Читать интересную книгу Время ожидания - Майя Астахова

Сфинкс смотрел на него внимательно и с некоторым презрением – как на муравья, бегущего по каким-то своим мелким делам. Муравей может быть достойным объектом изучения, но вряд ли кто-то станет ему сопереживать.

Вит был готов закричать, он сейчас был бы рад даже этому студенту-вампиру. Но рядом не было никого.

Юноша чувствовал на себе взгляд чудовища, оно звало к себе. А в намерениях сфинкса сомневаться не приходилось – вряд ли чудовища даже станут задавать вопросы. Скорее, сотворят то же, что хотели сделать монстры в метро – прикоснувшись, они выпьют из него душу, превратят в ходячий полутруп. Впрочем, и такое вряд ли случится – тот вампир говорил о крокодилах в Неве. Может, и не врал. Так что чудовища наверняка сделают так, что он отправится прямиком в волны реки.

Еще через минуту Вит – совершенно против собственной воли – сделал шаг. Потом еще и еще.

Эти каменные сфинксы были гораздо сильнее тварей из метро. Еще бы – их опыт насчитывал тысячи лет, и он наверняка был всего лишь одним из многих обреченных.

Вит смотрел в приближающееся каменное лицо и видел – притом, не глазами, а как-то еще – что громадная кошка с лицом фараона пробуждается. Он чувствовал ее темно-багровый взгляд, сопротивляться которому не было сил. Во всяком случае, у человека.

«Подойди сюда, смертный… Иди… Иди», – звал сфинкс, и Вит послушно переставлял ноги, даже не в силах оглянуться в поисках возможной помощи.

Неоткуда было ждать этой помощи. Студент наверняка решил, что он – просто псих. Может быть, в этом мире все имеют такие клыки, и никому в голову не приходит, что их можно испугаться. Ведь если бы вампир хотел им позавтракать, он уже наверняка сделал бы это сразу и не стал бы беседовать с ним.

Мысль была здравой, но запоздалой. В любом случае, теперь можно было рассчитывать только на чудо.

Вит медленно, словно во сне, подходил все ближе и ближе к притягивающему его чудовищу. Вторая гигантская египетская кошка тоже начала пробуждаться при его приближении.

«Встань перед нами, смертный… Жизнь твоя измерена и взвешена, и быть тебе осужденным».

Вит слышал эти голоса в своей голове, но это была даже не телепатия – просто сфинксы каким-то образом внушали ему собственные мысли.

Юноша почти механически повиновался, оказавшись теперь уже под двумя скрестившимися взглядами. Ему было невыносимо жарко – его как будто прожигали насквозь рентгеновскими лучами. Он краем глаза видел, что внизу, почти у самого спуска к воде, ожили маленькие бронзовые грифончики, один из них зевнул, обнажив нешуточные зубы, и потянулся к будущей добыче. Но, видимо, сдвинуться с места он все же не мог; мелким хищникам оставалось пока что лишь разевать пасть. Но, видимо, так будет продолжаться недолго…

А потом перед глазами Вита замелькали совсем иные картины… Он находился в темной зале, освещенной лишь факелами. Вокруг толпились существа со звероподобными головами – кошачьими, собачьими, кабаньими, птичьими. Монстры молчали и переглядывались, и ничего хорошего в этих взглядах не было. Юноша рванулся, и тотчас же его схватили несколько рук. Он ощутил рядом смрадное дыхание животных.

Виту вспомнилась строчка из египетского папируса, вошедшая в учебники: «И страшно ему так же, как страшно человеку подо львом…» Кстати, львиноголовые твари тоже были. Почему-то некоторые из них не удовольствовались гривой и шерстью, их головы были прикрыты оранжево-синими платками наподобие «арафатки».

Самое главное из чудовищ – существо с шакальей головой – подняло глаза на юношу. Перед ним был сам Анубис. «Пусть будет взвешен на весах справедливости…» – произнес он, и монстры хором загалдели: «Пусть будет взвешен и осужден…»

Вита куда-то повели, его подталкивали руками и лапами, а впереди уже виднелся огромный монстр с крокодильей пастью, и это была сама смерть…

…Видение прервалось почти мгновенно. Вит смог поднять голову. Сфинксы все также смотрели на него, но теперь в их взгляде не было презрения пополам с ненавистью – скорее, появился некоторый интерес.

– Мяу! Мя-ау! – донеслось еле слышно из-под свитера, а вслед за этим появилась на свет и котеночья мордочка.

– Мя-ay! – снова просительно произнес котенок. «Смертный, он говорит, что ты спас его и дал ему пищу, хотя сам ты голоден. Верно ли это?»

– Так… Вроде бы… – растерянно одними губами произнес Вит, но он мот вообще не говорить вслух – сфинксы прекрасно могли читать мысли.

