Веймар замолчал, уставившись в последний исписанный листок. Строки на нем были начертаны рукой короля. Этот почерк их учили распознавать едва ли не раньше, чем свой собственный.
— То, что вы, по вашим словам, тоже принадлежите к династии, в данном случае считается отягчающим обстоятельством, — не поднимая глаз, произнес Веймар. — Ваше незаконное, под другим именем, проживание в столице…
— Это имя мне дали при рождении — по имени семьи, в которой я воспитывался и рос.
— Ваше занятие запрещенной наукой…
— Вы сами сказали, что тайные знания не запрещены в Паннории!
— И наконец, покушение на одного из членов династии…
— Чей дед покушался на жизни маленьких детей и ему это сошло с рук!
— Вот видите! — улыбнулся Веймар. — По совокупности этого достаточно, чтобы вынести вам смертный приговор. Я передаю ваше дело церковному суду, — он собрал все стопочки в одну и сверху положил бумагу, написанную королем. — Они решат, какой смерти вас предадут. Через десять дней, самое позднее — через двенадцать, вам огласят приговор!
С этими словами Веймар встал и передал стопку бумаги и пергаментов в руки одному из «ящеров». Тот поклонился, прижал документы к груди и удалился вместе со своим «сородичем».
— Ничего личного, ваше высочество. — Веймар посмотрел на арестованного. — Это моя работа. Уведите!
Помощники палача, за все время разговора так и не сдвинувшиеся с места, подошли и взяли его за локти. Даральд с некоторым удивлением посмотрел на них. Могучие парни легко приподняли пленника над полом и скорее понесли, чем повели прочь.
Оставшись один, Веймар порылся в сундучке у стола и вытащил еще пачку документов. После чего — махнул рукой ожидавшим у порога конвоирам и углубился в чтение. У него сегодня было много работы.
ГЛАВА 7
Последние десять дней для Хельги слились в один бесконечный монотонный день. Засыпая в последний вечер в своей постели, она молилась только об одном — чтобы завтра наконец все закончилось и больше не начиналось никогда!
Весь дом и все семейство делль Рутт участвовало в приготовлении свадьбы Хлодис. Даже Хельгу, приходившую со службы, заставляли заниматься делами. Счастливая невеста висла у нее на шее и щебетала о своем счастье. Как у старшей, у Хельги то и дело спрашивали совета слуги, девушка старалась не замечать, как они переглядываются и шепчутся за ее спиной. По обычаю, родственники должны были сначала устроить ее судьбу, ведь другой близкой родни у Хельги не было — семья ее матери, урожденной графини делль Йодд, была слишком многочисленна и не могла найти для нее время и средства. Но делла Дивис с головой ушла в подготовку свадьбы дочери и совсем не замечала племянницу. В конце концов, она — племянница ее супруга, ее отец был его братом, вот пусть он и думает о сиротке!
В ночь перед свадьбой в доме не спали три женщины. Ворочалась, считая минуты до рассвета, счастливая невеста, не находила себе места от волнения ее мать, не могла сомкнуть глаз Хельга. Как любая девушка, она мечтала о любви и тайком почитывала при свете свечи романы, в которых прекрасные героини непременно встречают на жизненном пути благородных героев и те спасают их от неприятностей и в конце женятся на спасенных девушках. В последнее время у Хельги не было времени читать, и она этому была даже рада. Теперь она до слез и зубовного скрежета завидовала этим девушкам, не столько из-за красоты — во всех романах героиня непременно красавица, — сколько из-за того, что они вели совсем иную жизнь. В ней были опасности, приключения — и благородные герои. Уже третий год в жизни самой Хельги вместо благородных героев существовали либо преступники, либо дознаватели из числа младших сыновей не слишком благополучных родов. С ними они курили нечуй-траву и болтали на крыльце Тайной службы, с ними иногда встречались на приемах, но при этом никто не пытался за нею ухаживать.
Кончилось дело тем, что Хельга разрыдалась в подушку и уснула, всхлипывая.
Утро началось с суеты сборов. Примерялись платья, выяснялось, что не отглажены ленты, чуть-чуть отпоролось сбоку кружево, а чулок распустился как раз на пятке. Кроме того, куда-то задевались булавки, которыми надо было приколоть венок к убору невесты, да и сам венок слегка подвял. А в оранжерее бутонов такого цвета больше нет, теперь либо надо бежать к соседям, у которых в оранжерее имеются точно такие же цветы, либо делать венок из чего-то другого, а другого невеста не хочет — визжит и топает ногами.
В разгар этого действа престарелой родственнице, прибывшей из провинции, стало дурно, так что спешно послали за лекарем и нюхательными солями. Потом почему-то опоздали музыканты, а в большой зал не вместились все столы и пришлось срочно разбирать стены. Невеста зарыдала в три ручья, обвиняя всех в том, что они не хотят ее счастья, ненавидят и желают ее смерти. Мать утешала дочь и накричала на всех, срывая досаду. Когда же поезд жениха опоздал на несколько минут, началась паника.
В общем, радостей для Хельги в этот день было мало. Ради свадьбы сестры ее отпустили со службы, как и Веймара, младшего брата жениха. Они встретились в кортеже, но не могли первое время перекинуться и парой слов — Хельга шествовала среди своих родственников, а Веймар — среди своих. Провожая дочь к венцу, делла Дивис всхлипывала и висла на руке Хельги, всем и каждому давая понять, что высоко ценит племянницу.
Венчание происходило не в домовой часовне семейства делль Руттов — столько народа она все равно не вместила бы, — а в храме Девы Усмирительницы. Стая прикормленных жирных голубей неохотно снялась с места, когда праздничный кортеж остановился перед распахнутыми воротами. Голуби были дрессированные и, описав плавный круг над гостями, расселись на резных портиках храма.
Сама служба произвела на Хельгу тягостное впечатление не потому, что была долгой и занудной. Просто девушку достали сочувствующие взгляды подружек невесты и прочей родни — по сравнению с блистающей красотой юной Хлодис Хельга казалась дурнушкой, неведомо как попавшей на чужой праздник. Здесь все знали, что она сирота, что она старще невесты и теперь втихомолку гадали — не уйдет ли старая дева в монастырь?
Когда святые девы — в храме Девы Усмирительницы службы вели женщины — провозгласили, что леди Хлодис Инис а-делла Мир Хеннир делль Рутт стала супругой лорда Вигара Льотта делль Тирс и теперь именуется Хлодис Инис а-делла Рутт делль Тирс, Хельга не выдержала. Протолкалась сквозь толпу молодых родственников и бросилась вон.
Из-за длинного платья со шлейфом девушка не могла ехать верхом, но теперь ей было все равно. Подхватив у коновязи чьего-то жеребца, она подобрала юбки и залезла в седло, после чего ударила скакуна пятками по бокам, поднимая его в галоп. Веймар, выбежавший вслед за нею, еле успел поймать коня за узду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});