Вот все данные для суда над моей комедией «Фантазия». Читатель! помни, что я всегда требовал от тебя справедливости и уважения. Если б эта комедия издавалась не после моей смерти, то я сказал бы тебе: до свидания... Впрочем, и ты умрешь когда-либо, и мы свидимся. Так будь же осторожен! Я с уверенностию говорю тебе: до свидания!
Твой доброжелатель
КозьмаПрутков.
11 августа
1860-го года (annus, i).
Примечания:
[1] Это посмертное объяснение, вместе с комедиею «Фантазия», печатается с рукописи, найденной в том портфеле Козьмы Пруткова, о коем он упоминает в начале сего объяснения.
[2] Это говорится о бенефисе Самойловой 2-й, который предшествовал бенефису Максимова 1-го.
[3] Сколько мне известно, таких «летописей» вовсе не существует; разве какие-нибудь тайные, вредные?
[4] Из моего объяснения видно, что это неправда.
[5] Тут сочинитель статьи, очевидно, полагал сострить, хотя бы с помощью курсива!
[6] Я назвал на афише автора пьесы иностранными литерами: «Y и Z», потому что не желал выдать себя, опасаясь последствий по службе.
[7] Что же дурного, что никто еще не сочинял подобной фантазии? В этом и достоинство!
[8] Во-первых, из курсива слова «комедия» видно, что сочинителю досадно: зачем этот титул присвоен моей пьесе? ему хотелось бы (как и дирекция желала), чтобы пьеса моя была названа «шутка-водевиль»! Во-вторых: из моего объяснения уже известно, что комедия была доиграна до последнего слова.
[9] Г. Мартынов потребовал афишу не «из кресел», а от контрабаса, из оркестра, как ему было предписано в его роли (см. подлинную комедию).
[10] Вовсе не «он» говорил, а я предписал ему сказать это в роли Кутилы-Завалдайского!
[11] Тут явно злонамеренное перетолкование рукоплесканий публики. Хотя
публика — толпа, но заступаюсь за нее, по привычке к правде: публика рукоплескала не одной этой фразе, а всему монологу, с начала до конца.
[12] Опять «летопись», да еще с крупной буквы! А я убежден, что ее вовсе не существует.
[13] Мне неизвестна комедия «Ремонтеры», и потому не могу судить: уместно ли это сравнение? Что же касается замечания, что представление моей «Фантазии» составит «Эпоху в преданиях Александрийского театра», то хотя я не понимаю: какая «эпоха» может быть в «преданиях»? однако не скрою (да и зачем скрывать?), что именно это вполне соответствовало бы моим надеждам и желаниям!
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Аграфена Панкратьевна Чупурлина, богатая, но самолюбивая старуха —
Г-жа Громова.
Лизавета Платоновна, ее воспитанница —
Г-жа Левкеева.
Адам Карлович Либенталь, молодой немец[1], не без резвости —
Г. Марковецкий.
Фемистокл Мильтиадович Разорваки, человек отчасти лукавый и вероломный —
Г. Каратыгин 2.
Князь[2] Касьян Родионович Батог-Батыев, человек, торгующий мылом —
Г. Прусаков.
Мартын Мартынович Кутило-Завалдайский, человек приличный —
Г. Мартынов.
Георгий Александрович Беспардонный, человек застенчивый —
Г. Смирнов 2.
Фирс Евгеньевич Миловидов, человек прямой —
Г. Толченое 1.
Акулина, нянька —
Г-жа ***
Без речей[3]:
— Фантазия, моська
— Пудель
— Собачка, малого размера
— Собака датская
— Моська, похожая на Фантазию
— Незнакомый бульдог
—Кучера, повара, ключницы и казачки.
Действие происходит на даче Чупурлиной. Сад. Направо от зрителей домик с крыльцом. Посреди сада (в глубине) беседка, очень узенькая, в виде будки, обвитая плющом. На беседке флаг с надписью: «Что наша жизнь?» Перед беседкой цветник и очень маленький фонтан.
ЯВЛЕНИЕ I
По поднятии занавеса: Разорваки, князь Батог-Батыев,
Миловидов, Кутило-Завалдайский, Беспардонный и
Либенталь ходят молча взад и вперед по разным направлениям.
Они в сюртуках или во фраках.
