мир — полный пиздец.
— Нина, я ничего не могу с этим поделать, — говорит он.
Пожалуй, это единственный способ взглянуть на вещи. Я должна вернуться в постель, но слишком взволнована, поэтому иду через гостиную и встаю у окна, выходящего на подъездную дорожку. Машин нет. Один охранник стоит сбоку перед главной дверью, на поясе у него пистолет. Другой патрулирует территорию в направлении главных ворот, у этого за спиной автомат. Похоже, в мире Романа все вернулось на круги своя.
Я слышу, как Роман приближается, когда он встает позади меня. Его костыли входят в поле моего зрения по обе стороны, а он нависает надо мной и кладет свой подбородок мне на макушку. Я никогда не чувствовала себя такой маленькой по сравнению с ним, как сейчас, когда его огромное тело прижалось к моей спине, но паники нет. Наверное, весь адреналин излечил меня от нее.
— Роман, на какой стадии мы сейчас находимся?
— Что ты имеешь в виду?
— У нас был секс, — говорю я, наблюдая за мужчиной, патрулирующим территорию. — Мы это планировали, ты знаешь. Что мы будем делать дальше?
— Я не знаю, malysh. Что бы ты хотела?
— Я не уверена.
Мы оба молчим, глядя на ночь, темноту которой нарушают многочисленные фонари, расставленные по лужайке.
— Уже поздно, — говорит Роман и целует меня в плечо. — Пойдем в постель.
— В какую?
— Ну, я буду в своей. — Он целует меня в шею. — А ты можешь выбрать. Твоя кровать или моя.
Он оставляет меня стоять у окна и обдумывать его последние слова. Я знаю, что мне следует сделать — пойти в свою комнату и забыть о том, что произошло на диване. Это было бы самое мудрое решение. На самом деле, это единственный выбор.
Но, видимо, «мудрость» мне не светит. Я разворачиваюсь и иду в комнату Романа.
Я смотрю на спящую Нину, уютно устроившуюся под одеялом, на ее спутанные волосы, разметавшиеся по моей подушке. Видя ее, в моей постели, вызывает странное теплое чувство в моей груди.
— Уоррен пришел, — говорю я, и легким поцелуем целую ее плечо. — Я буду в спортзале.
— Развлекайся, — бормочет она в подушку и продолжает спать.
Улыбаясь, я сажусь в свое инвалидное кресло и выхожу из комнаты. Ей нужно поспать; мы можем продолжить то, на чем остановились, позже.
Когда я заканчиваю сеанс терапии, Нина еще спит, поэтому я принимаю душ и спускаюсь в свой кабинет. Максим уже ждет меня, и, судя по его лицу, ему нечего сказать приятного.
— Роман, тебе нужно пригласить албанцев. Чем скорее, тем лучше.
— Не получится. —Я сажусь за свой стол, включаю ноутбук и начинаю рыться в бумагах на столе.
— Думаю, тебе стоит передумать.
— Я не в настроении развлекать албанцев.
— Ты знаешь, что они нужны нам как партнеры. Ты не встречался с ними месяцами. — Он садится в кресло напротив меня и подается вперед. — Они должны быть уверены, что все в порядке.
— Они получают больше денег, чем в предыдущие годы, поэтому я не понимаю, почему они должны быть обеспокоены.
— Если они не почувствуют, что мы вкладываемся как партнеры, они могут обратиться к кому-то другому, Роман. В последний раз, когда я его видел, Тануш упомянул, что обратился к итальянцам. Он сказал это в шутку, но он думает об этом
— Отлично. Как раз то, что мне нужно. — Я бросаю ручку на бумаги.
Максим откидывается назад и скрещивает руки.
— Итак, кого мы приглашаем?
— Тануша и его жену. Думаю, он встанет в позу. И Душку с женой. Вот и все.
— А как же Хаждини? — спрашивает он.
— Нет. В последнее время они с Душку не в ладах. Мне не нужно кровопролитие.
— Хорошо. Когда?
— У Нины выставка в следующие выходные, так что придется в эту субботу.
— Я дам Танушу знать. — Максим улыбается. — Варя будет в восторге, она только что поменяла ковры.
— Я скажу ей, что это была твоя идея. Особенно если это закончится кровопролитием. Тануш все равно может быть немного враждебно настроен, так что убедись, что мужчины в курсе.
Максим приподнял бровь.
— Почему? Вы двое всегда были в хороших отношениях.
— Мы были в хороших отношениях, пока я не сказал, что не намерен жениться на его дочери, когда он предложил ее несколько месяцев назад.
Максим опускает голову и смотрит на меня поверх оправы очков.
— И ты говоришь мне об этом только сейчас?
Если бы кто-то другой сомневался в моих решениях, ничем хорошим это бы не закончилось. Однако Максим — единственный человек, кроме Вари, которому я безоговорочно доверяю. Он был для меня как отец. — Тогда я не придавал этому значения.
— Он спрашивал о Нине.
Я смотрю на него.
— И что он хотел узнать?
— Он спросил, так ли она красива, как об этом ходят слухи.
Вот же гадина.
— И что ты ему ответил?
— Я сказал ему, пусть сам решит, когда увидит ее.
— Хорошо. Как Костя?
— Потерял немного крови, но ничего серьезного. Через несколько дней будет на ногах.
— Не трогайте его по крайней мере неделю. Иван может взять на себя его обязанности до тех пор. Проследите, чтобы док приходил осматривать его раз в день до понедельника.
— Что-нибудь еще?
— Нет. Иди домой. Отдыхай. Ты всю ночь за Костей присматривал. Я попрошу Варю тебя подменить.
Когда Максим уходит, я звоню Нине.
— Ты не спишь?
— Уже проснулась. — Она зевает.
— Одевайся и встретимся внизу через час. Нам нужно пройтись по магазинам.
— Да?
— В субботу ко мне на ужин придут деловые партнеры. Тебе нужно купить платье.
— Мне точно не нужно другое платье. На прошлой неделе я купила столько одежды, что хватит на две жизни. Вова еле смог все затащить в машину, да и в шкафу у меня места нет. В нем как минимум десять платьев, которые я даже не надевала.
— Ты говорила, что ты импульсивный покупатель.
— Это не равно «шопоголик», Роман.
— Мы все равно купим платье.
— Тебе нравится выбрасывать деньги на ветер? Это какое-то принуждение? Ты можешь сказать