В дверь ванной громко и настойчиво постучали. Это было неделикатное постукивание Игоря, полновесный грохот, который обычно производила Катька, утомленная ожиданием, когда я выйду наружу. Но Катька сегодня ушла «в ночное», и я ее не ждала. Выключив воду и перегнувшись через бортик ванны, я открыла дверь. Это действительно была моя подруга в состоянии крайнего возбуждения.
- Давай вылезай скорее! Посмотри, что я принесла!
Оказалось, что Катька наконец притащила-таки видеомагнитофон. Мы уже несколько раз обсуждали, не стоит ли нам приобрести это чудо техники, но все время откладывали это на потом. Советская «Электроника» даже не рассматривалась, а любая японская продукция стоила двести — двести пятьдесят долларов, что вроде было не очень дорого для нас, но составляло треть стоимости приличного подержанного «жигуля» в Южном порту. И наконец, как я поняла, Катька решилась. Но она, захлебываясь от восторга, сообщила мне, что встретила на проходной жилого комплекса УПДК того самого первого знакомого иностранца, подарившего ей компьютер после «ночи любви». Иностранец ждал машину, которая должна была отвезти его в аэропорт, откуда ему предстояло улететь на свою западную родину если не навсегда, то по крайней мере на несколько лет. Узнав Катьку, он распаковал одну из коробок и всучил ей почти совсем новый панасониковский видак, на котором успел посмотреть только два фильма. И их он тоже отдал. По его словам, он совершенно не хотел мучиться с перевозкой всего этого хлама и собирался просто отправить видюшник с водителем в офис, где его неизбежно кто-нибудь стырил бы и уволок к себе домой.
Поэтому, встретившись со своим текущим ухажером, Катька не стала оставаться у него на ночь. Сославшись на внезапно наступивший «критический период», она извинилась и, сгорая от нетерпения, устремилась домой, чтобы вместе со мной отпраздновать получение такого классного подарка.
Пока я торчала в ванной, она мобилизовала запутавшегося с перепугу в собственных трусах Игоря подключать чудо техники к телевизору, а сама бросилась выуживать меня из воды.
Один из двух доставшихся Катьке фильмов мы мечтали посмотреть давно. Словно по заказу, он был с русскими субтитрами. Это было очень кстати, так как английский у всех нас оставлял желать лучшего. Это был фильм-легенда, о котором все слышали, но почти никто не видел, фильм назывался «Пролетая над гнездом кукушки». Снят он был по одноименной и тоже легендарной книге Кена Кизи, а главную роль в нем играл Джек Николсон. Какое-то время назад это кино показывали даже в каких-то периферийных московских клубах в Кунцеве и Текстильщиках, но тогда мне было совсем не до того.
Не прошло и десяти минут, как все было подготовлено для просмотра: видеомагнитофон включен в сеть и подключен к телевизору, кассета с фильмом вставлена и перемотана, а на журнальном столике возле дивана стояли три стакана и пиво, вытащенное из холодильника.
Фильм, в отличие от многих других, которые мне пришлось посмотреть позже, меня не разочаровал. За окном уже занимался рассвет, но мы все же решили попить чаю перед сном и двинулись на кухню.
- Знаете, — вдруг проговорил Игорь, — а меня с этим фильмом связана одна дурацкая поучительная история.
Мы внимательно слушали.
- У меня был, точнее есть, друг Леня.
При упоминании этого имени я вздрогнула. Хотя мало ли разных Лень в России или даже в одной только Москве?
- Он бизнесом даже, в общем, не занимался. Только подрабатывал у одного нашего приятеля — устанавливал на поставляемые фирмой того парня компы программное обеспечение. Одним из первых был. Иногда он и мне помогал. Я платил, как положено, понятное дело. Все у него шло отлично. Он даже рассказывал, что собирается жениться на какой-то девчонке, с которой познакомился в Уфе, где проходил практику в комендатуре. Но тут вдруг его семью навестили родственники. Они лет двадцать прожили на Западе и приехали в совок навестить родню и полечиться от ностальгии. Подарки всем привезли. А Леньке подарили видюшник и кучу фильмов к нему, в том числе этот, про кукушкино гнездо. Он от широты душевной позвал на просмотр друзей, родственников, даже нескольких соседей. Кое-кто с детьми пришел, показать им чудо техники. Он же сам и переводил. У него английский отличный, еще со школы. Ну, все посмотрели, поблагодарили хозяина и пошли по домам. А на следующий день Леньку забрали — вместе с видиком и кассетами. Кто-то из приглашенных стукнул. И устроили над Ленькой показательный процесс. Собрали в качестве экспертов главврача КВД, тетку- воспитательницу из детской комнаты милиции и старого алкаша-военкома. Вся эта кодла во главе с судьей признала его виновным в распространении продукции, пропагандирующей насилие и порнографию. А учитывая, что в квартире в момент показа находились дети, пришили еще и совращение несовершеннолетних. Не знаю, как вы, но я, честно говоря, ни пропаганды насилия, ни уж тем более порнографии не заметил. Но ему объяснили, что он должен быть счастлив, что отделался ниже минимума — тремя года «химии» где-то под Саратовом. Причем через неделю после того, как его туда этапировали, в самом Саратове этот фильм в кинотеатрах пошел. А когда его родители обратились в соответствующие инстанции, то им ответили, что сидит он не за конкретный фильм, а за распространение… И так далее, и тому подобное…
- Фамилия? — Голос мой звучал так хрипло, что я сама его не узнала.
- Чья фамилия? — не сообразил сразу Игорь.
- Его фамилия как? Лени этого фамилия…
И Игорь, и Катя явно были напуганы выражением моего лица и моим голосом.
- Фамилия Лени Ильин. А что тут такого, собственно?