Читать интересную книгу Сезон несбывшихся желаний - Владимир Благов

– Я не собираюсь занимать чьё-то место. Мне и на своём хорошо.

– Тогда оставайся на своём месте и не делай мелких пакостей, – Иван Николаевич повесил трубку.

– Ладно, – хмыкнул Бузов. – Будем делать крупные!

Глава 13. Общение продолжается

27 сентября, среда

Наташина мама, Валерия Владимировна, работала в детском саду воспитательницей. Наташа давно мечтала завести домашнего питомца. Но только не знала, кого именно. Ей нравились и котята, и щенки, и попугайчики, и даже лошади.

– Нам только лошади не хватало! – усмехнулась мама, когда Наташа поделилась с ней своими мыслями. – Слушай! – внезапно воскликнула она. – У нас одна воспитательница на днях предлагала купить у неё кролика, да ещё и вместе с клеткой. За чисто символическую, как она выразилась, цену. Может, купить?

– Давай, – сразу согласилась Наташа, но, подумав, спросила: – А почему она его продаёт? Он не больной?

– Она сказала, что купила кролика сыну на день рождения. А сын – первоклассник – недельку поиграл с ним, а потом начал его мучить. Ухаживать не хочет. Вот мать и решила отдать кролика в хорошие руки. Купим? – ещё раз спросила мама.

– Купим! – уверенно ответила Наташа.

– А ухаживать за ним будешь?

– Конечно, буду. Я же не первоклассница.

На следующий день мама принесла домой кролика в клетке. Он был белый, пушистый, с выпуклыми чёрными глазами. Кролик поводил ушами, постоянно к чему-то принюхивался, забавно шевеля носом, а когда Наташа решила его погладить, начал лизать ей пальцы.

– Ну как, нравится? – спросила мама.

– Нравится! – Наташа радостно засмеялась. – А сколько ему лет?

– Сколько зим, столько и лет. Сорока ещё нет, а всего полгода, – ответила мама перефразированной строчкой Маршака. – Он ещё маленький.

– А он вырастет?

– Совсем немного. Он же декоративный. Взрослый кролик весит кило-полтора. Ну что, берём?

– Берём! – Наташа взяла кролика на руки. – Ого! Килограммчик-то весит! Мам! Он мне нравится!

– Мне не придётся потом искать на него покупателя? – вздохнув, спросила мама.

– Нет, не придётся! Мы берём его насовсем.

– И как же ты назовёшь свой килограммчик?

– Так и назову – Ки-ло-грамм-чик!

– По крайней мере оригинально, – усмехнулась мама…

С тех пор прошло два месяца. Наташа всей душой привязалась к своему питомцу. Кролик подрос и освоился на новом месте. Каждый день Наташа выпускала его из клетки, чтобы кролик мог немного побегать по квартире. Килограммчика интересовало всё: тапочки, провода, мебель. Но больше всего ему нравилось рвать зубами обои. Пришлось ограничить его территорию лоджией.

Килограммчик очень любил, когда его гладили по голове и спине, почёсывали затылок и щёчки. Он мог подолгу сидеть у Наташи на коленях, прижав уши и прикрыв глаза, и благосклонно принимать ласку. Но стоило на пару секунд прекратить поглаживания и почёсывания, как кролик начинал лизать Наташины пальцы. Если кролика оставляли без внимания, он начинал смешно рычать и слегка кусал за палец.

На аппетит Килограммчик никогда не жаловался. Зелёный корм он мог есть круглые сутки.

За травой Наташа специально ходила в лесопарк, на дальнюю поляну, – подальше от автомобильных дорог и мест выгула собак. Из леса она приносила листья подорожника и земляники, цветущий одуванчик и клевер, молодые побеги дикой яблони и вишни. Весь сентябрь было солнечно, трава росла как на дрожжах, а земляника вздумала даже цвести без оглядки на близкие заморозки. Но впереди уже был октябрь – холодные дожди, свинцовые тучи. И поневоле приходилось переводить кролика на сухой корм.

Наташа была фантазёркой и любила мечтать. Глядясь в зеркало, она представляла себя то певицей, то кинозвездой, а то и просто супругой президента. И не беда, что у зеркального отражения будущей знаменитости под глазом красовался свежий синяк.

С будущим президентом Наташа пока не была знакома. Зато в числе её друзей были два настоящих рыцаря – Потапенко и Хныкин. Как выяснилось, оба почти одновременно воспылали к ней жуткой страстью и оба стали считать её дамой сердца. Почему – праздный вопрос. Наташа знала, что она красива, умна и спортивна.

Но вот проблема: кому из этих двоих отдать предпочтение? Кому вручить руку и сердце? Кому стать в будущем верной женой?