«Нам это не было известно. Ты не будешь осужден… сегодня. Мы разрешаем удалиться. Береги жизнь этого слуги богини Бает и заботься о нем».

Вит стоял, все еще не понимая, что совершенно неожиданно получил свободу и возможность двигаться. Он поглядел вниз – грифончики находились на своем месте, точно так же, как в том, прежнем Петербурге. Они были неподвижны и безмолвны.

Безмолвными сделались и сфинксы. Вит набрался храбрости и посмотрел в лицо, увенчанное короной Верхнего и Нижнего Египта. Нет, ничего особенно жуткого в этом бесстрастно-неподвижном облике не было – сфинкс спокойно возлежал на камне.

Юноша бережно убрал котенка под свитер, повернулся и медленно зашагал в сторону моста. Бежать сил уже не было – на него вдруг накатилась волна внезапной слабости. И все же он двигался, шел по собственной воле! Шаг, еще один, еще… Безмолвные каменные чудовища остались позади. И, кажется, в ближайшем будущем особых опасностей не предвиделось. Хотя вампир говорил что-то насчет Новой Голландии, но до тех мест надо было еще дойти.

Во всяком случае, если не считать легкой слабости и головокружения, мост он миновал вполне благополучно. Правда, насчет этой самой слабости у Вита были свои предположения. До «разговора» со сфинксами он отчего-то не чувствовал голода, однако сейчас желудок, наконец, заявил о себе, а также о том, что время завтрака давным-давно пришло… и ушло.

«Интересно, а магазины здесь есть? Если есть люди, то должны быть и магазины. А кража еды кражей считаться не может», – размышлял Вит, медленно бредя по безлюдному мосту. В конце концов, еду совсем не обязательно красть. Может быть, в магазине требуется грузчик. Или кто-то на мелкую и ерундовую работу. Бомжи в его прежнем мире иногда так и устраивались.

«Но я-то не бомж, – думал Вит. – У меня должен быть здесь дом. Я туда, между прочим, и иду».

Правда, мысли эти были какими-то беспомощными и неуверенными.

Пройдя больше половины моста, юноша не выдержал и посмотрел назад. Сфинксы спокойно возлежали на своих постаментах на набережной, и теперь никакой угрозы от них не исходило.

Скорее, они превратились в то, чем и должны быть – привычную деталь города, такую же, как корабли, стоящие на причале по другую сторону от моста. Собственно, корабли там и были – правда, ни одного современного теплохода Вит так и не заметил. Зато парусников оказалось довольно много. Непонятным образом в их число затесалось несколько колесных пароходов, какие юноша видел лишь в старых фильмах. Пароходы стояли у Английской набережной, и, судя по флагам, которые над ними развевались, это были иностранные суда, хотя Вит не мог понять, откуда именно они прибыли.

Но ничего мистического в них он не заметил.

Вит сошел с моста. Сейчас он был гораздо ближе к дому – по крайней мере, больше таких переходов быть не должно. Теперь он сожалел только об одном – о том, что не расспросил этого странного парня, которого звали Олегом, о том, что опасного может оказаться около Новой Голландии.

* * *

Марина очнулась среди ночи. Она открыла глаза, осмотрелась. Это была ее комната. Значит, она уже дома? Но каким образом она сюда попала? И что с ней случилось?

Очень хотелось пить. Девушка выскользнула из-под одеяла, нащупала лежащую рядом, на стуле, одежду. Все вещи были аккуратно сложены.

Стоп, но она их не складывала. А добиться такого от сестры было принципиально невозможно.

Девушка накинула кофту, надела джинсы. Каждое движение давалось ей с трудом. Почему-то очень сильно кружилась голова, а по всему телу разлилась отвратительная слабость.

Марина протянула руку к шее. Хрустальная капелька по-прежнему висела на цепочке, ничего с ней не случилось.

Девушка осторожно, держась за стены, вышла в коридор.

Из комнаты сестры не доносилось ни звука, что было очень подозрительно – обычно магнитофон у Алки врубается на всю ночь. Ей, видите ли, просто так не заснуть. И хоть бы слушала что-нибудь приличное – так ведь нет! Разные рэпперы – это в лучшем случае. Даже Земфира казалась сестре занудной и заумной.

В окно кухни просвечивал тонкий серп рождающейся луны, зависшей над их двором-колодцем. Почему-то эта картина – такая знакомая и привычная – неожиданно встревожила девушку. Она решила, что подходить к окну не надо. Ни к чему.

Марина набрала воды из-под крана, жадно прильнула губами к стакану. Почему-то ее руки мелко дрожали. К тому же, здесь было ужасно холодно – настолько, что она пожалела о том, что не завернулась в одеяло.