убила человека, о котором никто не знает и не беспокоится, и выдала его труп за свой. Но данных о личности убитой и причине ее смерти нет. Так же как нет и доказательств того, что она была дома у хозяйки. Предъявить обвинения Ли Хвасо будет невозможно. Ее признают невиновной.
– Получается, искать Ли Хвасо бессмысленно? – Я нервно усмехнулась. – У нас на руках нет ни одного доказательства ее преступления.
– Нет. Мы должны поймать ее, хотя бы для того, чтобы доказать, что все это было не бессмысленно, будь то убийство или мошенничество. Преступление есть преступление.
– Все это так несправедливо…
– Мир несправедлив, и иногда лучше принять вещи такими, какие они есть.
– Ты предлагаешь мне смириться? – Я никак не могла успокоиться.
– Мне кажется, это задача полицейских – склонять чашу весов в сторону справедливости.
Чашу весов… Я усмехнулась про себя, но почувствовала его тревогу. Похоже, он все еще винит себя.
* * *
Несколько дней спустя команда Юхана все же арестовала Ли Хвасо, которая находилась в Пусане, а также ее старшего брата и любовника. Исчезнувшая без следа Ли Хвасо заказала доставку лапши – и тем самым обнаружила свое местоположение. Обменять свои миллионы долларов на тарелку с лапшой – вот уж ирония судьбы… Теперь осталось только найти Наби.
В конце рабочего дня я забежала в полицейский участок.
– О Наби ничего не слышно?
Сугён, видя мое отчаянное выражение лица все последние дни, вдруг произнесла:
– Давай остановимся. Знаешь, скольким людям нужна помощь в этот момент?
– Но если вдруг…
Вдруг что-то изменится. Вдруг она еще жива. Ведь есть в мире и другие девушки с татуировкой бабочки. Поэтому я продолжала спрашивать о Наби у сбежавших из дома подростков и бездомных. Однако никто не помнил ее. И никто не интересовался ею.
Юхан арестовал Ли Хвасо, и мне приходилось спешить. Чтобы обвинить ее в убийстве, нужно было найти хотя бы волос Наби. Этого хватило бы, чтобы подтвердить, что труп принадлежал ей. Неужели это так сложно? По мере того, как надежда сменялась отчаянием, на сердце становилось тяжелее. Я не смогла найти ни одной зацепки – даже в полиции. С этими тягостными мыслями я вышла из участка и снова отправилась бродить по улицам города.
Два часа ночи. Пустой вход в метро. Все разошлись по домам, к родным и близким. И город обнажил все свои неприглядные стороны. В огромных коробках под лестницей у входа в метро спали бездомные. Если б среди них я увидела Наби, это стало бы огромным облегчением. Но чуда не произошло. Я не могла найти ее – и чувствовала себя Девочкой со спичками с карты Пятерка пентаклей.
Силы как будто покинули мое тело, и я устало опустилась на корточки. А может быть, в ее жизни ничего и не произошло бы, не встреть она меня? Вдруг работа в рум-салоне была для нее безопаснее? Я не знаю ответа. В университете меня учили находить правильные ответы на все вопросы, но жизнь оказалась сложнее, здесь не было правильных ответов.
– Эй, Сора, это ты?.. – услышала я чей-то голос. – Сора!
Я подняла голову – у дороги стояла машина Юхана.
– Садись в машину! – крикнул он мне из окна.
– Все нормально, – ответила я нехотя, вставая с земли.
– Садись, говорю! – настойчиво повторил Юхан.
– Я еще немного побуду здесь.
Я должна найти ее. Кроме меня, никто не станет искать Наби.
– Если останешься здесь, я стану свидетелем, который видел тебя последним. У меня много работы, некогда ходить на допросы, давай садись! – кричал он мне.
Мы оба были упертые. Проезжавшие мимо машины сигналили Юхану, водители осыпали его ругательствами, но он упрямо оставался на месте. И я сдалась – пришлось сесть к нему в машину.
– Едешь домой? – спросил он. – И, не дождавшись моего ответа, направился к «Аркане». – Тебе неинтересно, как мы схватили Ли Хвасо?
– Благодаря лапше?
– Да, благодаря ей. Тебе полегчало от этого?
Юхан стал рассказывать подробности задержания. Он показал фотографию Ли Хвасо врачам «Скорой» и патологоанатомам, и те подтвердили, что обследовали не ее тело. Теперь преступление расследовали как страховое мошенничество. В то время как частная страховая компания уже выплатила сто пятьдесят тысяч долларов, государственная приостановила выплату всей суммы в три с половиной миллиона. Началось расследование того, кто и как получил сто пятьдесят тысяч долларов. Брат Ли Хвасо сказал, что взял только сто тринадцать тысяч долларов, и подтвердил, что перевел на счет отца тридцать восемь тысяч.
– Брат ведь сообщник? – спросила я.
– Мы проверили его счета, и оказалось, что в основном он снимал деньги в Сеуле. Подозрительно было и то, что в это же время снимались деньги в Пусане.
– Один снимал деньги с карты, а другой – с банковской книжки?
– Да. И раз Ли Хвасо официально умерла, мы предположили, что она зарегистрировала номер телефона на чужое имя, либо на одноразовый номер. Должны же они были связываться друг с другом… Мы несколько дней следили за братом и обнаружили, что он звонит из телефона-автомата.
– Но ведь можно отследить, на какой номер он звонил из автомата?
Юхан кивнул. Машина остановилась на светофоре.
– Номер принадлежал молодому человеку двадцати с лишним лет. Примечательно, что на телефон поступало много входящих звонков, а исходящий только один – доставка лапши.
Вот так поймали не только Ли Хвасо, но и ее сообщника-брата. А также сотрудника страховой компании, который был ее любовником, и продавца сим-карты, записанной на чужое имя. Но все они отрицали причастность к убийству, признавшись только в сообщничестве.
Как только загорелся зеленый свет, Юхан резко нажал на педаль газа.
13
Смерть
– Кто бы мог подумать, доставка лапши, – болтал Сонхун, убирая тарелки со стола.
Я готовила кофе, ругаясь на него, – он уже четыре дня подряд приходил ко мне в «Аркану».
– Я что тебе, кафе или столовая?
– Сора, ну пожалуйста, встань на мое место. Ты же знаешь, как тяжело ютиться с коллегами в одной квартире…
– Ладно, ладно, все понятно.
– Я слышал, что это дело вы с Юханом снова раскрыли вместе?
– Да при чем тут я? Даже в полиции не работаю, просто информатор, мимо проходила…
Я поставила кофе на стол. Сонхун взял двумя руками чашку и, собираясь сделать глоток, по-приятельски посмотрел на меня.
– Информатор, а раскрыла дело о страховом мошенничестве!.. Ты очень талантливая. Такому полицейскому, как я, стоит задуматься об увольнении. – Его слова звучали искренне и дружелюбно.
– Увольнении?
– Ну да. Только возникает вопрос – на