те, что я накладывала на свои вещи, когда носила личину феи по условиям проигрыша в пари.
На вид и на ощупь получившиеся наряды ничем не отличались от настоящих, будь они скроены и сшиты из различных материалов. Но это были именно фантомы, имеющие недолговечный срок осязаемости. Служили они для того, чтобы клиенты могли посмотреть на себя в данном наряде, подвигаться, понять, удобно ли им, нравится ли, идет ли к лицу.
Очень удобно! Я оценила и с удовольствием применяла эту функцию.
Мы с маленьким розовым монстриком творили и вытворяли. Уж сколько мы создали лекал и выкроек. Сколько дешевого полотна перевели, пока я научилась управлять волшебной палочкой нормально. И да, я все же сумела сделать для себя несколько очаровательных домашних нарядов. Ну в самом-то деле, не в шелках же мне заниматься работой и бегать по городу в поиске вдохновения и изучении окрестностей.
Первые совместные выходы со мной горгулья совершала голенькой. Чтобы ее не обжигали солнечные лучи, я мазала мягкую розовую кожицу тем же самым кремом, что и себе. А на шею ей пришлось надеть купленный в магазине для домашних питомцев тонкий кожаный ошейник, украшенный яркими стекляшками. На маленькой латунной подвеске выгравировали мое имя и наш адрес. Мало ли, пусть уж знают, где это чудо обитает.
На нас косились недоуменно, шептались, но помалкивали. Все же всяких тварюшек в мире водится немало. Бежит за феей, щеголяющей яркой малиновой шевелюрой, нечто страхолюдное, розовое, пузатое, крылатое, бормочет картаво под нос и корчит рожицы. Ясно, что нечисть, уж больно монструозная. Но какая-то безобидная, маленькая, несуразная и временами даже милая.
Ну не получается такое чудесатое создание воспринимать негативно. Если привыкнуть, то можно даже представить, что это просто такая жирненькая, лысая, морщинистая летающая кошка. Вроде фамильяра. Маги же чего только не повыведут себе в услужение.
Так что нас даже в кафе вдвоем пускали. И вот тут главное было уследить, чтобы горгулья не слопала ничего, содержащего орехи. Иначе — ой!
Наконец, наступил день, когда мы собрались демонстрировать столице Клайдберриса наши таланты и шедевры.
— Ты готова? — спросила я горгулью.
— Я кисивая? — сидя на попе перед зеркалом, гримасничая и растягивая задними — задними! — лапками юбочку в стороны, спросила она.
— Ты само очарование! — заверило ее зеркало.
— Тосьно-тосьно?
— Точно! — подтвердила я. — Только поаккуратнее с кружевами. Не зацепи.
Она тут же вытянула все четыре лапы перед собой и принялась изучать черные коготки.
Я повторила ее жест, но двумя руками, и всмотрелась в свой маникюр. Нужно ведь соответствовать нынешнему амплуа, поэтому ногти у меня были розовыми с перламутровыми бликами. Работа местных мастериц красоты мне нравилась.
— Хатю лозовые! — заявила моя питомица, бросив взгляд на мое отражение.
— Тебе не пойдет. Сливаться будет. Ты сама розовая.
— Хатю кисиво! — нахмурилась она. Мордочка ее, и так-то страшненькая, скукожилась еще сильнее.
— Не гримасничай, морщин много будет. Золотые хочешь? — миролюбиво спросила я.
— Хатю! Зёлата! Побойсе!
— Не побольше, а ровно столько, сколько нужно на каждый пальчик. Ты же не планируешь выглядеть как чучело с фонтана на центральной площади?
— Неть! Тама длакон! Не сюсело!
Мне стоило большого труда не рассмеяться. То самое «не сюсело» произвело на нас обеих неизгладимое впечатление. Здоровенная зубастая когтистая крылатая тварь насыщенного золотого цвета извергала из пасти в городской фонтан целый водопад.
Предполагалось, что это дракон. На мой же взгляд, настоящего дракона в этой ипостаси скульптор никогда не видел. Что довольно странно, неужели не мог найти себе модель или хотя бы просто посмотреть иллюстрации? Либо же автор был ну очень творческой натурой. На всю голову. Искаженные пропорции, странные формы... Не удивлюсь, если драконы его и сожрали за такое-то творение. Образно говоря, конечно, ведь они не едят разумных. Это законопослушные граждане нашего мира, просто обладающие двумя формами.
Жители Берриуса хоть и посмеивались над чудаковатой кривой жутью, но гордились ею. Как ни крути, а городская достопримечательность. Блестящая, монументальная, сияющая на солнце так, что глазам больно.
— Ну что? Мы — красавицы, мы — модные девчонки, мы готовы покорять этот мир.
— Неть! Голедь. Миль бойсей, нам нинадя.
— Что? А! Город. Ну, тоже верно. Зачем нам целый большой мир? Начнем с покорения города, потом страны, а дальше...
— Неть! Нихатю.
Я рассмеялась. Нет в нечисти честолюбия и умения строить грандиозные планы. Но это и неплохо.
— Идем!
И мы пошли.
Коротенькая дорожка от крыльца до калитки. Ветерок шевельнул розовые кусты, в нашу сторону качнулись все цветки, словно любопытные кумушки дружно головы повернули, и обдало волной яркого аромата. Прелесть, а не розы!
Ну, что могу сказать?
Мы произвели фурор. В целом-то мы уже примелькались. Но одно дело, когда идет фея с ярко-розовыми волосами и ведет на поводке нежно-розовую нечисть.
А совсем другое, когда они обе, и фея, и нечисть, одеты в практически одинаковые платья. Причем платья красивые, из хорошей ткани, с изящными кружевами по вырезу и манжетам. Учитывая климат, эти платья имели короткие пышные рукава-фонарики. У феи на шее из выреза выглядывает золотая цепочка с кулоном. У нарядной крылатой нечисти — ошейник с камушками и подвеской.
Более того, у обеих модниц еще и шляпки! И если девушка прикрепила свою шляпными булавками, то у прихорошившейся монструозины в головном уборе были прорезаны дырки для торчащих вверх ушей, а под челюстью аккуратным бантиком завязана кружевная тесемка.
Мы старались произвести впечатление. И нам это удалось.
— Ах, какая прелесть! — воскликнула молоденькая риата, сидящая за соседним столиком кафе. — Матушка, взгляни же! Давай нашу Дзуэ́ллу тоже нарядим? Это так очаровательно!
Ее спутница поднесла к лицу лорнет, осмотрела нас и улыбнулась.
— Как мило! Ты права, дорогая. Нужно непременно узнать, где эти милые девушки пошили такие созвучные наряды.
Я делала вид, будто не слышу разговоров и фраз в наш адрес. А неслись они со всех сторон. И когда мы шли по улицам, и когда сидели и пили горячий шоколад с нежнейшим тортом со взбитыми сливками, как сейчас. Когда я шла в кафе с горгульей, мне тоже приходилось отказываться от орехов, чтобы не вводить ее в искушение.
Когда мы почти покончили с десертом, сидящая по соседству публика сочла возможным нарушить наше уединение.
Сначала к нам подослали подавальщицу с визитными карточками, интересуясь, не соблаговолим ли мы