Довольно продолжительное молчание.
Кутило-Завалдайский
(вдруг останавливается и обращается к прочим)
Тс! тс! тс!..
Все (остановившись)
Что такое?! что такое?!
Кутило-Завалдайский
Ах, тише! тише!.. Молчите!.. Стойте на одном месте!.. (Прислушивается.) Слышите?., часы бьют.
Все подходят к Кутиле-Завалдайскому, кроме Беспардонного, который стоит задумчиво, вдали от прочих.
Разорваки (смотрит на свои часы)
Семь часов.
Кутило-Завалдайский
(тоже смотрит на свои часы)
Должно быть, семь; у меня половина третьего. Такой странный корпус у них,— никак не могу сладить.
Все
(кроме Либенталя, смотря на часы)
Семь часов.
Либенталь
Я не взял с собою часов, ибо (в сторону) счастливые часов не наблюдают!
Разорваки
Давно желанный и многожданный час!.. Вот мы все здесь собрались; но кто же из нас, здесь присутствующих женихов, кто получит руку Лизаветы Платоновны? Вот вопрос!
Все (задумавшись)
Вот вопрос!
Беспардонный (в сторону)
Лизавета Платоновна, Лизавета Платоновна!.. Кому ты достанешься? Ах!
Разорваки
Пока еще не пришла старушка, в руке которой наша невеста, мы...
Кутило-Завалдайский
Мы тщательно осмотрим друг друга: всё ли прилично и всё ли на своем месте? Женихи ведь должны... Господин Миловидов! (Указывает на его жилет.) У вас несколько нижних пуговиц не застегнуто.
Миловидов (не застегивая)
Я знаю.
Разорваки
Господа! я предлагаю, пока старушка еще не пришла, сочинить ей приятный комплимент в форме красивого куплета и спеть, как обыкновенно в водевиле каком-нибудь поют на сцене актеры и актрисы.
Все
Пожалуй... пожалуй... сочиним! сочиним!
Разорваки
Для этого сядем по местам. Садитесь все по местам!
Разорваки садится на скамейку; Беспардонный — на другую; князь Батог-Батыев и Кутило-Завалдайский — на траву; Миловидов уходит в беседку; Либенталь вынимает из кармана бумажник и карандаш и взлезает на дерево.
Либенталь
Здесь поближе к небесам.
Разорваки
Уселись? Начнем... (Подумав.) «Вот куплеты...» — Господа, рифму!
Либенталь(с дерева)
Разогреты!
Миловидов (из беседки)
Почему же разогреты?!
Либенталь
Неподдельными нашими чувствами разогреты!
Разорваки
Я лучше вас всех понимаю поэзию: я человек южный, из Нежина,
Кн. Батог-Батыев
Я из Казани.
Разорваки
Не перебивать!.. Слушайте: «Вот куплеты — Мы, поэты,— В вашу честь,— Написали вместе»...
Миловидов
«Написали вместе — В этом лесе».
Разорваки
Это не рифма!
Кутило-Завалдайский
Это сад.
Миловидов
Ну — «В этом саде!».
Разорваки
Не перебивать!..— «Написали вместе,— На своем всяк месте,— Нас здесь шесть».— Вот это так!.. Далее: «Мы вас знаем»... Ах! идет!.. Аграфена Панкратьевна идет!.. Ну, нечего делать!.. Так как есть, каждый на своем месте, давайте петь. Я начинаю!
ЯВЛЕНИЕ II
Те же и Чупурлина с Лизаветой. Чупурлина с Лизаветой
сходят с крыльца в сад. Чупурлина ведет на ленточке моську. Женихи сидят
на местах и поют на голос «Frere Jacques». Разорваки начинает.
Все (поют)
Вот куплеты,
Мы, поэты,
В вашу честь (bis)
Написали вместе
На своем всяк месте.
Здесь нас шесть!
Нас здесь шесть!
Аграфена Панкратьевна и Лизавета Платоновна смотрят с удивлением во все
стороны.
Разорваки
Господа, второй куплет экспромтом; каждый давай свою рифму. Я начинаю!
Поют, каждый отдельно, по одному стиху, в следующем порядке:
Разорваки
Мы вас знаем —
Кутило-3авалдайский
Ублажаем —
Кн. Батог-Батыев
Услаждаем —
Миловидов