– Чистый кашемир, – ответил Трой.
– Это и правда очень мило с вашей стороны, ребята, – произнес женский голос с заднего сиденья.
– Нет проблем! – Трой повернулся и одарил улыбкой девушку, спокойно сидевшую позади них в раздолбанной колымаге его брата.
Саванна. Маленький благотворительный проект его родителей. Она сидела, выпрямив спину, волосы зачесаны назад и связаны в хвостик, как у школьницы, уши, слегка оттопыренные и маленькие, как у эльфа, открыты. На бледном лице никакой косметики. У нее худое, костистое тело и суровое выражение лица, говорящее о дурных привычках и уличной жизни. Над одним глазом – почти заживший порез с едва заметным желтоватым синяком. Трой попытался испытать сочувствие, которого она явно заслуживала, но его сердце было непреклонным и подозрительным, как и у брошенной парнем девушки.
Родители Троя не догадывались, что избиение не делает человека автоматически хорошим. Саванна могла оказаться милой воровкой, психопаткой или просто авантюристкой, увидевшей их большой дом и невинные старческие лица и подумавшей: «Деньги».
Они с Логаном были «мускулами» на случай появления бойфренда. Трой искоса глянул на своего старшего брата, который не ходил в клубный спортзал, но выглядел здоровым как бык, что раздражало, хотя живот Логан себе отрастил. Интересно, штангу какого веса мог бы толкнуть Логан из положения лежа, если бы когда-нибудь поддался на уговоры сделать это.
И как они будут действовать, если это парень объявится? Когда Трой пребывал в стадии «молодой злости», он с удовольствием начистил бы кому-нибудь рыло, ощущая правду на своей стороне, встав на защиту оскорбленной женщины, чтобы выпустить из себя эту темную энергию, но он больше не ходил по улицам, сжав зубы так же крепко, как кулаки, в поисках, на ком бы сорвать свою ярость. Этот глупый злой ребенок перестал существовать. Теперь мысль о возможности участия в разборке с применением силы казалась ему гротескной.
Трой сжал руку в кулак и поглядел на костяшки пальцев. Помнит ли он еще, как наносить удары? А что, если они натворят делов и его обвинят в драке? Трой представил, как двадцатилетний полицейский надевает на него наручники и уводит, положив твердую руку сзади ему на шею. Потерять контроль над своей жизнью – это будет невыносимо.
Если его арестуют, он больше не сможет путешествовать между Сиднеем и Нью-Йорком. Он хорошо понимал, что в юности ему повезло отвертеться – дело на него не завели, что создало бы трудности на границе, которую он пересекал с завидной легкостью и регулярностью. Только благодаря матери его отпустили с предупреждением, после того как поймали с каннабисом, когда он делал первые шаги в предпринимательстве. Мать явилась в участок, как кавалерист, сразу после телефонного звонка от тогдашней подружки Троя, и запустила на полную катушку весь наступательный шарм Джой Делэйни, перед которым не устоял старший из двоих полицейских.
Всего за десять минут до ареста Трой очень выгодно продал травку капитану элитной школы, а это означало, что в карманах у него много денег и мало наркотиков: столько, что он мог объяснить, будто это для личного использования. Трой понимал, что младшему офицеру страшно хотелось прищучить его, что таких, как он, этот парень терпеть не мог.
– Тебе не будет везти вечно, приятель, – с ненавистью в глазах бросил он Трою.
– Ничего не говори мне, даже не смотри на меня, – трепеща от гнева, сказала ему мать по дороге домой.
Она же каким-то магическим способом убедила отца Гарри Хаддада не звонить в полицию, когда Трой ударил его сына кулаком в лицо за жульничество.
– Если бы я был там, то сам вызвал бы полицию, – заявил отец Троя.
– Он никогда бы этого не сделал, – сказала ему мать, когда они остались наедине. – Он просто сильно расстроен.
Но отец произнес эти слова и не взял их обратно.
Гарри Хаддад собрался в следующем году опубликовать автобиографию. Троя занимала мысль: включит ли он в свое жизнеописание историю о том, как сын его первого тренера перескочил через сетку и расквасил ему нос за вранье? Скорее всего, нет. Это не соответствует его целостному имиджу. Трой все равно не станет читать писульки этого сосунка. Он ненавидел Гарри за то, что тот предал его отца, даже больше, чем за лживость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Конец ознакомительного фрагмента.