Вот только мне почему-то совершенно не верится, что мой старый артефакт утонул. Ну по крайней мере, сам. И это значит, что он мог остаться у декана, а это прямая улика против меня. Вот что мне стоило не забыть его отключить, а? Теперь же все под угрозой, не только операция.
– Спасибо, – я внимательно посмотрела на мужчину, но тот даже бровью не повел.
– А теперь расскажите, что же все-таки произошло? Я уже поговорил с Келлером, но он видел не так уж много.
– Что произошло? – я задумалась. А правда, что? Демон знает что, вот! Вздохнула, успокаиваясь. – Мы с Келлером почти доплыли…
– Сначала, – перебил Кемер. – Начните с самого начала. Вы вышли из моего кабинета и куда пошли?
– В библиотеку, доделывала доклад по артефакторике. Потом встретила свою соседку, Сюзанну Галей, и мы решили пойти на пляж к остальным. Заскочили переодеться и, собственно, пошли к морю.
– По дороге вы ничего странного не заметили?
– Кроме одежды моей соседки? – пошутила я, но сникла под скучным взглядом. Декан явно был не расположен к веселью. – Нет, все было нормально. Мы подошли к ребятам. Сюзи осталась со своими знакомыми, а меня заметил Келлер и ребята с нашего факультета.
– С кем осталась Галей? Вы их знаете?
– Какие-то ее знакомые, не знаю лично, но видела, что они и раньше общались. Она нас не представила.
– Понятно, продолжайте.
– Я решила закрыть купальный сезон и поплавать, попросила описать ориентиры. Келлер мне указал на скалу, на которую мы в итоге и плыли.
– Келлер? Чья вообще была идея идти плавать в темноте?
– Моя, я хотела закрыть сезон. Собиралась пойти одна, но Андрес меня не отпустил. Он на эту скалу плавал при свете дня, а я нет.
– Значит, Келлер не хотел вас пускать плавать одну?
– Нет, он считал, что это опасно. И даже если не брать в расчет невероятные варианты типа встречи с мутантами в сотнях километров от Гати, это действительно небезопасно.
– Но вы все равно решились?
– Я хорошо плаваю, если бы не этот… эм… инцидент, то ничего бы не случилось.
– Могло случиться все что угодно. Вас могло унести течением, на вас могли напасть ядовитые медузы или кто-то из студентов, на скалы могли напороться. Да даже элементарно могло ногу свести! – отчеканил декан таким голосом, что я вмиг почувствовала себя неразумным пятилетним ребенком.
Так-то он прав, а вот что мне в голову вдруг взбрело не просто лезть в воду, а плыть две сотни метров до скалы – это вопрос хороший. Сильной и очень умной себя почувствовала, ага! Врагов победила, артефакт переделала – да просто самая крутая разведчица в мире, никак не меньше! Плюс, перед Келлером и другими ребятами покрасоваться захотелось.
– Осознала, была не права, – буркнула в ответ.
– Это хорошо, что осознали. Что было дальше?
– Дальше… Мы поплыли, но где-то на середине дистанции я почувствовала себя очень некомфортно. Дело было не в воде, я не устала, просто было ощущение, что что-то не так, предчувствие, будто сейчас произойдет что-то плохое, – я стала описывать стандартные проявления того, что рядом монстр. Только я, дурочка, не поверила сама себе. Неоткуда было тут взяться мутантам, но скорее всего именно в тот момент один из них проплыл рядом. – Потом это ощущение повторилось, когда мы приблизились к скале на расстояние около двадцати метров.
– Ощущение, говорите? У вас хорошая чувствительность к тварям. Вы их видели раньше?
– Нет, никогда, – соврала я. Здесь не место монстрам, а хорошеньким студенткам академиума не место среди монстров. Я не должна была бы их видеть, если бы не практика в разведшколе.
– Никогда… Ладно, что было дальше.
– А дальше я кое-что увидела на скале. Сначала мне показалось, что какое-то шевеление, но в первый момент я списала это на обман зрения, все же было темно, луна, отражение от воды. Могло померещиться. А вот два ярко-алых глаза мне точно не померещились. Потом еще два, и еще. Сколько их было, не могу сказать.
