Послышался тихий и недолгий смех:
- Это называется дружба.
- Это называется шантаж и является незаконным во многих странах. – Я снова взглянула на него, заметив в свете фар встречных машин золотистые и зеленые искорки в его глазах.
Он улыбался. Взгляд был теплым и спокойным. Моргнув, я отвернулась. Несколько долгих секунд он пялился на меня, а потом спросил:
- Который час?
Я глянула на часы на приборной панели.
- Почти одиннадцать.
- Мы опаздываем.
- Ну извини, - отозвалась я, источая сарказм в каждом слоге, - понятия не имела, что мы действуем по расписанию.
Мы подъехали к дому Санчеса в Хайтс. Это был шикарный трехэтажный кирпичный особняк с матовыми витражными стеклами на парадных дверях, который с трудом вписывался в представление о жилище человека, отсидевшего в тюрьме за вооруженное нападение. В таком скорее мог жить кто-то с большим опытом уклонения от уплаты налогов. Или тот, кто каким-то образом присвоил себе собственность. Или просто украл.
- Подкати к гаражу и мигни фарами.
Не совсем понимая, почему Рейес так поступает, раз уж сбежал из тюрьмы, я сделала, как он велел. Дверь гаража тут же открылась.
- Заезжай и гаси двигатель.
Амадор и его жена казались мне чудесными людьми. Но вся эта ситуация не укладывалась в голове. Как Сьюзи Дервиш, которая никак не вписывалась в нашу команду скаутов, пока не подсела на риталин[14].
- Мне не нравится этот план.
- Датч.
Я взглянула на Рейеса. Его глаза остекленели, он сильно побледнел. Без сомнения, он потерял много крови. Теперь я, наверное, смогу от него сбежать.
- Ничего плохого с тобой не случится, обещаю, - сказал он.
- Ты не в том состоянии, чтобы играть рыцаря на белом коне. Отпусти меня, и все.
На лице Рейеса отразилось сожаление.
- Извини, но не могу. – Он взял меня за руку, будто боялся, что я сейчас же сорвусь с места.
Именно это я и обдумывала. Долго ли он сможет бежать за мной в таком состоянии?
- Заезжай, - повторил он.
Глубоко вздохнув, я въехала в гараж на две машины и заглушила двигатель, ни капельки не радуясь тому, что сделала.
Гаражная дверь опустилась. Я оказалась один на один с группой преступников. Включился свет, из боковой двери высыпало все семейство, мигом устремившееся к нам.
Едва заметно вздрогнув, Рейес сел ровнее и искренне улыбнулся тому, кто открыл дверь с его стороны. Это был Амадор Санчес. Бьянка, жена Амадора, держала на руках маленького мальчика. За ее руку цеплялась девочка постарше. Прижав малыша к себе, Бьянка махнула мне в знак приветствия.
Я махнула в ответ (видимо, стокгольмский синдром спешил на помощь) и увидела, как Амадор засунулся в машину и сгреб Рейеса в объятиях.
- Hola[15], дружище, - сказал он, мощно похлопывая Рейеса по спине. Рейес стиснул зубы, чтобы не выругаться. – Вы опоздали.
Амадор Санчес был привлекательным мужчиной лет тридцати с хвостиком, с короткими черными волосами, карими глазами и гонором, который мог впитаться в него только в культуре чикано[16].
- По вине водителя, - процедил Рейес сквозь зубы. – Все время пыталась сбежать.
Взглянув на меня, Амадор подмигнул:
- Могу вас понять, мисс Дэвидсон. Я четыре года пытался избавиться от его компании.
Рейес рассмеялся. Рассмеялся! Впервые в жизни я слышала, как он по-настоящему смеется. Какое-то совсем неуместное счастье затопило меня изнутри.
- Ты ранен. – Амадор отстранился и окинул взглядом Рейеса.
- Пап, отойди! Пусти меня! – Девочка, настоящая красавица с длинными черными вьющимися волосами, протиснулась в салон рядом с отцом. По-детски изящные брови сошлись над переносицей. – Дядя Рейес, что случилось?
Рейес улыбнулся ей:
- Мне нужно сказать тебе что-то очень важное, Эшли. Готова?
Она кивнула с таким энтузиазмом, что кудряшки закачались вокруг ее личика.
