И чего она сегодня такая добрая? Нет, Лера действительно готова была разыграть небольшой спектакль — сделать вид, что целуется с кем-нибудь, если уж это позволит Тоцкому забрать подпись под документом. Саму Валерию документ волновал мало — для неё он пустая бумажка, вне зависимости от того, чьи подписи там стоят. Но всё же её жизнь немного упростилась бы, если бы Ольшанский окончательно понял, что этому браку точно никогда не бывать и перестал бы подсылать разных Анджеев с их романтическими подставами.
Тоцкий почему-то к обсуждению животрепещущей темы не подключался — продолжал хранить полное молчание. Уже даже и вялой улыбки на лице не наблюдалось. И чего это он такой мрачный? Жучок спрятали, совет получили. Должен быть доволен результатами консультации как слон.
— Хоть я и считаю, что расторжение помолвки — не моя головная боль, — начала Лера новую мысль, — но всё же согласна вам помочь. Нам только нужно обсудить, кого привлечь к этой авантюре. У вас есть кандидатуры?
— Нет, — его глаза опасно блеснули.
— Я думаю, можно привлечь Марчела.
— Марчела? — Тоцкий издевательски растянул первый слог. И процедил сквозь зубы что-то неразборчивое.
— Да. Марчела. Самая подходящая кандидатура. Я думаю, он согласится.
Тоцкий посмотрел на Леру дьяволом. В глазах — тёмное-тёмное пляшущее пламя.
— Я не хочу, чтобы вы жертвовали собой, — его голос звучал обманчиво мягко.
— Да какие же это жертвы? О поцелуях Марчела ходят только восторженные слухи.
Ох, что полыхнуло в чёрных омутах его глаз. Он сжал руль так, что костяшки пальцев побелели. Зачем Лера это сказала? Она ведь почувствовала, что в Тоцком закипает ревность. Дразнить дьявола — опасно, но как приятно щекочет нервы. И потом, кто ему виноват, что он почему-то решил, что речь о настоящих поцелуях, а не о спектакле? Да и вообще, если он однажды её поцеловал, это ещё не даёт ему никакого права на ревность.
Она покосилась на него. Интересно было бы прочитать его мысли. Что творится в головах у мужчин, когда они ревнуют девушку, которая вообще-то не их девушка, а сама по себе? Хотя может, лучше и не знать, что он там думает. Судя по выражению его лица, там что-то непечатное.
Он неожиданно остановил мобиль. О, вот, похоже, сейчас Лера и узнает, что он думает. Допрыгалась. Пару секунд Тоцкий сидел, не разворачиваясь. И этих секунд хватило, чтобы у неё бешено разогналось сердце. По телу прокатилось острое жалящее предчувствие, что сейчас что-то произойдёт.
Он нагло молчал. Ни слова не говорил о том, почему остановился посреди леса. Но Лера догадалась и сама. Он хотел переключить всё внимание с дороги на неё.
Ночь. Лес. Никого. Только ты и он. Трусишь, Лера? Дразнила дьявола, теперь почувствуй его гнев. Он развернулся к ней. Не злой — скорее, заведенный. Губы растянуты в опасную улыбку.
— Мне не понравился совет Корнелии.
Ах, гад, как же красив в синеватом свете, льющемся от приборной панели.
— По мне неплохой совет.
Уж дразнить, так дразнить до конца.
— Мы найдём другой способ решить нашу проблему, — он перешёл на угрожающий полушёпот.
— Вашу проблему, — поправила она.
Его взгляд коснулся её губ. Это просто взгляд, но стало жарко. Ощущение, будто он медленно провёл по ним пальцем — щекотно. Тоцкий тоже её дразнил. Хотел напомнить их поцелуй. Будто его можно забыть.
Желание испытать это чувство снова отозвалось тянущим вязким болезненным сладким напряжением. Нет, Лера, ещё чего! Ты давала себе слово больше никогда не хотеть его поцелуев. Да и ни малейшего повода нет. В прошлый раз поцелуй был продиктован необходимостью вызвать магию. А в этот раз что? Где логика?
