поправил бороду, надвинул поглубже на брови шапку, которая каким-то непостижимым образом всё ещё держалась на нём и обвёл мутным взглядом присутствующих. — С Новым годом, ребятки! — заговорил он, подражая сказочной интонации.
— Пока ещё только с наступающим, — встрял Стас.
— Да? — Дед Мороз почесал в затылке. — Хорошо. Тогда с наступающим Новым годом вас, детушки. Я Дед Мороз — красный нос. Я подарки вам принёс. Правда подарков моих на всех не хватит. Многовато тута вас нынче. Или это у меня в глазах двоится? А, — он махнул рукой, — не важно. Давайте устроим весёлые старты. Мальчики! Кто первым принесёт дедушке рюмочку беленькой тот получит приз. На старт, внимание, марш! — Дед мороз икнул, рубанул рукой воздух и завалился на диван.
— И что нам теперь с ним делать? — вздохнула Дарья.
— А мы откуда знаем? Это ведь ты велела его в дом затащить, — отозвалась Александра.
— Эй, дед? — потормошил его Борис. — Тебе куда нужно?
— А? Что? — Дед Мороз похлопал мутно-серыми глазами и осоловело уставился на Бориса. — Звенит январская вьюга-а! — заорал он вдруг во весь голос так, что Маша и Инга взвизгнули от неожиданности и прижались друг другу.
— И три коня уносят меня-я в даль дорогой длинною под ёлочкой скакать на пару с зайкой беленьким. О! — Дед Мороз внезапно словно протрезвел на градусов двести и резко выпрямился. — О! — повторил он, подняв вверх указательный палец: — Где моя беленькая? Ты, — напустился он на Дмитрия, — одна нога здесь, другая там. Принеси дедуле опохмелиться.
Дмитрий в ответ сложил руки на груди и не тронулся с места.
— Молчишь? Тогда я сам! — Дед Мороз с неожиданной силой отпихнул от себя Дмитрия и резво рванул в столовую, с грохотом отодвинул стул, уселся, едва не смахнув при этом несколько фужеров, и, оглядев стол, довольно потёр руки:
— Огурчиков малосольных нет? Непорядок! Эх, молодёжь. — Дед Мороз осуждающе покачал головой. — Кто хозяйка, которая накрывала это безобразие? Где огурцы? Где водка? Где самогон на худой конец? Ни холодца, ни хренотени! Хорошо хоть про оливье не забыли.
— Холодец есть, — возразила Инга, обидевшись за то, что кто-то посмел усомниться в её кулинарных талантах.
— Так, — Дмитрию надоело возиться с нежданным и нежеланным гостем.
Он схватил со стола бутылку коньяка, обернул салфеткой один из окорочков, всучил это богатство Деду Морозу и велел:
— Вот тебе выпивка, вот закусон и брысь отсюда, дедушка.
Дед Мороз издал довольный вопль и полез обнимать, но Волконский не обращая внимания на столь бурные изъявления благодарности, силком вытолкал пьяницу за дверь.
— Злые вы, — орал на улице Дед Мороз, — вот до вас люди были хорошие. Напоили, накормили, обогрели и снова напоили. А вы? Эх, молодёжь! Никакого уважения к старости.
— Ага, — хмыкнул Стас. — Упёр наш коньяк, половину утки, и мы же ещё и злые остались.
— А он там не замёрзнет? — с опаской спросила жалостливая Маша.
— Нет. — Дмитрий вытер руки салфеткой. — Сейчас ещё к кому-нибудь прицепится вот и всё. Извините, Инга, ради всеобщего спокойствия пришлось пожертвовать частью застолья.
— Ничего страшного, — Синицына всё ещё приходила в себя после недавнего вторжения.
— Зайка беленький под ёлочкой скакал! — голос Деда Мороза, подкреплённый бутылкой коньяка, летел дальше по посёлку.
— Вот так и рушится детская вера в сказку, — поморщилась Саша. — Ждёшь-ждёшь всю ночь, а к тебе вместо доброго волшебника является этакое чучело. Хорошо, когда сам ребёнок понимает, что сказка это только сказка, выдумка. Хуже, когда из него эту веру вырывают силком. — Девушка подошла к груде сваленной одежды, вытащила из неё свою курточку, встряхнула и, не найдя ничего похожего на вешалку, повесила ту на ручку двери.
— Ох, — спохватилась Маша. — Мы же сейчас всё пропустим! До Нового года осталось двадцать минут!
В доме разом поднялась бестолковая суета.
— Где шампанское? — спрашивала Александра, крутя головой.
— А ещё я алкаш, — поддел её Стас.
— Ты! — выпалила Соколова. — Ты всё выпил, признавайся?
— Конечно, а кто же, — Стас дурашливо похлопал себя по твёрдому прессу.
Александра не могла не оценить его спортивной формы. Она отметила её ещё там, в лесу. Но пусть и не мечтает, о том, чтобы она призналась в этом!
— Только после вас.
— Нет-нет. Как я могу не пропустить вперёд столь высокородную особу.
— Отнюдь. Правила этикета предписывают пропускать даму вперёд.
— Типичные шовинистские установки, — Дарья вздёрнула подбородок.
«И чего я к нему прицепилась?» — поражалась Дарья, однако уступать не спешила. Так они и топтались в дверях пока их обоих не впихнула в комнату Ротова.
— Я конечно понимаю, милые бранятся и всё такое, но давайте вы продолжите свои разборки после курантов. Саш, Стас! Вас это тоже касается. — Девушка включила телевизор. — Тихо! Президент говорит.
Все собрались вокруг стола и молча слушали выступление главы государства.
— Хорошо говорит, — сказала Инга, вздыхая. — Ценить семью, друзей, близких. Ещё бы подсказал, где эту семью взять.
Дарья некстати вспомнила своего бывшего. Был ли он её семьёй? Наверное был, ведь согласилась же она зачем-то выйти за него замуж.
Сколько прошло времени с их расставания? Месяцы. Даже не годы. А она уже почти ничего не помнит о нём. Только имя да красивый свадебный банкет в Париже. Она старательно улыбалась в объектив фотокамеры, твёрдо нажимала на стержень, ставя подпись в свидетельстве о браке и не понимала для чего это делает.
Нормальные люди, когда им становятся скучно, заводят себе собак или кошек. Но животные — это ответственность. Они требуют внимания, заботы и ласки. С людьми проще. Те могут сами о себе позаботиться. Поэтому-то Дарья и предпочла обзавестись мужем. Богатым, красивым, любящим. Всем на зависть. Переехала к нему в столицу, устроилась на хорошую должность на крупном канале и убедила себя в том, что совершенно счастлива. Вот только возвращаться с работы стала всё позднее. Долго бродила по ночным улицам города, любуясь залитой огнём Москвой, или без предупреждения покупала билет на международный рейс и растворялась в неизвестности. Ровно шесть месяцев исправно выносила мужу мозг. Потом одумалась и подала на развод. Она с