прилетит туда не одна, а с Константином? Карелин хочет сделать её своей любовницей, и появление с ней другого мужчины станет для него неприятным сюрпризом. Ну и пусть. В конце концов, у неё тоже есть гордость. Марину внезапно охватила злость на него. Она не могла простить ему, что он так легко вскружил ей голову, что он красив и богат, и что ради неё никогда не бросит свою американскую жену.
Ей вдруг пришло в голову, что он хочет обладать ею только потому, что она была любовницей его отца. В основе его стремления к ней может лежать какой-то фрейдистский комплекс, скрытное, на бессознательном уровне, соперничество с отцом. Такое иногда бывает у мужчин, она где-то читала об этом. Ну что ж, тогда тем хуже для него. Мстительно улыбаясь, она попробовала представить, как вытянется физиономия этого голливудского красавца, когда он увидит рядом с ней Извекова.
Константин заворочался. В полудрёме привалился к ней, обнял её одной рукой и просунул ногу между её ног. Стиснул всей пятернёй полушарие её груди, потом его рука скользнула вниз… Он приоткрыл мутные глаза и весь переполз на неё. Она ощутила у своего лица его горячее дыхание. Всё ещё находясь в состоянии полудрёмы, он обхватил её, засопел, и через минуту она почувствовала, как он впихивает в неё своё достоинство. Закончил он так быстро, что её возбуждение угасло, не успев толком разгореться. Раньше она гораздо более страстно реагировала на близость с ним, а сейчас даже была рада, что он так быстро иссяк. Марина сама удивилась своей холодности к нему. «Наверно, я слишком устала в последнее время, чтобы получать удовольствие от секса», — сказала она себе.
Она продолжала лежать, глядя в потолок. Из раскрытой форточки, колебля штору, тянуло свежим воздухом. С улицы доносился шум проезжавших машин. Константин снова уснул, а Марине, как наваждение, вспоминался Виктор, нежные касания его губ, тяжесть его бедра. Она пыталась отделаться от мыслей о нём, но они упорно возвращались. И она злилась на него, а ещё больше — на себя, за то, что думает о нём.
Всё утро она чувствовала себя усталой, даже прохладная ванна не принесла желанной бодрости. Днём она позвонила Абрамову и попросила достать парагвайскую визу для одного её знакомого, который полетит вместе с ней. Её просьба привела юриста в замешательство, однако он обещал сделать всё, что сможет.
Через два дня Марине и Константину были вручены визы и авиабилеты до Асунсьона. Энтузиазм Извекова, связанный с предстоящим путешествием, не угасал, а, казалось, только усиливался. Он купил для Марины кожаный чемодан на колёсах и помог уложить в него вещи. А за несколько часов до отъезда в аэропорт куда-то ушёл и вскоре вернулся с набором дорогой парфюмерии фирмы «Кристиан Диор».
— Ну зачем это? — Она укоризненно качала головой, однако в душе была очень довольна.
— В Южной Америке такие вещи стоят гораздо дороже, чем у нас, я узнавал, — объяснил он, помогая ей рассовывать тюбики с кремом по свободным местам в чемодане.