— Зачем так заранее беспокоиться! — воскликнул я, припоминая, каким образом в Трехшитье выражают восхищение или одобрение. — Перед тем как подойти, я громко три раза кашляну, а потом проведу двумя пальцами левой руки по подбородку вот так, а правой — по лбу. Это и будет условным сигналом: можно смело обниматься и «сказанному верить».
Судя по слишком озабоченным лицам родителей, они очень хотели верить в мое грядущее выздоровление и в связи с этим готовы были не только к возможным трудностям, но к длительному расставанию. Хотя сроки мать пыталась уточнить с маниакальным упорством:
— Так какие сроки твоего выздоровления?
— Ой, ма! Сама знаешь, что подобные вещи быстро не происходят. Может, год пройдет, а может, и все десять, — Я припомнил, что Мансана явно не собиралась ждать моего вырастания целых десять лет, и сам себе категорически возразил: — Да нет! По поводу десяти — это я загнул. Но на два, а то и три года лечение может затянуться.
— Ничего, — У матери на глазах появились слезы, — Мы сколько угодно готовы ждать.
— Вот и хорошо!
Я чмокнул ее в щеку и побежал на чердак за приготовленными ночью дисками. Лучше интенсивно двигаться, чем наблюдать, как кто-то плачет, а ты ничем не можешь помочь. Особенно если плачет близкий и родной человек.
Затем мы с Леонидом с головой ушли в сборку, изучение и испытание арбалетов. Оружие и в самом деле оказалось настолько совершенным и удобным, что при определенной сноровке и желании из него мог стрелять даже пятилетний ребенок. Ко всему прочему еще и оптический прицел удалось прикупить с инфракрасной подсветкой. Крепился он на любой из арбалетов, так что при необходимости можно было вести прицельную стрельбу даже в беспросветной ночи.
Испытать оружие нам тоже было где. Как на заднем дворе по мишени, так и при стрельбе по нежилому дому, отстоящему на задах метров на двести пятьдесят. Стреляли мы никому не видимые ни с улицы, ни с остальной деревни, а смотреть на результаты да вырезать болты из бревенчатой стены могли бегать сколько угодно. За высокой порослью кукурузы нас и видно-то не было. Результаты получались впечатляющими, хотя сразу бросалась в глаза разница между моими выстрелами и Леонида. Без ложной скромности я сразу возгордился, что стреляю из любого арбалета раза в три лучше моего нового напарника. Главное, было предварительно верно определить расстояние до цели и правильно выставить планку прицела, а все остальное получалось на одном выдохе. Руки не дрожали, глаз не слезился, сопли отсутствовали, и даже самому часа через три казалось, что стрелял я из подобного оружия с самого детства.
Ближе к обеду родители уехали в город, Леонид завалился спать, потому что так и не выспался за пару часов, а я, чувствуя во всем теле кипучую энергию, славно пообедал и вновь подался в лес на разведку. Да и на башню решил взглянуть хоть одним глазком. Без багажа это сделать будет на-много проще и безопаснее. А на случай нежданного столкновения с Грибником захватил трофейный пистолет. Сомнений у меня по поводу его применения не возникало: на пути в мир Трех Щитов никакая преграда меня не остановит. Тем более что данные газовые патроны не смертельные, отдохнет немного опасный ходок меж мирами да и дальше пойдет. Другой вопрос, что если я сейчас загляну в него и постреляю, то в следующий раз уже точно с боем прорываться придется. Не лучше ли вообще пока в Дикий не заглядывать?
С такими сомнениями я нарезал с десяток кругов около заветного дерева, заглянул чуть ли не под каждый кустик, прощупал палкой чуть ли не каждую удобную для засады ложбинку и только тогда отважился на переход. Причем решил сразу на выступе башни развернуться и в случае опасности шагнуть обратно на Землю. Может, и стрелять не придется в случае нахождения кого-либо на площадке. Но пистолет в руку взял, изготовил его к стрельбе, внимательно огляделся по сторонам в последний раз и с решительным выдохом отправился в Дикий мир.
Глава девятая
РАЗБОРКИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
Когда все три горянки отправились к себе в номер, оставшиеся в общем зале харчевни дружно вздохнули с облегчением. Даже пожилая пара, на которую никто до этого времени не обращал внимания, схватила свои кружки с остывшим чаем и, громко глотая, опустошила до дна. У них тоже в горле пересохло.
Круст подергал своими широченными плечами, словно расслабляясь, и с уважением обратился к вашшуне:
— Даже не представляю, что бы мы без тебя делали! От этой старшенькой только искры и пламя в стороны не брызгали от злости и бешенства. А уж какой-то печали или тоски в ее поведении я вообще не заметил.
— Все оттого, что она не верит в смерть Борея, — Женщина несколько рассеянно поправила на своей груди отличительный медальон и призналась: — И моей заслуги в сдерживании этих горянок нет. Насколько я поняла, все мои внушения и жесты успокоения на них не подействовали.
— Как?! Разве такое бывает?! — воскликнул Емлян.
— А ты что, меня за всесильного шуйва считаешь? — рассердилась вашшуна. — Может, на них куча амулетов навешана, против которых я бессильна?! Может, они сами какие-то пимонские колдуньи?! Мало ли чего в тех горах может быть! Да и Заозерье таинственное возле них совсем рядом, а мы о нем ничегошеньки не знаем. Знала бы, что здесь такие девицы яростные и неподдающиеся, я бы еще парочку сестер с собой пригласила. А теперь и не знаю, что у этих дикарок на уме.
— А ты уверена, что они такие уж дикарки? — многозначительно спросил Круст.
— Скорее, наоборот. Такое впечатление, что они как минимум воспитывались в знатной семье и жили в какой-нибудь столице. И ощущение, что они чужды нашему миру. Жаль, я не видела этого Борея, мужчины для меня более «прозрачны» и в помыслах, и в поступках.
Старший хранитель напомнил:
— Смотря какие мужчины! Паренек ведь успел получить при жизни благословение лобного камня и прослушал музыку торжественного гимна. Так что можно смело утверждать: он и его сестры на все сто процентов выходцы нашего мира, а что говорят так плохо и неправильно — это уже другой вопрос. Чтобы его решить, надо самим побывать в Пимонских горах или отыскать в Рушатроне выходца из тех мест.
Заплаканная Мансана резко всхлипнула в последний раз и добавила:
— Борей утверждал, что у него важная встреча с земляком. Значит, хоть один таковой в нашей столице имеется. Может, поискать?
Стали обсуждать это предложение, хотя особого смысла кого-то искать и что-то перепроверять не видели. Попутно с этим обсуждением напились принесенных второй кухаркой соков и переместились в холл гостиницы. И как раз вовремя. Четверо парней, облаченных в самые парадные и модные одежды и украшенных дорогущими комплектами поясов с оружием, вошли внутрь и стали интересоваться:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});