Читать интересную книгу Рай Сатаны - Виктор Точинов

Но все же надежда оставалась… Деньги, пусть даже уплаченные за самые дебильные развлечения, можно пустить на благое дело, спасти заповедник от неминуемого коллапса и смерти.

В Черном Августе стало ясно: не будет ничего. Ни туристов, ни их денег. Заповедник умрет.

Его вытащили из петли. Его откачали. Его собирались отправить на Большую землю, проходить курс реабилитации. Но случился Толчок…

Он почти не обратил внимания на Катаклизм и его последствия. Он доживал. Ему было все равно. Все самое страшное, что могло произойти, уже произошло.

Он ошибался… О, как он ошибался! Он просто не знал, что такое голод. Настоящий, лютый, многодневный. Заставляющий забыть обо всем. Заставляющий даже… Нет, нет, ничего не было! Он долго думал и понял все. Его не вынули из петли. Нет, какая еще загробная жизнь, он же материалист, да и не заслужил такого по большому счету…

Все проще. Умирающий от нехватки кислорода мозг выстроил такую вот иллюзию. Смертный миг, растянувшийся на годы. Он живет – думает, что живет, – в собственном кошмаре. А в кошмарах иногда случается делать кошмарные вещи.

Теория была стройная и материалистическая. Она все объясняла и давала шанс, что кошмар закончится сам собой…

Но Гусев все чаще поглядывал на шнур электроплитки. И думал, что если даже вновь не сумеет попасть в благодатное черное ничто, то провалится всего лишь в новый виток кошмара, на новый уровень предсмертия…

А там хуже не будет.

Часть третья

Злой город

1. Заходите к нам на огонек

Здания города соединяли дороги, вымощенные камнем. Точнее, казавшиеся вымощенными. Багиров не удивился, обнаружив: камень такая же фикция, как многое другое здесь. На деле и камни, и щелки между ними с искусственным зеленым мхом оказались фрагментами цельнолитых пластикатовых плит. Оно и правильно, мостить дороги камнем в тундре смешно и глупо: летнее солнышко нагреет камень, мерзлота под ним растает, и дорога утонет в новообразовавшемся болоте… А у плит и площадь значительно больше при небольшом весе, и теплоизолирующие свойства лучше – и здешние псевдомостовые стоят уже седьмой год, если верить хранителю Гусеву.

Шагать по фальшивому камню было удобно, но Багиров не пошагал. Двигался рядом, вдоль дороги, внимательно изучая путь на предмет ловушек и прочих сюрпризов для незваных гостей. По словам Гусева, этого добра здесь хватало с избытком… Но сержант сейчас оказался и предупрежден, и вооружен – потел на велогенераторе хранитель не зря, батареи тактического комплекта заряжены полностью. Теперь не надо экономить крохи энергии, включая датчики и «ночной глаз» на коротенькие промежутки времени. Будь в свое время «Рысь-14» полностью работоспособна, сержант Багиров уж не сверзился бы в глупую яму с глупыми кольями, обнаружил бы ее загодя… Хотя как знать, может, все в итоге к лучшему обернулось. Засек бы ту ловушку – и пришлось бы иметь дело с трехглазым на открытом месте, без защиты кольев, и кто знает, чем бы тогда закончилась схватка.

…Первый сюрприз оказался незамысловатым – дорогу пересекала низко натянутая проволока. Не слишком тонкая, но в темноте без «ночного глаза» незаметная. Баг прошел вдоль нее в одну сторону, обнаружил колышек, к которому проволока крепилась. Прошел в другую, рассчитывая разжиться ручной гранатой – именно они чаще всего использовались при настораживании таких вот самодельных ловушек.

Но в нескольких метрах от дороги ждала своего часа не граната… Арбалет, замаскированный в стланике. Здоровенный, неподъемный, с собой не утащить. Согнутая в крутую дугу металлическая пластина была опознана Багировым как рессора от грузовика, тетива – стальной тросик. Взводилось чудо-оружие при помощи небольшой лебедки, способной вытянуть из грязи мобиль в тонну весом. Да уж, скорострельностью конструкция не блещет, один выстрел в полчаса в лучшем случае…

Стрела не была слажена из подручных материалов. Настоящая, старинная, древко, насколько смог разглядеть в темноте сержант, из знаменитой аромысской лиственницы, трехгранный наконечник грубой ковки… Из музея-фактории умыкнули, решил Багиров.

Оценив угол наклона арбалета и прикинув траекторию полета стрелы, он удивился. Если бы сержант сподобился зацепить проволоку, остался бы невредим, – стрела просвистела бы над шлемом. На кого же ловушка? На тварь размерами крупнее человека? Проще говоря, на трехглазого? Или на дурака, решившего прокатиться по лжемостовой верхом на учаге?