Если выбирать между Серёжкой и Генкой, то просто с ума можно сойти. Они похожи друг на друга, как братья. И интересы у них одни и те же. Вот только фамилии разные.

Ещё дошкольницей Наташа узнала, что её зовут так же, как и жену Пушкина, – Наталья Николаевна Гончарова. Это было приятно и почётно. Мама любила напоминать Наташе, какая славная фамилия ей досталась, и приучила Наташу гордиться своей фамилией. Поэтому Наташа стала рано задумываться о том, что однажды – в день свадьбы – фамилию придётся изменить. Разумеется, Наташа знала, что жена вправе оставить свою, девичью. Но любовь – страшная штука, и женщина, если только она не суперзвезда, обычно жертвует фамилией в угоду своему избраннику, какой бы звучной эта фамилия ни была. Вот соседка Любаша из девятой квартиры – была Петрова, а стала Кошкина. Кошкина Любовь – прямо прозвище какое-то.

Нет, если уж и менять, так на какую-нибудь звучную. А у Серёжки и Генки фамилии совсем неподходящие. Наташа представила, что её будут звать мадам Потапенко или миссис Хныкина, и ей стало не по себе…

После уроков Генка и Сергей вдвоём провожали Наташу до дома. Она уже не хромала, но нога то и дело давала о себе знать тупой ноющей болью.

– Надо же! Нога почти зажила, а как Бузов меня вчера толкнул, я её снова подвернула, – пожаловалась Наташа своим рыцарям.

– Мало ему вчера вломили! – хмыкнул Генка. – Надо добавить.

– Рано, – усмехнулся Сергей. – Пусть сначала зубы вставит.

– Ген, я не понимаю, зачем надо было за меня заступаться? – кокетливо спросила Наташа. – Ну подумаешь, толкнул. Что такого?

– Он урод! – гневно сверкнул глазами Генка. – А уродов надо ставить на место.

– Зато теперь все в классе думают, что ты мой жених.

– Они так думают только потому, что я за тебя заступился?

– Конечно.

– Ну и пусть думают. Ты мне на самом деле нравишься!

– Вот Серёжка за тебя заступился, и это нормально. Все знают, что вы с ним друзья, – сказала Наташа.

– А я вовсе не за него заступился, а за тебя, – уточнил Сергей. – Мне тоже ты нравишься.

Наташа подняла глаза к небу и тяжело вздохнула.

– Это что, массовое признание в любви?! Знать бы ещё, что вам ответить! – Она посмотрела сначала на Серёжку, потом на Генку: – Вы мне оба не нравитесь, трейсеры вы этакие! Никогда больше с вами на паркур не пойду! Кстати, когда следующее занятие?

* * *

Максим Каминский скучал. Да, у него был компьютер. Да, у него были интересные книги и журналы. Но сейчас, может быть, впервые в жизни ему хотелось обыкновенного человеческого общения. От общения с людьми, близкими по интересам, он отказался добровольно, окончательно испортив отношения с одноклассниками и нагрубив Ключникову. Всё можно было исправить, но гипертрофированная гордость не позволяла ему пойти в клуб с повинной.

Древний Египет давно интересовал Максима. Он прочёл не одну книгу по мифологии и археологии, прежде чем понял главное: существуют две египтологии – официальная и альтернативная. Официальная наука утверждает, что все пирамиды Египта построены фараонами после 3100 года до нашей эры, альтернативная же предполагает, что как минимум половина пирамид – более раннего происхождения и возведены они некой працивилизацией с использованием супертехнологий. И если по официальной египтологии информации довольно много, то по альтернативной её практически нет.

Официальная наука иногда грешила подтасовкой фактов. Впервые о подлоге, совершённом учёным, Макс прочитал в книге Войтеха Замаровского «Их величества пирамиды». В книге рассказывалось о том, что молодой Флиндерс Питри – в будущем великий египтолог – однажды поймал некоего доктора Глоувера с поличным: тот старательно спиливал рашпилем какой-то выступ в прихожей камеры Царя в пирамиде Хуфу. Доктор Глоувер сознательно пошёл на подлог, для того чтобы подогнать размеры прихожей под какую-то свою гипотезу.

Макса коробило, когда он узнавал о грубом искажении фактов и сокрытии истины представителями официальной науки.

К этим-то египтологам Макс сначала причислил и Ключникова. Потому и нагрубил ему во время лекции.

Ежов и Венгеров передавали Максиму книги от Ивана Николаевича. Они же рассказывали о новостях клуба. Эти новости чрезвычайно интересовали Максима. Постепенно он понял, что его первое впечатление о Ключникове как об адепте официальной египтологии было ошибочным. Ключников оказался честным альтернативщиком, хорошим рассказчиком и просто приятным человеком. Он не держал зла на Максима и повторял, что тот в любое время может вернуться в клуб.