было: в реальность возможного романа между ними она искренне не верила. Так, погрезить, как над книжной историей, пофантазировать перед сном, уплывая в мир чувственных иллюзий: ласковых слов на ушко и жарких объятий с обязательным хэппи- эндом, включающем детишек, регулярный секс и финансовое благополучие.
Нина Андреевна, читая выдумки авторов о второй жизни подобных ей попаданок, всегда удивлялась тому, как ее соотечественницы, оказавшись в ином мире, почти сразу становились эдакими секс- бомбами: все- то их любят, читай – хотят, они тоже не отстают в постельном фитнесе, обнаруживая в себе бездну страсти и очарования.
Нина не могла этого понять, даже принимая во внимание буйство гормонов молодых тел, сплошь и рядом достающихся попаданкам. Управлялись- то эти тела пожившей душой, зачастую – уставшей и разочарованной. Неужели вот так, с места в карьер? А прошлые страхи, боль и комплексы? По мановению волшебной палочки исчезали?
Кто знает, что там у других, а вот у Нины, несмотря на симпатию к барону и испытываемые в его присутствии волнения телесные и душевные, прошлое сидело глубоко и прочно. Смешно, но женщиной она себя воспринимала по определению, но не фактически.
Вернее, затюканная мужем, Нина Андреевна всякие оргазмы, «бабочки в животе», поджатые пальцы ног и затвердевшие соски с собой не ассоциировала, потому как НИ РАЗУ такого с мужем не испытала, а других мужчин у неё не случилось.
В период влюбленности в Кирилла она трепетала, да, но о большем не задумала, поскольку отакомдумать было неприлично, а уж говорить – тем более. Секс у них был быстрый, неловкий, редкий и однообразный (как она позже осознала). Какие такие прелюдии? Знать не знаем, ведать не ведаем.
Однажды, стоя в очереди, Розанова услышала определение, данное вполголоса какой- то женщиной своему мужу или знакомому, неважно – «сунул, вынул и пошел». Нину тогда покорежило от пошловато прозвучавшей фразы, но со временем она вынуждена была признать, что суть ее интимной жизни эти глаголы отражали точно.
Сожалеть о потерянном бесполезно, искать виновных поздно, да и чего искать- то? Сама и виновата, в первую очередь…
«Все, остановись, дорогая, только нервы мотать в новой жизни по этому вопросу не хватало! – приказала себе Нина. – Может, тут я смогу преодолеть себя и открыть мир этих, плотских утех, хотя бы в чисто исследовательских целях? Нинель- то тоже, небось, такое не испытала… И тут совпали…Ну уж на двоих должно же повезти хоть раз, с нормальным мужиком, не садистом и абьюзером? Эй, силы небесные, подсобите рабам вашим, а мы в долгу не останемся!»
Нина подняла глаза вверх, скривилась и привычно отодвинула неуместные мысли куда подальше. Её, вон, носки для домашних ждут, а она о девичьем…Эх!
Глава 26
Староста поспособствовал выходу виконтессы из лабиринта несвоевременных переживаний визитом и …подарком, от которого у попаданки брови полезли на лоб! Шубку он ей привез заячью и что- то типа унт (мехом внутрь) на обтянутой кожей деревянной подошве!
Госпожа Нинель сначала оторопела, вещицы повертела под заискивающим взглядом герра Бора, мех пощипала…
- Это откуда ж соболя? – пробормотала, присев в кресло.
Староста зарделся, ручкой махнул кокетливо- отрицательно:
- Скажете тоже, вашмилость! Того зверя только московиты ко двору поставляют, а это – нашенский заяц, летний, потому и недорогой…
« Надо же, – ухмыльнулась Нина. – Интересно девки пляшут…».
Общественный уполномоченный поняв, чтоляпнул, не подумавши, засуетился:
- Это, госпожа, я не … Вы не подумайте чего! Я не ради экономии или что не уважаем… Мы, это, от души, чтоб Вы не мерзли…Оно, конечно, не так красиво, как зимние шкурки…Да только скоро сырость начнется, а у Вас, Лейс сказывал, вещичек- то с гулькин хре… – совсем зарапортовался мужик и замолк.
Нина решила не усугублять, тем паче, что отказываться не собиралась, как и «фи» высказывать, просто …
- А скажи- ка мне, любезнейший, кто и где у нас промышляет охотой, и почему я о том ни сном, ни духом?
Заметив испуг на лице старосты, предупреждающе подняла открытую ладонь:
- Герр Ларс, я не сержусь, и за шубку благодарна. Вы правы, из теплого у меня мало что есть. Дело в другом. Ни Вы, ни Лейс о таком не упоминали ни разу! Так что давайте с этого места поподробнее, и о других секретах не забудьте! Я в обозе и мед видела…Не хочу на Вас с сыном зуб точить, поэтому рассказывайте, как и что творится в данском королевстве…
«Зря, зря я не поехала летом по поместью! Хотя, не по сусекам же мне у них лазить? А они, от сохи которые, пусть и не интеллектуалы совсем, зато сермяжным умом крепки и житейской хитростью не обделены, коли выжили и живут, и неплохо…
У них одна проблема – собрать на налог, дальше им по барабану, мне же нужна прибыль! Штат мой невелик, шапками закидают при случае… Вот что главное, а я тут про любофф, секс…Тьфу, дурында! Вяжи носки и разрабатывай бизнес- план, вон, ньюансы подвезли» – корила себя попаданка, пока староста собирался с мыслями о чистосердечном признании.
* * *
Вообще- то, если уж по «чесноку», обман старосты таковым и не являлся – кто виноват, что виконтесса не задавала правильные вопросы, когда требовала данные по хозяйству предоставить? Приняла как данность, что охота – удел аристократов, а про простолюдинов забыла.
А зайцы серые – вредители, с точки зрения крестьян, вот и отлавливают их, понимаешь, а не отстреливают. Так то разве ж охота? И не в лесу, а чуть ли не у домов сие происходит, особенно зимой! Не знали? Ну, вашмилость, кто ж тебе дохтур?
Нет, на косуль и оленей не ходят, запрет. Только когда оне ногу поломают, ну или еще какая неприятность с животиной приключится…Кабаны иной раз озорують, так и их – тогось…Но не злоупотребляем ни в жисть, честное пионерское!
- И часто такие несчастья со зверьем бывают? –поинтересовалась Нина, забавляясь уклончивыми ремарками старосты.
- Да ну, куда там? Вот на шубку всем обчеством собирали, мяско сиротам отдали…Оленя последний раз еще года два назад поделили меж всеми, а шкуру продали в городе, – сообщил, потирая руки от волнения, Ларс Бор.
- А с пасеками что? Кто держит? – продолжила допрос Нина.
- Хозяйка, да разве пара ульев- то пасека? Баловство одно! Старик Клаус завел, у него домишко прямиком на пустоши выходит, цветет вереск, пчелки кормятся, а он налоговую долю медком сдает, поля у него нет уже давно, внучка помогает с пчелками…
Нина смотрела на старосту и понимала: юлит, хочет защитить своих. Да она же не против, но ей тоже нужен выход! Любой промысел сойдет, лишь бы