- Никогда-никогда-никогда не лезь в мусоровоз.
- Говорил же, что это дурацкая идея, - сказал Амадор, поцокав языком.
- Это была твоя идея, черт бы тебя побрал.
- Тогда она была еще хуже, чем дурацкой. – Бьянка вышла вперед и попыталась аккуратно снять с Рейеса пропитанную кровью спецовку, чтобы не задеть раны. На ее красивом лице читалось беспокойство. – Поверить не могу, что ты его послушал.
- Поверить не могу, что ты за него вышла.
Прищурившись, она посмотрела на Рейеса. В этом взгляде было больше иронии, чем порицания. И в нем была любовь – искренняя, неподдельная любовь. Меня резанула вспышка несвойственной мне ревности. Они знали его лучше, чем я. Может быть, даже лучше, чем я когда-либо узнаю. Никогда никого в жизни я не ревновала, но, похоже, в последнее время это все, что я чувствую, когда речь заходит о людях в жизни Рейеса.
- Когда ты наконец придешь в себя и разведешься с ним? – спросил он у Бьянки.
Я поникла. Бьянка была великолепна. Как и у ее дочери, у нее были огромные сияющие глаза и длинные черные волосы, густыми волнистыми прядями обнимающие плечи.
- Она любит меня, pendejo[17], - сказал ее муж, пожав плечами как ни в чем не бывало. – Хрен его знает за что.
- Я выйду за тебя, дядя Рейес.
Рейес снова рассмеялся и ласково улыбнулся девочке:
- Тогда я буду самым везучим на свете.
Эшли прыгнула ему на руки, и Бьянка в ужасе вскрикнула:
- Детка, нет!
Подмигнув Бьянке, Рейес дал ей понять, что все хорошо, и осторожно, чтобы не запачкать кровью, обнял девочку. Мне показалось, он лелеет этот момент, как будто долго-долго ждал, когда сможет ее обнять. Глаза Бьянки наполнились слезами, она наклонилась и поцеловала его в щеку. Он протянул руку и теперь обнимал их обеих.
Отвернувшись, я увидела Амадора, который стоял неподалеку. Он улыбался и смотрел на происходящее, испытывая чистую радость. Я поняла, что вмешиваюсь в долгожданное воссоединение близких. Меня не должно быть здесь. По тысяче причин.
Рейес посмотрел вниз на малыша, стоявшего возле матери, и улыбнулся:
- Ну привет, мистер Санчес.
- Привет, - робко отозвался мальчик, и на его щеках едва обозначились ямочки. – Ты теперь будешь жить с нами?
Хихикнув, Бьянка подняла его, чтобы поднести ближе к Рейесу.
- Не думаю, что твоему папе это понравится, Стивен. – Рейес очень серьезно пожал крошечную руку. – Ты вырос за нас обоих. Наверное, теперь я могу больше не расти.
Малыш рассмеялся.
- Ну все, все, - подал голос Амадор, - дайте дяде Рейесу перевести дух.
Стивен повернулся к отцу:
- Можно ему пожить с нами, пап?
- Пожалуйста-пожалуйста! – поддержала Эшли.
- Сразу видно, что вы никогда не жили с дядей Рейесом. Дядя Рейес жутко страшный. К тому же храпит. Vete[18]! – Амадор подтолкнул детей в дом и повернулся к Рейесу, тут же помрачнев. – Идти можешь?
- Думаю, да.
Положив руку Рейеса себе на плечо, Амадор медленно поднялся.
- Что-то не припомню, чтобы это входило в план.
- Это все она, - Рейес кивнул в мою сторону, как раз когда я выбралась из Развалюхи.
Бьянка рассмеялась:
- Видимо, теперь он повесит на вас всех собак, Чарли.
- Посмотрим. – Я обошла машину. – Я могу чем-то помочь?
Рейес остановился и посмотрел на меня, словно его удивил мой вопрос. От его кривоватой ухмылки у меня остановилось сердце. И я заметила благодарность в его глазах. Не пропустила я и того, как безмолвно переглянулись Амадор с Бьянкой, и как на ее красивых губах появился намек на улыбку.
- Мама, мама! – В гараж ворвалась Эшли, едва не сбив с ног Рейеса и отца.
Бьянка подхватила взволнованную девочку на руки:
- Осторожнее, крошка.