наркотиков или преступной жизни и делает это внезапно. Смысл ее доводов и обвинений сводился к тому, что я сам виноват в том, что ноги постепенно отказывают. Никаких фактов она не приводила, их и трудно было привести. Я никогда никого не обманывал, не убивал, не грабил. Я старался ни о ком не говорить плохо за глаза. Никогда никому не завидовал. Я не очень любил деньги и вообще все материальное — это было совершенно непонятно большинству. У меня всегда были довольно четкие взгляды и принципы. И конечно же, они никогда не вязались с позицией большинства. Я всегда старался безвозмездно помогать брату или матери. Поэтому ноут, который проверял мой брат, я настроил ему без всякой даже просьбы. Однако это не помешало жене брата оскорблять меня, обвинять во всем. Не помешало ругать мою жену. Для изгнания беса они привезли святую воду, молитвенник, какую-то освященную землю. Довольно скоро я не выдержал: сказал грубое слово и стал выгонять их. За что немедленно получил пощечину. В былые годы я бы инстинктивно ударил в ответ. Но тогда я был уже слаб телом. И успел сообразить, что женщину бить нельзя. На звук пощечины замолкли буквально все. Тихо и членораздельно я сказал жене вызывать милицию. Естественно, что на эти мои слова гости встали и стали собираться. Подобной подставы я не ожидал. С тех пор я и не общаюсь с братом. С матерью общение восстановил, ведь она же мать, но с братом общаться больше не хочу. Тогда он стал для меня примером слабоволия и слабохарактерности.
Но я рассказывал про больницу и немного увлекся другой своей историей… Вернусь к больнице. Повторюсь, она стала для меня разнообразием. Правда, пришлось купить коляску, чтобы передвигаться по больнице. Отдельная двухместная палата стоила сущие копейки. В этой палате был кондиционер, душ, туалет, хорошие кровати. Сама больница находилась в лесу. Я расценивал это как отдых в санатории. К сожалению, с тех пор с коляски я так и не встал пока.
Помимо палаты, меня в больнице удивили следующие вещи. Кроме моего лепечущего врача, там почти никто не знал, что такое рассеянный склероз. Почти в каждом процедурном кабинете мне приходилось заново объяснять, что со мной случилось. И почти что сразу я перестал возражать на заверения, что вот сейчас меня полечат и я выйду из больницы на своих двоих.
В целом там был очень грамотный, очень хороший персонал. Мне ставили капельницы, уколы. Но и я очень много изучил статей о рассеянном склерозе и обо всем, что мне ставили, так что уже понимал, что все это предназначалось только для того, чтобы поддержать мое состояние.
В больнице мне встретился человек, который, как и я, болел рассеянным склерозом. Он был примерно моего возраста, но, в отличие от меня, к врачам обратился сразу после начала заболевания. А это значит, что он годами, ежедневно ставил себе инъекции довольно мощных препаратов. Шатаясь, он мог ходить, при этом очень плохо слышал и, прости господи, был довольно туп. Те самые препараты, которые нужно применять ежедневно, вызывают вот такие побочные действия. В целом мой новый знакомый был обычным человеком, жил он на одну пенсию. Сколько мы общались — нес какой-то бред. Я мог только вежливо поддакивать. Для меня он стал подтверждением того, что я сделал верный выбор. Если бы я точно так же гораздо раньше обратился в больницу, то в лучшем случае тоже отупел бы, а мог бы и вовсе помереть. Сейчас я инвалид-колясочник, но у меня есть работа и в целом я не считаю себя тупым, да и на других, думаю, я не произвожу такого впечатления.
Еще мне в больнице запомнилась девушка-ординатор. На вид ей было лет двадцать. Незадолго до моей выписки, во время обхода, она задала мне стандартные вопросы, а позже, хихикая и улыбаясь, сказала: «Иван, вы ведь умный человек и наверняка сами все понимаете: диагноз у вас очень плохой. Лечения для вас никакого нет. Сейчас в больницу вы приехали на коляске, в следующий раз приедете уже на каталке, лежа. И мы сделаем все, чтобы поддержать ваше дыхание». Признаться, это довольно страшно было слышать. И хоть в целом она не обманула и сказала объективную правду, но, на мой взгляд, следовало добавить, что надежда и шанс есть всегда и у всех. Следовало добавить, что рассеянный склероз может как резко наступить, так и резко отступить. Стоит ли говорить, что настроения не осталось совсем после таких слов?
Здесь, наверное, стоит рассказать еще об одном случае, когда слова медработника слишком сильно ранили меня. Это случилось позже, через несколько месяцев, когда я, лишившись многих своих прежних друзей, искал другие возможности общения в различных интернет-сообществах для инвалидов. Сначала я думал, что на таких форумах собираются люди сломленные и основная тема их разговоров — бесконечное нытьё. Но это оказалось не так: многие вовсе не упоминали о своих диагнозах или принимали свое положение как неизбежность и старались обходиться без жалоб. Это общение мне дало очень многое, ведь все эти люди, как и я, пытались полноценно жить дальше. Им трудно было обсуждать свои проблемы со здоровыми людьми, и они нашли собеседников, способных их понимать. Хотя на этих форумах я встречал и здоровых людей, в том числе и врачей. Как раз об этом и хочу рассказать. Адрес сайта указывать не буду, но в своем профиле я указал, что я инвалид 1-й группы и пока что передвигаюсь в кресле-каталке. Также указал диагноз. И однажды со мной связалась девушка и представилась как выпускница какого-то медицинского института. Написала, что очень заинтересовалась моим случаем. Это меня немного смутило: что вообще уникального в моем случае? Но мне довольно редко протягивают руку помощи без моей просьбы, поэтому я согласился продолжить общение. Я рассказал ей, что довольно регулярно занимаюсь с тренером. Но она поставила условие: если я работаю с ней — то только с ней. Это меня довольно сильно напрягло, но стало интересно, какие научные методы она посоветует. Поэтому я уверил ее, что занятия с тренером закончены. Тогда она попросила записать у меня видео, как я встаю и передвигаюсь по дорожке, — с тем, чтобы выдать первый курс упражнений. Под довольно нелепым предлогом я уговорил тренера снять такое видео. Но, видимо, из-за волнения или из-за погоды я смог только встать и с поддержкой тренера стоять. Но ни одного шага сделать так и не смог. Отправил