Марсия задернула занавески и задула одну свечу. Она уже перенесла вторую к изголовью кровати и собиралась лечь, как вдруг дверь спальни распахнулась настежь.
— Мадемуазель! Мадемуазель! Она узнала голос Пьера и поставила свечу на столик.
— В чем дело, Пьер? Что случилось?
— Они похитили господина герцога, мадемуазель! Три человека потащили его к пещерам.
— Я не понимаю, о чем ты! — воскликнула Марсия.
— Они связали его. Он сопротивлялся, но их было слишком много, — задыхаясь, рассказывал Пьер. — Они сбросили его на землю, но он продолжал сопротивляться, мадемуазель, и тогда они утащили его в пещеру, о ней знаем только я и мой друг!
Марсия не сомневалась, что это дело рук Сар-до, и с ужасом подумала, что он действительно собирается убить герцога.
Глава 7
— И что же… нам теперь… делать? — выдохнула Марсия.
— Я покажу вам, куда они увезли господина герцога, они не смогут заметить нас, — ответил Пьер. — Идите за мной, мадемуазель.
Девушка бросила мгновенный взгляд на спящую Лизетт. Затем повернулась к двери, посмотрев на ожидающего ее Пьера. И тотчас вспомнила о револьвере, который оставил Жак. Она взяла его, но, вернувшись, обнаружила, что Пьер куда-то исчез. Она встретила его, когда он шел из кухни и нес что-то в руках.
— Я захватил лампу, мадемуазель, — объяснил он.
То, что она увидела, было обыкновенной свечой в банке из-под варенья — по крайней мере они смогут разглядеть путь, если надо будет спуститься в пещеру.
Марсия похолодела от страха. Скверно было уже то, что Сардо похитил герцога.
А если он вдобавок схватит ее и Пьера, то не остановится ни перед чем, чтобы убить их или использовать в качестве заложников.
Однако в подобных размышлениях смысла было не так уж много.
Она последовала за Пьером вниз, к маленькому садику.
Вне дома было светло — луна уже взошла. Звезды ярко сверкали на черном небе. Пьер резко повернулся и побежал туда, где скалы спускались к полю.
У Марсии не было времени на раздумья. Она старалась не отстать от мальчика. Ей также приходилось придерживать ночную сорочку и халат, чтобы не запутаться в них во время бега.
К счастью, на ней были мягкие сатиновые туфли без каблуков, которые она надела к ужину. Аквилин все еще паслась на поле. Значит, Сардо с сообщниками захватили герцога до того, как тот добрался до лошади.
Неожиданно Пьер остановился. Когда Марсия поравнялась с ним, он прошептал:
— Это та пещера, в которую они затащили герцога, — и указал на нее рукой.
Марсия увидела неясные очертания входа.
Она хотела подойти поближе, чтобы уловить какие-нибудь звуки из пещеры.
Но Пьер опередил ее и пошел первым.
Так они продвинулись еще на три ярда.
Вдруг Пьер снова остановился.
Теперь Марсия отчетливо видела небольшой провал в скале, или лаз, больше напоминавший берлогу какого-то животного.
Пьер извлек из-за пазухи так называемую лампу.
— Идите за мной, — прошептал он так тихо, что Марсия с трудом услышала его слова.
Он на четвереньках забрался в лаз, Марсия последовала за ним.
Халат, обвиваясь вокруг колен, сильно стеснял ее движения.
К счастью, лаз оказался совсем коротким, и Пьер вскоре смог выпрямиться.
В свете лампы было видно, что они находятся в маленькой пещере с неровным каменистым сводом.
Тем не менее она была достаточно высока, чтобы встать в полный рост.
Мальчик поднес палец к губам, призывая к молчанию, — эхо от голоса могло привлечь внимание разбойников.
Пьер медленно пошел вперед, преодолевая бугристость пола.
В колышущемся свете лампы можно было разглядеть сталактиты, свисающие со свода, и сталагмиты, восходящие им навстречу.
Они продолжали движение, пещера сменилась узким проходом.
Пьер держал лампу, заслоняя ее своей курткой, чтобы свет не проникал далеко вперед. Вдруг послышались приглушенные голоса. Кто бы это ни был, говорил он очень тихо. При этом голос, многократно повторенный эхом, звучал довольно мрачно, словно возникал из иной реальности.
Пьер пошел дальше, Марсия последовала за ним, но неожиданно споткнулась о камень.
Чтобы не упасть, уперлась руками в противоположную стену лаза.
Она была необычайно холодна.
Девушке показалось, что по мере их продвижения стены становятся все холоднее и холоднее.
Неожиданно они услышали голос Сардо, явно находившегося очень близко от них:
— Покрепче затяните узлы, чтобы он и не думал о побеге!
Пьер остановился.
Затем, пытаясь производить как можно меньше шума, он сделал еще несколько шагов.
Они услышали странный звук, будто кого-то волокли по земле.
Обойдя небольшую груду камней, Марсия оказалась у большой трещины, из которой открывался вид на диковинную пещеру.
Она была настолько высока, что свет не достигал свода.
Внутри пещеры толпились сталагмиты, искрящиеся и переливающиеся в свете большой лампы.
Лампа стояла на камне с плоской вершиной, напоминающей гигантскую столешницу.
Теперь можно было отчетливо разглядеть четырех человек.
Слева Марсия увидела Сардо, показавшегося ей как никогда отталкивающим и опасным.
Прямо перед ней полулежал герцог со связанными за спиной руками.
Волосы его были растрепаны, одежда на левом плече порвана, на щеке — кровоподтек.
Сзади его держал грубый, неотесанный мужлан устрашающих размеров.
Она бы ничуть не удивилась, узнав, что он мастер кулачного боя.
В пещере находился еще один человек, выглядевший маленьким и тщедушным по сравнению с этим мордоворотом.
Он был сед, и взор его непрестанно блуждал, в результате чего Марсия решила, что ни один уважающий себя человек не стал бы без веских на то причин иметь с ним дело.
Громила подтащил герцога к валуну, на котором стояла лампа.
В этот момент третий разбойник извлек из кармана какие-то бумаги и разложил их на столешнице перед герцогом.
Вскоре Марсия услышала голос герцога.
— Я полагаю, Сардо, — произнес он, — ты полностью отдаешь себе отчет в своих действиях. Ты также понимаешь, что мне не совсем нравится такая манера общения.
— Это ваша забота, — отрезал Сардо. — Мне, например, не совсем нравится ваше нежелание расставаться с деньгами, и мне совсем неохота угодить в тюрьму, в то время как вы можете полностью расплатиться с моими долгами.
— Как я делал это раньше, — тихо добавил герцог.
— И чего вам не придется делать в будущем!
— Итак, ты собираешься убить меня, — спокойно резюмировал герцог.
— Это уже будет зависеть от вас и от вашего решения.
Герцог промолчал, воцарилась гробовая тишина.
Марсия, наблюдая за ним, восхитилась его самообладанием, хотя он не мог не сознавать всей опасности создавшейся ситуации.