Особо в рассматриваемой связи следует отметить адвокатов, непосредственно работавших с ЮКОСом, чья судьба сложилась не самым лучшим образом. Они, как истинные профессионалы, к тому же лучше других владеющие объективной информацией о событиях, затем искусственно криминализированных, самоотверженно бросились на защиту Михаила Ходорковского и Платона Лебедева.
Напомню, что из числа работавших с ЮКОСом лиц с адвокатским статусом меры уголовного воздействия применялись к Василию Алексаняну, Дмитрию Гололобову, Елене Аграновской, Павлу Ивлеву, Андрею Николаеву-Полыновскому.
Не обошлось без посягательств на профессиональную деятельность и тех, кто непосредственно входил в команды защитников Ходорковского и Лебедева. Таких случаев было немало. Вот некоторые из них.
Незаконный обыск. 9 октября 2003 года бригада следователей Генеральной прокуратуры РФ произвела обыск в помещении, занимаемом Адвокатским бюро «АЛМ Фельдмане», в одном из зданий в подмосковной Жуковке. В ходе обыска следователями были изъяты и затем приобщены к материалам уголовного дела в качестве доказательств документы, составляющие адвокатские досье по различным категориям дел, по которым адвокатами данного адвокатского образования оказывалась правовая помощь своим доверителям.
Обыск в адвокатском бюро производился незаконно, поскольку на его производство не была истребована санкция суда. Следствием грубо нарушены прямые и четкие указания статьи 8 закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» о том, что «проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности) допускается только на основании судебного решения». Кроме того, закон предусматривает, что «полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий… сведения, предметы и документы могут быть использованы в качестве доказательств обвинения только в тех случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей».
Ранее, 3 октября 2003 года, когда члены той же следственной бригады проводили обыск по тому же адресу в помещениях, занимаемых иными организациями на других этажах здания, они были уведомлены адвокатами, что на 4-м этаже находится Адвокатское бюро «АЛМ Фельдмане», следственные действия на территории которого можно проводить, только получив на это разрешение суда. Несмотря на предупреждение о необходимости соблюдения требований закона, 9 октября 2003 года следователи обыскали Адвокатское бюро «АЛМ Фельдмане» без санкции суда.
То, что обыск производился в помещении, занимаемом адвокатским образованием, прямо свидетельствовал и протокол этого следственного действия, где уже на его первой странице имеется запись о том, что обыск произведен на 4-м этаже, арендуемом Адвокатским бюро «АЛМ». В свою очередь, далее в протоколе указано: «…рядом с входом в кабинет № 1 в холле находится шкаф, на котором наклеена бирка с текстом: “Рабочие документы адвоката Дреля А.В.”». Кроме того, следователями был задокументирован факт обнаружения в обыскиваемом помещении адвокатского бюро папок с материалами, собранными адвокатами для работы по уголовному делу№ 18/41-03.
Совершенно очевидно: следователи не могли не осознавать, что изымают документы, входящие в производство адвокатов по делам их доверителей, о чем свидетельствуют не только содержание и названия этих документов, но также и обозначения на папках, в которых они хранились: «Позиции по клиенту», «Краткое описание сделки», «Проект договора о предоставлении административных услуг», «Юридические заключения» и т. д. Показательно и то, что в обвинительном заключении по первому делу в отношении Ходорковского и Лебедева следствие, ничуть не стесняясь, называло найденное при обыске не иначе как «изъятыми документами в Жуковке, 88, у адвоката Дреля».
Факты беззакония, допущенные следствием при обыске, были описаны адвокатом Антоном Дрелем в его обращении от 10 октября 2003 года в Адвокатскую палату г. Москвы, где указывалось:
«В течение более чем 10 часов, пока проходил обыск, меня не пускали в здание, однако, когда в 19 часов мне удалось попасть в свой рабочий кабинет, я увидел, что по всему кабинету разбросаны документы из моих конфиденциальных адвокатских файлов. Более того, следователи, которые пришли с обыском в рамках уголовного дела № 18/41-03, то есть в рамках того дела, в котором я допущен в качестве защитника Лебедева П.Л., внимательно изучали материалы моего адвокатского досье с проектом позиции по защите Лебедева П.Л. После того, как я вошел в свое служебное помещение, ст. следователь по ОВД ГП РФ Каримов С.К. в сопровождении вооруженных людей под угрозой применения силы выдворил меня из собственного кабинета.
Необходимо отметить, что при проведении обыска никто из представителей Адвокатского бюро “АЛМ Фельдмане” не присутствовал. Адвокат Пшеничная Е.И., у которой был ордер и доверенность от собственника помещения, была в грубой и бесцеремонной форме выведена из здания под угрозой применения силы. Также не были допущены в здание члены Адвокатской палаты г. Москвы адвокат Тарасов А.С., у которого, в частности, в уголовном деле № 18/41-03 находится ордер на представление интересов владельцев здания, и адвокат Абушахмина А.Е., у которой имелся ордер на представление моих интересов.
В нарушение требований ст. 182 УПК РФ ни я, как лицо, в помещении которого производился обыск; ни его защитник; ни адвокат лица, в помещении которого производился обыск, к участию в обыске допущены не были».
Адвокат Антон Дрель в том же обращении особо подчеркнул следующее: «По результатам проведенного обыска констатирую, что следователями были изъяты все мои конфиденциальные адвокатские файлы с информацией, полученной от клиентов. Также были частично изъяты: мои записи по делу, связанному с защитой Лебедева П.Л., мой компьютер с хранившимися в нем адвокатскими файлами в электронной форме, мой мобильный телефон с электронной записной книжкой».
Реагируя на данный случай, Совет Адвокатской палаты г. Москвы в октябре 2003 года указывал на необходимость «считать действия Генпрокуратуры РФ, выразившиеся в незаконных обыске и выемке у адвоката, нарушением УПК РФ и ФЗ “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации”».
Когда же защита обратила внимание Мещанского суда на несанкционированный обыск и использование обвинением незаконно изъятых при обыске в Адвокатском бюро «АЛМ Фельдмане» документов из производства адвокатов по делам их доверителей, судьи в приговоре в ответ сообщили, что считают доводы адвокатов надуманными и несостоятельными и признают как проведение самих обысков, так и их протоколы обысков соответствующими требованиям уголовно-процессуального законодательства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});