— Как же я соскучился по нормальной человеческой речи! — признался вдруг он. — Последний, с кем я говорил, был мой дед, — произнёс он.
— Я вам очень сочувствую, — произнёс Кирилл, — но что вы делали, и что здесь вообще произошло?
— То есть, ты не в курсе всех этих… — он снова растянул губы в улыбке и приложил пальцы к щекам.
— Нет, не понимаю, о чём вы.
— Ты с какой планеты свалился, парень? — расхохотался тракторист, усевшись прямо на землю.
— Похоже, что не с этой, — улыбнулся в ответ Кирилл. — Так вы расскажите, что здесь произошло? Почему там всё такое разрушенное?
— Нет, парень, ты точно откуда-то не отсюда. Потому что этот ужас там творится уже довольно давно. Ты, может, хочешь чего-нибудь выпить или поесть с дороги? Небось долго топал?
— Не откажусь, — согласно кивнул Кирилл. У него снова пересохло горло. Сказывалось путешествие по предыдущему миру.
— Ну, пойдём, пойдём скорее тогда в дом, — тот замахал руками и направился к длинному двухэтажному строению, больше всего похожему на казарму, в которой Кирилл когда-то жил, будучи в армии.
И, к своему удивлению, Кирилл там обнаружил множество людей. Те гуляли вокруг, многие сидели прямо на земле, глядя на небо. Какая-то пожилая женщина, лёжа на траве, мотала руками и ногами, будто делая снежного ангела. Вот только какой может быть снежный ангел на траве, Кирилл так и не понял.
— Ки-ки! — вдруг услышал он чей-то возглас.
Он повернулся и увидел женщину лет пятидесяти. Та растягивала губы в улыбке, приложив пальцы к щекам.
— Хай! — женщина показала ладони. Затем, широко распахнув глаза, стала показывать большие пальцы, сжав руки в кулаки, и скалясь ещё шире.
— Да я нормальный, нормальный, понимаю человеческую речь, — попытался успокоить её Кирилл, но она снова сказала:
— Ки-ки! Хай!
— Не обращай внимания, она хочет тебе понравиться. Покажи ей большой палец, и она успокоится.
— А что это означает? — спросил Кирилл.
— Означает, что ты поставил лайк и одобрил её, — пояснил мужчина.
— Поставил лайк? — не понял он. — Что за бред…
— Да ты, похоже, совсем из какого-то дремучего леса вылез. Прямо как я, — рассмеялся тракторист. — Как же мало нас осталось, нормальных людей… Я боялся, что никогда уже никого подобного не встречу.
Кирилл недоуменно посмотрел на женщину и показал ей большой палец.
— Не забудь улыбнуться, — шепнул ему мужчина.
Кирилл растянул губы в улыбке. Женщина тут же захлопала в ладоши и запрыгала, смешно дёргая ногами. Затем согнула тощую руку в локте, демонстрируя тощий бицепс.
— С этими блогерами одна морока, — посетовал мужчина.
— С блогерами? — он снова посмотрел на женщину.
— Ну да, они мало на что способны, но хотя бы безобидные. Но присмотр за ними нужен, как за детьми. Того и гляди, куда-нибудь залезут, да создадут короткое замыкание, или пожар устроят, — нервно хохотнул он. — Прости, не представился. Меня зовут Сергей, — вдруг произнёс тракторист. — Совсем забыл про манеры. Они мне давно здесь не пригождались.
Кирилл пожал протянутую руку в ответ и представился.
— Кирилл, значит? И из каких мест ты, Кирилл? Там есть ещё нормальные люди?
— Я издалека, — ответил парень, — правда, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду под нормальными людьми. Я, правда, совсем не местный. Можно сказать, что действительно с другой планеты. И не совсем понимаю, что произошло с той женщиной. Почему она такой стала? Она сошла с ума? И почему вы называете её блогером?
— Да нет, она такой и выросла, — пояснил мужчина.
С недавних пор наушник из шлема перекочевал в ухо Кирилла. Ведь в шлеме не всегда удобно ходить, а связь необходима всегда, поэтому Дмитрий Сергеевич согласился сделать некоторую модификацию средств коммуникации.
— Дмитрий Сергеевич, я думаю, это тот самый случай, когда можно рассказать правду. По крайней мере, вреда от этого точно не будет. Иначе убедить местных рассказать свою историю у меня не получится.