Вторая ловушка – и вновь арбалет, нацеленный выше головы пешехода, на сей раз с другой стороны дороги.

А вот третий сюрприз оказался того же типа, что и первые два, но устроен похитрее, посовременнее… Никакой проволоки – дорогу пересекал луч, видимый лишь в инфрадиапазоне. От коробочки-приемника провод тянулся к замаскированной неподалеку толстой короткой трубе, наглухо заваренной с одного конца, а другим направленной на дорогу. Что скрывается внутри трубы, Багиров проверять не стал. Скорее всего, заряд пороха и каких-нибудь поражающих элементов – болтов с гвоздями и прочих кусочков металла, даже битое стекло в смеси с мелкими камушками используют в таких самоделках… Но сработает штуковина уже без разбора – нашпигует железом или стеклом и камешками что верхового, что пешего, что трехглазого…

Придумано неплохо – осторожный пришелец обнаружит один арбалет, второй, решит, что фантазия у хозяев небогатая, а техническое оснащение убогое. Расслабится, зацепит невидимый луч, – тут-то его и накроет.

Чуть в стороне громоздилась груда чего-то непонятного, какого-то металлического хлама, похоже обгоревшего. Сержант прошел бы мимо, не заинтересовавшись, но все подходы к куче металлолома были прямо-таки усеяны ловушками. Проволока, еще одна, а вот и третья, причем в полуметре над ней протянулся тепловой луч… А это что такое? Что за металл под слоем мха? Не мина, хоть и обнаружилась при помощи миноискателя… Похоже, капкан. Медвежий, судя по размеру, человеку ногу сломает, как сухую веточку… С другой стороны кучи… ну да, так и есть, аккуратно замаскированный мхом круг метра три в диаметре, наверняка ловчая яма.

Чем-то эта куча железа должна была заинтересовать незваных гостей… По крайней мере авторы ловушек очень на то рассчитывали.

Заинтригованный сержант приблизился, аккуратно миновав западни. И ничего не понял. По его разумению, никакого интереса обломки не представляли. Конструкции, напоминавшие велогенератор музейного хранителя… Разобраться точнее было трудно – прежде чем обложить кучу металла чем-то горючим и поджечь, над устройствами старательно поработали кувалдой или аналогичным инструментом, раскурочив их почти до неузнаваемости. Зачем, для чего? Что за странную ненависть вызвало безвинное железо?

Ломать голову над очередной загадкой злого города Багиров не стал. Придет время, узнает. А не узнает, так и хрен с ней. Есть более насущные вопросы.

За кучей дорога стала чиста от сюрпризов – сколько ни всматривался сержант, сколько ни проверял пространство впереди всеми видами датчиков, ничего опасного не засек. Надо понимать, все охранные системы располагались по периметру городка, попадать по случайности или забывчивости в собственные капканы жители не хотели.

Но Багиров не расслаблялся. По логике вещей, здесь могли нести ночное дежурство уже живые люди, засевшие в укромных местах с хорошими секторами обзора и обстрела…

Однако он переоценил жителей. Никаких постов обнаружить не удалось. Либо горожане целиком и полностью полагались на свои ловушки, либо были уверены, что в округе не имеется врагов, способных на неожиданную ночную атаку… Трехглазый не в счет, с его склонностью к вокальным упражнениям никакие сторожа не нужны, сам предупредит о своем приближении.

Город, за исключением одного, самого большого здания, казался спящим – тихие темные улочки-дорожки, в двух или трех местах пробивался свет сквозь щелочки задернутых штор, вот и все признаки жизни.

Трехэтажный «небоскреб» стоял на небольшой площади, замощенной фальшивым пластикатовым камнем, и выглядел на фоне притихшего городка сияющим и полным жизни. Светились все громадные окна первого этажа и несколько окон на втором и третьем, вспыхивала и гасла неоновая вывеска, утратившая первые буквы: «…зда Таймыра». Чуть ниже буквы вчетверо меньшего размера поясняли непонятливым: «меблированыя нумера». Изнутри доносились отзвуки музыки.

Здание казалось чужеродным, перенесенным каким-то чудом, каким-то волшебством из более цивилизованных мест. Не меньшим чудом казалось, что строение пережило в целости и сохранности и Катаклизм, и все последующие землетрясения. Впрочем, природу последнего чуда Багиров знал от хранителя – и фактория, и «Звезда Таймыра», и другие уцелевшие здания городка разрушиться не могут по определению – фактически это цельнолитые пластикатовые конструкции, очень легкие и стоящие на плавающих тарелкообразных фундаментах, никакие толчки, никакие подвижки почвы им не страшны… А те домишки, что были построены по старинке, на вбитых в мерзлоту сваях, – лежат сейчас грудами эрзац-кирпича и фальшивых бревен.