Ей казалось, он тоже мучительно борется с собой. Но, видимо, переборол. Он потянулся к Лере, и все мысли мгновенно выветрились из головы. Чёрт с ней, с логикой. Потом… Она почувствовала его горячие ладони на плечах. Они скользнули на шею, затылок, чувственно смяли волосы. И она тоже потянулась к нему. Да, чёрт, её тянет к этому мужчине! Она успела ощутить его горячее рваное дыхание, прежде чем его настойчивые губы коснулись её губ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Они целовались самозабвенно. Будто всегда этого страстно хотели, но им кто-то мешал. Чувства были настолько острыми и упоительными, что мир растворился, перестал существовать. В глазах мелькали яркие всполохи. Лера не сразу поняла, что это молнии. Откуда-то приближалась гроза. А им было всё равно. Их с Тоцким пробивали разряды собственного электричества. И даже когда по корпусу мобиля забарабанил дождь, они отказывались слышать, не в силах оторваться друг от друга…
Глава 28. Идея получше
Разряд громыхнул где-то совсем рядом. Невозможно было и дальше не замечать разбушевавшуюся стихию. Надо было возвращаться в реальность. Лера собралась с силами и резко отстранилась от Тоцкого.
Что это сейчас было? Совершенное безумие. Они молча смотрели друг на друга. В его тёмных глазах светился шальной голодный огонь. Тоцкому мало. Вот дьявол! Лера чувствовала, что её взгляд в этот момент был, наверное, не менее ошалелым. Они оба тяжело дышали. Между ними уже образовался небольшой зазор, но напряжение ни капли не спадало.
Может, наехать на Тоцкого? Тогда точно полегчает. Начать возмущаться по поводу его беззастенчивой наглости. Пылая гневом, спросить: «Как вы посмели?!!». Свалить всю вину на него. Да, Лера сама этого хотела, но она же не виновата, что он такой адски привлекательный.
Снова громыхнуло так, будто молния ударила в соседнее дерево. Аж уши заложило. В голове зазвенело, но одновременно немного прояснилось. Мысли стали не такими лихорадочными. Лера решила всё-таки наехать на Тоцкого, но причину наезда выбрала другую.
— Дьер Ян, зачем вы остановили мобиль посреди леса? — с нотками возмущения поинтересовалась она. — Надо срочно ехать дальше, пока дождь не размыл дорогу, как предрекала Корнелия.
Собственно, что там творится во внешнем мире, в частности с дорогой, было не понятно, так как стёкла от их горячего учащённого дыхания запотели до полной непрозрачности.
Тоцкий, кажется, уже вернул себе самообладание. Даже какое-то подобие ухмылки на лице появилось.
— Пожалуй, вы правы. Надо ехать, — согласился он.
При этом смотрел так, будто совершенно не согласен. Его взгляд чувственно прошёлся по её губам, намекая на то, чем на самом деле он считает нужным в данный момент заниматься. Тем не менее, он достал какую-то тряпицу из отсека мобиля и начал протирать стёкла.
Дорога оказалась ещё не совсем размытой — вполне можно проехать. Тоцкий включил устройство, чем-то напоминающее земные автомобильные дворники, дёрнул какие-то рычажки и мобиль помчал со всей скоростью, на какую был рассчитан.
Прошло всего несколько минут и гроза начала стихать. Понеслась куда-то в сторону, противоположную движению мобиля. Всполохи молний уже не так сильно резали глаза. Раскаты грома становились не такими грозными. Зря Корнелия пугала. Никакого заметного вреда гроза лесной дороге не нанесла. А значит, они беспрепятственно вернутся домой.
Тоцкий вёл мобиль молча. Может, напомнить ему о том, что на обратной дороге собирался продолжить рассказывать о магическом резерве? Лера бы с удовольствием послушала лекцию на нейтральную тему, чтобы окончательно прийти в себя и хладнокровно проанализировать события последнего часа. Но она чувствовала, что никакой лекции не будет. Тоцкий обязательно заговорит о том, что между ними произошло. Лера просто физически ощущала, как в его голове вызревают мысли. Будет извиняться или что? Хотя какие извинения? Дьяволы на подобное не способны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Валерия, должен сказать…
— Про магический резерв? — перебила она. — Вы обещали.
Пусть выполняет обещания и даст Лере время прийти в себя. Ей нужно выработать тактику защиты или нападения, в зависимости от того, куда будет клонить Тоцкий.
— Про магический резерв позже. Сначала…