Читать интересную книгу Реликт (СИ) - Булавин Иван

Наконец, за одной из дверей он нашёл то, что искал. Банк, заведение, где выдают ссуды, принимают деньги на хранение, а ещё, что было важнее всего, тут можно обменять драгметаллы на бумажные деньги. В том, что здесь ходят бумажные деньги, Виньер не сомневался, уровень развития мира располагал к такому. Обмен металлов производился в отдельной кабинке, к счастью, она имела стеклянные двери. Пожилой мужчина в меховой шубе отдал кассиру нечто блестящее, брошь или часы, после чего получил из окошка тонкую пачку купюр. При этом никто не спрашивал документов, приёмщик только проверил металл на подлинность с помощью какого-то реактива, взвесил на весах, что-то посчитал на бумажке, после чего озвучил сумму. Клиент кивком выразил своё согласие, а приёмщик немедленно стал отсчитывать деньги.

Вокруг слышались разговоры, часть услышанных слов Виньер понимал, хотя фразы целиком усвоить не мог, поэтому и смысл этих фраз от него ускользал. Оставалось только догадываться, что таким тоном люди не пересказывают друг другу хорошие новости, в этой стране определённо какие-то проблемы.

Дождавшись своей очереди, Виньер вошёл в кабинку. Поприветствовав работника вежливым кивком, он протянул ему десять цехинов. Оставалось надеяться, что проба их устроит, ведь в Империи на производство монет шёл самый лучший металл.

Приняв монеты, работник банка немного растерялся. Потом, не глядя, протянул руку и взял пузырёк с прозрачной жидкостью, которую с помощью пипетки поочерёдно капнул на каждую монету. Как и следовало ожидать, благородный металл никакой реакции не дал. После этого он вставил в глаз увеличительное стекло и стал пристально рассматривать монеты. Так, ещё ценителя древностей не хватало, сейчас начнёт лишние вопросы задавать. Эта мысль Виньера тотчас же подтвердилась. Приёмщик поднял глаза и произнёс длинное предложение с вопросительной интонацией. Понятно было только слово «монета» и «старый». Нужно было что-то ответить.

Единственное, что он придумал, это показать пальцем на ухо и на рот, а потом развести руками, мол, глухонемой, не могу говорить. Приёмщик поморщился, явно не поверив, но продолжать разговор не стал. Монеты легли на аптекарские весы, на другую чашу встали гири. После того, как получилось добиться равновесия, он удовлетворённо кивнул и полез в сейф за деньгами.

Одиннадцать купюр по сто, три по пятьдесят, потом ещё четыре по пять и горсть медной мелочи. Надо полагать, сумма солидная. Аккуратно сложив деньги, Виньер сунул их во внутренний карман плаща, после чего вежливым кивком поблагодарил работника банка и, развернувшись, вышел из кабинки.

Одной проблемой меньше. Теперь одежда. Найти магазин готового платья труда не составило. Как только Виньер перешагнул через порог, как к нему тут же направился продавец. Снова изобразив глухонемого, он стал прохаживаться между рядами и выбирать. Теперь он, вдоволь насмотревшись на прохожих, имел неплохое представление о том, как ему следует одеваться. Нужно только подобрать размер. На стол легли две смены белья, потом белая сорочка, жилетка, пиджак и брюки тёмного цвета. Ещё он нашёл тёплые носки, что заставило его подумать о новой обуви. Сапоги, что были на нём, никак не вписывались в общую картину. Увы, обувь здесь не продавалась, придётся посетить башмачника. В качестве верхней одежды он приобрёл толстое драповое пальто серого цвета умеренной длины, а на голову нацепил шляпу-котелок.

Когда выбор был окончен, встал вопрос оплаты. Тут Виньер, чтобы упростить продавцу задачу, изобразил, что цену следует написать на бумаге. Продавец обрадовался, вынул из кармана блокнот и начал царапать по бумаге карандашом. Он написал все предметы, напротив каждого стояла цена. Внизу стояла итоговая сумма. Сто девяносто семь единиц и ещё немного мелочи. Виньер облегчённо вздохнул и вынул из кармана две сотенные бумажки.

