Потерев руки, она подняла подбородок и холодно посмотрела на него.
- Мою свободу, было бы чудесно.
Его губы искривились, и на мгновение ей показалось, что его непоколебимый внешний вид может дать трещину, и он действительно улыбнется. Затем его губы застыли, и рот вновь сомкнулся в тугую линию.
Чувствуя, что дрожит, Маргарит обхватила себя руками.
- Тебе холодно? – спросил он, взгляд его метнулся к тлеющему огню в очаге. – Я попрошу кого-нибудь принести побольше дров.
- Куда ты идешь? – внезапно задала она вопрос.
Он посмотрел на нее сердитым взглядом.
– А что? Ты будешь скучать по мне? - В его вопросе не было ни поддразнивания, ни юмора. А его пристальный взгляд лишь заставил Маргарит вздрогнуть.
- Разумеется, нет, - ответила она быстро чересчур громким голосом. – Почему это должно волновать меня?
- Это не так уж и неслыханно для женщины, которая беспокоится о местонахождении своего в скором времени мужа.
- Действительно, жену это должно волновать. Но, следуя твоим же словам, я буду женой лишь формально.
Он резко поднял голову, темные глаза вспыхнули:
- Так ты принимаешь мое предложение?
- Я этого не говорила, - возразила она, жар коснулся ее щек. Это прозвучало, как будто бы она уступала. Маргарит обводила взглядом его лицо и фигуру, он стоял столь твердо на пороге. Возможно, что так оно и было.
Маргарит не могла отрицать, что Эш привлекал ее, воздействуя на ту часть, которая, как она думала, невосприимчива к мужчинам - ее скрытая сторона, что страстно желала узнать тайны, происходящее между мужчиной и женщиной. Исключая тот факт, что, по словам мадам Фостер, постижение этих тайн с мужем приведет ее лишь к гибели.
К счастью для нее, Эш не проявлял ни малейшего намерения сделать их союз чем-то большим, чем просто деловое соглашение, которое он предлагал. Она сглотнула, ощущая горький привкус во рту.
- Тебе необходимо принять решение. Завтра мы будем в Шотландии.
Завтра.
Она пожала плечами, притворившись, что ее это не беспокоит, что от его объявления пульс не забился бешено у нее в горле.
- Тогда завтра и решу.
Он резко поднял голову. Движение произвело на нее впечатление чего-то опасного, угрожающего, как будто хищник оценивал свою добычу перед финальным выпадом. Как она могла доверять ему? Если бы она ошиблась… цена была бы непомерно высока. Как Маргарит могла поверить, что он вернет ее в Лондон, если она откажет ему? Или не попытается соблазнить ее, если они поженятся?
Как бы мало она ни знала своего отца, Маргарит многое узнала от него о мужчинах. На них ни в чем нельзя положиться.
Она вздохнула, не позволяя застрявшим в горле рыданиям вырваться наружу. Все это было непросто. Ее голова разрывалась. Она надавила на виски кончиками пальцев, там, где пульсировала тупая боль.
Маргарит хотела лишь знать: означает ли их брак ее неминуемую смерть.
Если бы она не была так убеждена в том, что он упрячет ее в лечебницу, то объяснила бы ему все. Хотя и сама не была уверенная в том, что не лишилась ума, чтобы верить во все это самой.
- Завтра, так завтра. - Кивнув, он захлопнул за собой дверь и оставил ей лишь образ своего красивого лица. Мысли бешено проносились в голове Маргарит, она ходила по маленькой комнате взад и вперед. Швырнув на пол муфту, она стянула перчатку и принялась грызть кончик большого пальца.
Она не могла выйти за него замуж. Но также и не могла отказать ему и поверить в то, что он примет ее отказ. Несомненно, существует некое число беспринципных священников, которые и глазом не моргнут при виде немногословной невесты.
Маргарит даже не подошла к двери, пробежав по ней укоризненным взглядом. Это было лишено смысла. Кто-то уже, скорее всего, сторожит ее снаружи.
Но она сбежит. Сегодня последний шанс для нее. Она подошла к окну, поскрежетала заиндевевшую поверхность стекла рукой, что была без перчатки, очистив его достаточно, чтобы можно было выглянуть наружу.
Задний двор гостиницы неясно вырисовывался под ее окном, за исключением сарая и загона для скота с четырьмя толстыми свиньями.
Появилась молоденькая служанка с полным ведром объедков, которые она вывалила в миску возле сарая. Две собаки зарычали друг на друга, претендуя на лучший кусок. Громкий голос девушки раздался в вечернем воздухе, когда она прикрикнула на псов, сделав выговор сцепившемся дворняжкам.
Маргарит пристально разглядывала покатый портик под своим окном. Даже если она сорвется с края, это не будет слишком резким падением. Она не могла пораниться. Сильно.
Девушка решительно кивнула. Она сделает это. Времени не осталось.
Стук в дверь известил ее о том, что принесли обед. Повернувшись, Маргарит предложила войти. Ее наполняло спокойствие, которого не было прежде, умиротворение от решения, к которому она пришла.
Она непременно съест все до последнего кусочка. Ей понадобятся силы для того, что ожидает впереди.
ГЛАВА 11
, Катя, огромное спасибо за замечательный перевод!
Перевод: Изабелла
Бета: Anastar
На следующее утро Эш сидел за столом в одиночестве, устремив взгляд на суетливое падание снежинок за окном и размышляя, придется ли отложить из-за снегопада их поездку.
- Могу я принести вам что-нибудь еще, сэр?
Он обернулся на звук голоса, в котором сквозила надежда. Это была та же самая нахальная девица, прислуживающая в баре, что и прошлой ночью. Она была более чем просто заботлива, предлагая не только горячий обед, так как постоянно нагибалась все ближе, являя взору ложбинку груди.
- Спасибо, все хорошо.
Кинув для нее на стол несколько монет, он поднялся, потягиваясь. Несомненно, он спал бы спокойнее с кое-каким чертенком с волосами иссиня-черного цвета в своей постели. Тряхнув головой, Эш сделал себе предупреждение. Их брак не будет подразумевать ничего подобного.
Решив, что настало время забрать Маргарит и отправляться в путь, он сказал:
- Ты уже отнесла поднос с завтраком наверх?
- Да, но леди там не было.
Внутри Эша все словно похолодело, когда ему так жизнерадостно сообщили эту новость.
- Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что ее там не было?
Девушка пожала плечами, выглядя недовольной.
- Комната была пуста…
- Черт побери!
Он ринулся наверх, громыхая сапогами по ступеням. Должно быть, тут какая-то ошибка. Маргарит не могла пробраться мимо охраны.
Он не стал беспокоиться и стучать. И, промчавшись мимо грума, просто распахнул дверь. Его тут же окатило волной холодного воздуха, который хлестал через одежду, кусал тело и впивался в кости. Занавески на окнах трепетали на ветру, насмехавшимся над кружевом, влажным от снега. Эш прошел вперед. Сжав подоконник окоченевшими руками, он свирепо уставился вниз на двор, с укором рассматривая пологую крышу.