– И вы тут же сказали Келлеру разворачиваться?
– Я не знаю, чувствовал ли он то же, что и я. Слышала, что не все ощущают тварей. Поэтому я показала ему на красные глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Но почему вы решили, что это именно мутанты?
– Не то чтобы я прямо решила… – опять вру, увидев глаза, я все сразу поняла. – Но странное чувство тревоги вкупе с красными глазами… Я не знаю, что еще это могло быть. Хотя звучит дико, конечно. Здесь им взяться неоткуда, тем более в воде.
– И вы поплыли обратно?
– Да, но не доплыли. Нас перехватили где-то на середине пути. Причем, на нас они напали не все, а штуки три.
– Вы уверены, что их было больше?
– На скале была как минимум дюжина пар глаз… Хотя с мутантами это не всегда равно их реальному количеству… Но я уверена, что тварей было больше трех.
Потом декан попросил меня подробнее описать бой, что я и сделала. До последнего не знала, говорить ли, что убила одну из них, в итоге решила, что не стоит. Они сражались с монстрами, должны были понять, что те, в отличие от обычных, как-то очень просто убиваются. А я не уверена, что хорошая идея говорить о том, что я вошла с одним из них в близкий контакт. У меня не должно быть реакции и навыков, чтобы уничтожить даже такую слабую тварь и при этом не упасть в обморок.
– А дальше я, кажется, потеряла сознание от нехватки кислорода. Я слышала, что меня декан Макрей вытащил.
– Да, я же пытался в это время понять, где вы реально находитесь, – недовольно пробурчал мужчина. – Гровер утверждала, что вы пошли плавать, а значок показывал, что вы в библиотеке.
Ох и прозрачный же намек мне сделали!..
– Декан Кемер, а что это вообще было-то? Откуда здесь мутанты? До Гати слишком далеко, чтобы они сами дошли или доплыли.
– Хорошие вы вопросы задаете, Уортон, но как обычно, несвоевременные… – он покачал головой. – Возможно, вас придется допросить еще раз, а сейчас поправляйтесь. Хорошо хоть ваш целительский артефакт работал исправно!
Декан ушел, а я осталась лежать на жесткой койке в лазарете, стараясь не обращать внимания на двух греющих уши соседок по палате. Хоть Кемер и говорил не громко, но все же их разбудил.
Мне предстояло о многом подумать, а отвечать на вопросы вовсе не хотелось. Так что я аккуратно перевернулась на другой бок и сделала вид, что решила поспать. Впрочем, скоро меня действительно сморил сон.
К вечеру температура у меня спала, а воспаление на укушенной ноге начало проходить. Тут спасибо надо сказать целителям, а конкретнее одной целительнице, которая от меня почти два часа не отходила. Не то чтобы у Мариаты не было других дел, но мое состояние было признано тревожащим, артефакт не справлялся, и соседка взяла на себя обязанности по моему лечению. Конечно, не просто так. Ей обещали закрыть без зачета практикум по военно-полевому целительству.
– Не то чтобы мне это действительно нужно, – фыркнула она на мой вопрос, – но я буду не я, если не стребую хоть что-нибудь с нашего декана.
– Все равно, спасибо тебе, – улыбнулась я в ответ.
– Ой, да за что? Тем более, что реальная практика на третьем курсе мне зачтется в личном деле.
– Я думала, вам ее зачтут, когда вы поедете на границу с Гатью.
– Я тоже так думала, только мы не поедем, – соседка плюхнулась на пустую кровать рядом. – Твари в последнее время распоясались, так что третий курс решили не брать. Вот четвертый едет.
– Даже так? Я думала, что людей не хватает…
– Ну да, только ситуация опасная, а нас и в самое пекло не пошлешь, и без защиты не оставишь. И много преподавателей с нами поехать не может, ведь первые два курса тоже надо учить. Так что мы в пролете, а благодаря тебе я получу такой бонус! Но ты не думай, я не рада, что тебя ранили, – хмыкнула она, а потом серьезно добавила: – На самом деле, тебе очень повезло. Если бы не декан Макрей, ты бы либо утонула, либо тебя бы съели. Это же надо додуматься плавать ночью, да еще так далеко!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})