Переодевание заняло минут десять, после чего он покинул кабинку уже другим человеком. И старых вещей он оставил только ремень и сапоги. Да ещё рубаха пригодилась, чтобы завернуть шпагу, с ней он расставаться не хотел, а длинного плаща больше не было. Остальное от связал в узелок и бросил в большую корзину для тряпья. Подойдя к зеркалу, он некоторое время рассматривал себя. Кое-что его не удовлетворило, сапоги он смог замаскировать, брюки были достаточно широки, чтобы носить навыпуск, а вот с внешностью следовало что-то сделать. Недельная щетина портила облик добропорядочного гражданина, да и волосы следовало укоротить, тут с такой причёской никто не ходит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Оставалось только найти обувь и привести себя в порядок. Обувной магазин располагался близко, перемерив несколько пар, Виьер остановился на лакированных туфлях с толстой подошвой и тёплыми стельками внутри, для здешней погоды в самый раз. Следующим пунктом была цирюльня. Тут уже и глухонемого изображать не пришлось. Мастер не стал задавать никаких вопросов, только увидев небритого человека с дикими волосами, он немедленно указал на кресло и взял в руки ножницы. Ему потребовалось полчаса, чтобы на голове Виньера появилась аккуратная короткая стрижка. После этого он, взяв руки фаянсовую чашу и кисть, за минуту получил шапку мыльной пены, которую принялся наносить на щёки клиента. После этого, шаркнув бритвой по висящему на стене ремню, начал проворно скрести щетину. После бритья посвежевший Виньер был сбрызнут ядрёным одеколоном, отдал две единицы местных денег и мог спокойно отправляться по своим делам.

Проблемы следовало решать по мере их поступления. Первую очередь занимала проблема голода, но наступающие сумерки и непрекращающийся снегопад заставили его искать сначала гостиницу. Таковая нашлась, недалеко от центра стоял приличного вида двухэтажный домик, где за умеренную плату в тридцать единиц (если он правильно расслышал, то деньги местные назывались рейсами), ему подыскали одноместный номер с удобствами. Последние вызвали восторг, он уже бывал в подобных мирах, но комфорт по-прежнему был приятен. Первым делом забрался в душ, горячая вода приносила блаженство. На небольшой полочке лежал кусок мыла, пусть и бывшего в употреблении. Брезгливость была ему не свойственна, он, хоть и дворянин, но человек военный, сполна хлебнувший всех тягот походной жизни.

А после душа, когда он, завёрнутый в махровое полотенце, растянулся на мягкой кровати, в дверь постучали. Работник гостиницы принёс ужин, суп и жаркое из половинки гуся, а ещё свежий белый хлеб и лёгкое белое вино. Выставив тарелки на небольшой столик, слуга собирался уйти, но Виньер его задержал. В карман форменного жилета он просунул свёрнутую трубочкой купюру в пять рейсов, слуга тут же вытянулся, словно солдат перед генералом и всем своим видом дал понять, что готов выполнить любой приказ.

Приказывать Виньер пока не мог, ему требовалось изучить язык, заимев хоть небольшой словарный запас. Поэтому он стал показывать на разные предметы и совершать действия, требуя от слуги называть это. Тарелка, кружка, стакан, стол, кровать. Идти, есть, пить, бегать, спать. Слова сыпались одно за другим и почти сразу старательно укладывались в памяти иностранца. Несколько раз повторив одно слово и выслушав замечания слуги, он брался за другое. Длинные и сложные слова он записывал на бумаге, на своём языке, своими буквами. Минут через сорок, когда оба окончательно выдохлись, Виньер остановил урок и отправил работника отеля восвояси, теперь нужно было переварить услышанное, отложить в памяти. Сделать это можно было во время ужина, благо тот стоит на столе и уже почти остыл.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

После ужина оставалось только завалиться спать, продолжая повторять изученные слова и пытаться строить из них фразы. Мозг его в этом отношении можно было смело назвать феноменальным, за ночь он разложит изученное по полочкам и уже утром потребует новых знаний.

Утро встретило его светом, пробивавшимся сквозь шторы, умыванием и новым сотрудником гостиницы, что принёс завтрак. Завтрак благополучно остывал, следующие пять рейсов перекочевали в карман разносчика, а Виньер приступил к изучению языка. Теперь слова, что его интересовали, имели другую направленность. Мир, карта, море, широта, долгота. Тут уже жестами было не обойтись, пришлось достать блокнот и делать рисунки. Служащий отеля не имел в этом отношении обширных знаний, но необходимые слова сообщить мог, более того, он знал адрес книжного магазина, а там, безусловно, будут и карты. Виньер предпочёл бы лично поговорить с географом и опытным моряком, но пока его знание языка мало что позволяет.