Основной спор возник вокруг вопроса о приграничной зоне между старой и новой границами. Мнения разделились: Мерецков предлагал в угрожаемый период вывести оттуда практически все войска, кроме личного состава погранзастав, для того, чтобы противник нанес удар «с разгона» по пустому месту, выявив этим направления главных ударов. Нарком обороны Тимошенко напротив, настаивал на необходимости оставить значительные подвижные силы прикрытия, численностью не менее трети от общего количества механизированных частей на западной границе, которые, отступая с боями, задержат и ослабят ударные группировки противника. Мнения остальных лежали между этими крайними позициями. Спор разгорелся не на шутку. В какой-то момент Ворошилов заявил:
— Насколько я помню, закрепиться на старой границе предложил товарищ Воронов. Почему же он сам еще не высказался по этому вопросу?
Пришлось Андрею тоже принять участие в дискуссии. Вначале он напомнил о необходимости имитировать нахождение в приграничной зоне основных сил Красной Армии.
— В связи с этим придется оставить там определенное количество войск. Часть их отойдет с боями к старой границе, остальные, заранее составленные из подразделений, прошедших диверсионную подготовку, останутся там и перейдут к партизанским действиям, опираясь на подготовленную заранее разветвленную систему замаскированных складов и баз. Подумайте, у нас сейчас есть возможность самим обустроить будущий ближний тыл противника. Представьте себе, что смогут там сделать несколько десятков тысяч подготовленных диверсантов, не испытывающих недостатка в боеприпасах, пище и убежищах. Разгром колонн снабжения, разведка, наведение авиации. Да много еще чего. Если добавить к этому заранее заминированные мосты, дороги и другие объекты, то легкой жизни у наступающего противника не будет. К этому и нужно приложить все усилия.
Споры продолжались еще долго. Не привыкший к таким длинным и напряженным совещаниям Андрей сильно устал и к концу у него разболелась голова.
В воскресенье Воронов с чувством выполненного долга отправился отдыхать. Предстояла встреча с Аней и Андрей озаботился проблемой скрытия факта своего постоянного сопровождения охраной. А то как-то неудобно, вызывает подозрения. В прошлый раз он выдал охранников за своих соседей по квартире, но если они вечно будут маячить возле него без видимой причины, то этим объяснением не обойдешься. Поэтому он осторожно попросил одного из охранников, Женю, из разговоров с которым выяснилось, что он женат, пригласить на совместную прогулку супругу, для маскировки. К его удивлению Женя легко согласился, намекнув, что получено указание свыше по возможности не препятствовать личной жизни «клиента». «Ура! Спасибо товарищу Сталину за нашу счастливую молодость! Начались обещанные послабления?» — обрадовался Андрей.
Вчетвером, включая супругу Жени, которая, как оказалось, тоже была из «органавтов» и потому, видимо, не сильно отличалась общительностью, подошли к Аниному общежитию. Как и рассчитывал Андрей, присутствие женщины в компании придало Ане уверенности и она обошлась без сопровождения подруг. Для основного развлечения молодежи — танцев было еще рано и Воронов поинтересовался у девушки куда бы она хотела пока пойти. Та на минутку задумалась, после чего сказала:
— Мне недавно говорили, что тут недалеко есть музей, где выставлены кости древних чудищ. Ну, которых в земле откапывают. Очень хотелось бы посмотреть.
— Динозавров, что-ли? — переспросил Андрей.
Аня смущенно кивнула.
— Кто-нибудь в курсе где находится палеонтологический музей? — обратился Воронов к спутникам.
— Так он здесь рядом, на Большой Калужской — сообщил Женя.
Через пять минут они были уже у входа в музей. До закрытия оставалось еще больше двух часов, так что для осмотра экспозиции оставалось достаточно времени. Музей был совсем не такой, каким его посещал Андрей «у себя». Намного меньше экспонатов, картинок с изображением древней фауны. Бедновато, в общем. Да и размещался он в совсем другом здании значительно меньшего размера.
Но Аня была в восторге, ее поразили размеры бывших хозяев планеты. С опаской она осмотрела кусок челюсти тиранозавра с хорошо сохранившимися двадцатисантиметровыми клыками.
— Какой ужас! Он же человека на раз бы перекусил пополам!
— Вряд ли он заинтересовался бы такой мелочью, как человек. Ему подавай дичь покрупнее. Вот такую, например.