— Вы с кем-то разговариваете? — тут же переполошился тракторист.
— Да, вот здесь в наушнике мой знакомый, — пояснил Кирилл.
— Вас несколько? Как же это прекрасно! Вы же останетесь хоть ненадолго?
— На три дня точно останусь, — кивнул Кирилл.
— Это прекрасно! Прекрасно! — обрадовался мужчина.
Он как раз наливал в алюминиевую кружку какую-то дымящуюся жидкость красноватого оттенка.
— Это ягодный морс, — пояснил тут же он. — Из брусники и чёрной смородины. Чай закончился три года назад, а новый выращивать я ещё не научился. Но обязательно найду старое пособие, как это делать и раздобуду семена
— Послушайте, Сергей. Видите ли, я совсем из другого мира, я бы даже сказал, из другой реальности. И всё, что происходит здесь, мне совершенно неведомо.
Тракторист нахмурился.
— Вы ещё один подвид блогеров? Или может вы писатель-фантаст? — спросил он с явным огорчением.
— Нет. То, что я говорю — истинная правда. И я сейчас говорю вам это, потому что очень хочу знать, что произошло на вашей планете. Для меня это важно.
— Что произошло на нашей планете? — горько усмехнулся тракторист.
— Ну да, я же это у вас и спрашиваю.
Сергей горестно вздохнул и уселся на грубо сколоченную табуретку, взяв в руки точно такую же алюминиевую кружку, и пригубив напиток.
— Даже не знаю, с чего начать. Наверное, с нами случился прогресс, — усмехнулся он. — Вернее, он ушёл.
— Не понял, — произнёс Кирилл. — Расскажите подробнее, пожалуйста.
— Ну, а что тут не понимать? — растерянно пожал плечами тракторист.
— Ну, начните с самого начала, — предложил Кирилл.
— С самого начала? — снова усмехнулся тракторист.
Было видно, что он, кажется, только что потерял пару минут назад обретённую надежду.
— В этом мире давно все такие, — наконец произнёс он, махнув в сторону беспечных стариков, что заполонили казарму. — Я был чуть ли не единственным в мире изгоем. Мне просто с родителями повезло. Мой отец и мать умерли, когда мне было десять лет. А дед, его тогда называли луддитом или как-то так, совершенно не принимал технологии. И не позволял мне погружаться в современную культуру. Заставлял читать книги, которые сумел сохранить и не позволил сжечь. Заставлял учить стихи. А когда я пытался общаться со сверстниками, что принимали технический прогресс, он лупил меня, да так, что до сих пор шрамы остались. Помню, неделями не мог на заднице сидеть, — рассмеялся он. — Мне тогда было совсем мало лет. С тех пор много воды утекло.
— Как это связано? — не понял Кирилл. — И что произошло, там в городе? Почему там всё такое заросшее и запущенное?
— Это начало происходить уже давно. Задолго до «катастрофы», — он выделил последнее слово изобразив пальцами кавычки, зачем-то снова широко улыбнувшись. Затем закатил глаза.
— Какой катастрофы? — спросил Кирилл.
— Ну, раз уж вы хотите поиграть в путешественников по мирам, расскажу, как для новичка, — ответил он. — Наш мир совершил очень много технологических прорывов за короткое время. Жизнь людей с каждым годом изменялась кардинально, буквально переворачивалась с ног на голову. Новые технологии заменяли абсолютно всё. Люди кое-как успевали приспосабливаться к новым веяниям науки. Новые поколения росли, совершенно забыв про старые, никому не нужные правила и устои. Учить язык не было необходимости. Его заменили иконки, изображения. В словах больше не было необходимости. Они слишком плохо передавали суть вещей и эмоции. Эмоции…
Он расхохотался.
— Изображение улыбающегося человека лучше передаёт радость, чем искренние слова. А лайк ценнее, чем кусок хлеба. По крайней мере, так считали раньше. Люди отправляли друг другу целые серии картинок, чтобы передать всю гамму своих чувств и эмоций. И это вскоре заменило абсолютно всё живое общение. Потом люди перестали выходить из домов, всё чаще выбирая работу и другую деятельность, которой можно было бы заниматься из дома, при этом не стремясь выходить во внешний мир. Тогда и началось запустение. Зачем ухаживать за улицами городов, на которые никто не выходит?