Спальный вагон в поезде до Ванкувера был крайне некомфортным. Лежачие места в два этажа, отделенные от прохода занавесками, раздражали Николая больше, чем жесткие топчаны в том поезде «Нортерн Пасифик», в котором весной он путешествовал в Сиэтл.
Свою ностальгическую оценку топчанов Ершов переосмыслил уже на следующий день, замерзая в холодном вагоне поезда, следующего в Калгари. Это только в детстве он не чувствовал дискомфорта, расхаживая по квартире зимой в байковой рубашке при десяти градусах «тепла».
— Нужно было дождаться экспресса и поехать в пульмановском вагоне, — ворчал Николай, размахивая руками и ногами.
— Чуток, совсем чуток прохладно, — только из вежливости согласился Прокоп Лукич, с наслаждением попыхивая трубкой.
— Ты, Николай Николаевич, сам предложил нам свою помощь с купчей на землицу, — удивился рыжий Петька.
— Кроме тебя, Петя, английский язык никто не знает, да и ты теряешься, когда кто-то быстро и невнятно говорит. Учил тебя, учил, столько времени потерял. Ладно. Найду вам адвоката и сразу уеду, — продолжал ворчать Ершов.
— А плотина? — пустил пару особо красивых колец дыма Прокоп Лукич.
— Что плотина? — будто не понимая, удивился Ершов.
— Ты задумал плотину на «Белой Лошади» строить.
— Не строить. Нет. Взять разрешение на строительство электростанции. На самом деле, нужно огородить волок, по которому можно обойти порог, и взрывом обрушить туда кусок скалы. Если даже староверы опасаются иной раз свои лодки через порог проводить, то плоты и лодки, построенные наспех, там никогда не пройдут.
— У старателей — объединение! Они быстро на нас управу найдут.
— Расчистят волок??? Потребуют с меня компенсацию? Поймают и растерзают!!! — заржал Ершов, — Шиш им с маслом! У меня прекрасные отношения с Сэмом Стилом, который командует Северо-западной конной полицией. Я обещал ему построить на вершинах перевалов дома для канадских постов и снабжать их всем необходимым. Он рад возможности остановить проникновение бандитов, и уменьшить ввоз ручного стрелкового оружия. Мы уже договорились, что его люди будут пускать в Канаду только тех, кто несет с собой годовой запас припасов. Это шестьдесят пудов веса!!!
— Зачем нам эта плотина? В Доусоне нам принадлежит большинство золотоносных участков, — встрял со своим мнением Петька.
— Понабегут злые америкашки с глазами завидущими, с руками загребущими, нас за белых людей не считающие, и будем мы больше отстреливаться, чем работать, — остановил Петьку Прокоп Лукич.
— Лукич! Сколько тебя просить? Называй их «янки».
— Лады, — привычно согласился хитрый крестьянин.
* * *
Три дня, отведенные Ершовым для хождения по чиновникам, плавно превратились в десять. Единственный адвокат в городе, нанятый для составления договоров и сидения в коридорах учреждений, неожиданно оказался англичанином, в отличии от большинства своих южных коллег. Ершов, таскавший везде за собой рыжего Петьку, высказал ему свое недоумение этим фактом. За совместным обедом Петька решил попрактиковаться в английском языке.
— Мистер Джо, а почему ты не еврей? — ошарашил он своей непосредственностью адвоката.
Бедняга зашелся от смеха и закашлялся, подавившись.
— Въезд евреям во французские владения был запрещен вплоть до их завоевания английской армией в семидесятых годах прошлого века. Но и потом они не торопились селиться в Доминионе. Двадцать лет назад их было всего около тысячи, сейчас стало около шести тысяч, за счет помощи фонда барона Мориса де Гирша. Сюда, в Калгари, приехала лишь одна семья, совсем недавно, еще не прошло и года. Господин Ершов должен был видеть главу семьи в банке, — обстоятельно ответил адвокат, отдышавшись и успокоившись от смеха.
— Тот клерк, что взвешивал золото? — удивился и занервничал Ершов.
— Нет, другой. Он отвечает за расчеты с другими банками. Не понимаю, зачем директору нашего банка понадобился третий сотрудник? Тут для двоих человек работы мало. Тем более…, - замялся адвокат.
— То, что он эмигрант?
— Мы все дети или внуки эмигрантов. Нет, тут другое. У него сын — революционер-анархист, — смутился адвокат.
— Не понимаю! Юноша борется с несправедливостью общества! Что тут плохого? — возмутился Ершов.
— Бомбы не разбирают где охрана, а где прохожие. Его сын грабил банковских инкассаторов. Я считал, что у банкиров должна быть солидарность, — объяснил свою точку зрения адвокат.
— Этот анархист в Калгари? — Николай был полностью на стороне революции, но обеспокоился собственной безопасностью, и сохранностью золота.
— Он в тюрьме. Но его сестра в городе. Эмма тоже анархистка.
— Надеюсь, хрупкая девушка не будет бросать в нас бомбы, — натянуто засмеялся Ершов.
Остальные деликатно поддержали его смех.
* * *
Не обладая пронырливостью настоящих «адвокатов», Джо не смог существенно ускорить прохождение дел, но познакомил с мэром, Джеймсом Лафферти. От него Ершов узнал, что правительство Доминиона разрешило сдавать землю внаём по 2,5 цента за гектар в год. Николай тут же договорился взять десять тысяч гектаров на четыре года, заплатив в казну тысячу долларов золотым песком. Целинные земли быстро истощались, длительный срок аренды не имел смысла.
Поручив адвокату оформлять разрешение на строительство гидроэлектростанции в районе порога «Белая Лошадь», Ершов отобрал себе дюжину человек охраны, забрал почти всё золото, и помчался на всех парах к цивилизации. Николай блаженствовал на диване мягкого пульмановского вагона экспресса Ванкувер — Калгари — Виннипег — Нью-Йорк, охрана вместе с грузом золота занимала три купе в соседнем вагоне, классом ниже. Соседом Ершова, в мужском двуместном купе, оказался юноша, видимо, впервые путешествующий самостоятельно. На вид ему было лет пятнадцать-шестнадцать, усы только-только начали пробиваться на верхней губе.
«Если бы не усы, вы были бы так похожи на мою жену», — вспомнил Ершов старинный анекдот, но не придал значения подсознательной ассоциации. Большие губы, черные, навыкате глаза, смесь наглости и страха во взгляде юноши показались Николаю влиянием негритянской крови.
Ершов сбрил усы и бороду еще в Калгари, и, в первые дни, смотрелся на пять-шесть лет моложе. Николай уже знал про этот эффект, и не обольщался, зная, что через неделю кожа огрубеет на ветру и под лучами солнца, а возраст возьмет своё.
Сосед по купе молчал весь вечер.
* * *
Первая остановка поезда была только утром. Конструкция вагонов не предусматривала возможности хождения по составу во время движения. В дверь купе постучал проводник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});