Андрей показал рукой на почти целый скелет диплодока, огромного травоядного динозавра, занимавший значительную часть места в центре сравнительно небольшого зала. От него как раз отошла большая стайка ребятишек и место возле ограждения освободилось. Только у пятиметрового хвоста чудища о чем-то спорили двое мужчин. Один, маленький толстячок, эмоционально размахивал руками, доказывая что-то своему собеседнику, мощному мужику, стоявшему к Андрею спиной. Воронов с компанией подошли поближе к скелету.
— А почему у него такая маленькая голова? — удивленно спросила Аня.
— А зачем ему большая? Мозгов не больше, чем у курицы, а питался он только травой и листьями.
— Такой большой и ел только траву? И при этом у него были куриные мозги?
— Так курица и есть потомок динозавров, — сказал Андрей.
— Извините, а почему вы так решили, молодой человек? Вы биолог? — раздался неожиданно голос из-за спины. Андрей обернулся и встретился взглядом с тем самым мужчиной, с которым спорил толстячок. Теперь он мог разглядеть его обветренное волевое лицо, казавшееся смутно знакомым. «Я определенно видел его фотографию. Кто же он? И что ему ответить? Не рассказывать же теперь про ДНК, который откроют только лет через десять?»
— Нет, я не биолог. Но читал, что некоторые ученые считают птиц потомками динозавров. А вы здесь работаете? — поспешил Андрей переменить скользкую тему.
— Не в музее, — усмехнулся мужчина и протянул Воронову руку. — Ефремов, Иван Антонович, заведующий лабораторией Палеонтологического института.
«А, так вот кто это такой! Какая неожиданная встреча!» — удивился Андрей, пожимая крепкую руку любимого писателя-фантаста своей юности, который, впрочем, пока еще никакой не писатель.
— Андрей Воронов, — представился он. — Сотрудник э… наркомата авиапромышленности. Вы, вероятно, участвовали во многих палеонтологических экспедициях. Расскажите нам что-нибудь о них.
— Да-да, расскажите, очень интересно! — поддержала его Аня.
Ефремов охотно исполнил их просьбу. Как Андрей и ожидал, тот оказался прекрасным рассказчиком. Его живописные, полные захватывающих подробностей описания путешествий и поисков древних костей надолго приковали к себе внимание спутников Воронова.
— А от чего, все-таки, погибли динозавры? — спросила Аня.
— От изменения климата в результате падения огромного метеорита, — встрял Андрей, забыв об осторожности.
Ефремов удивленно посмотрел на него:
— Действительно, есть такая теория, но у нее мало доказательств. Да и как падение даже крупного метеорита могло вызвать глобальное изменение климата?
«Блин, ну чего я опять влез? Они же тут, слава богу, не знают ничего про теории типа „ядерной зимы“. Придется рассказать.»
— Мощнейшее пылевое облако, поднятое ударом в верхние слои атмосферы и дополненное гарью от многочисленных лесных пожаров, на много лет изолирует Землю от солнечных лучей, отражая их обратно в космос. Достаточно для глобального изменения климата?
— Может быть. Интересная мысль!
— А на нас тоже может вдруг упасть такой метеорит? — взволнованно спросила Аня.
— Может, — ответил Андрей и успокоительно добавил:
— Но это очень редкое событие. А люди скоро научатся летать в космос и смогут выявлять заранее такие метеориты и отклонять их путь.
— Такой масштабный проект можно будет осуществить только усилиями всей планеты, — покачал головой Ефремов. — А это возможно только после победы коммунистического строя на всей Земле. До космических полетов еще очень далеко.
— Почему вы так думаете? Выход в космос не такая уж сложная задача. Хотите, познакомлю вас с человеком, который вполне серьезно рассчитывает осуществить космический полет еще при своей жизни?
— Неужели? Ну, раз вы работаете в авиапромышленности, вам, наверное, виднее. Конечно, я с удовольствием познакомился бы с таким человеком.
— Дайте мне несколько недель. Просто сейчас этот человек э… сильно занят, — Андрей уже добился у Сталина разрешения на освобождение Королева из «шарашки» и собирался заняться этим в ближайшее время. — А вы не хотели бы написать об этом книгу? Вы такой талантливый рассказчик и, как я заметил, человек с очень разносторонними интересами. У вас должно прекрасно получиться.