власть, влияние, богатство – это уже в других линиях семьи. А ты – так, побочка…
Мог бы и не рождаться, ничего не поменяется. И ты отлично это понимаешь, видишь, чувствуешь. И волнами накатывает обида!
Почему так?
Не хочу!
Хочется власти, богатства, хочется, хочется всего…
Хочется тяжесть короны на голове. И назначенная цена не кажется слишком высокой. Есть люди, которые ради власти и мать родную убьют, и ребенка своего на части разрежут. А уж договор с демоном заключить – да легко! Они все равно самые умные, они найдут, как обмануть демона, вывернуться, передернуть карты в свою пользу…
Впрочем, чужая глупость была мединцам только на руку.
Но для переворота требуется не только команда. Для него требуется очень, очень много денег. Убийство короля – деньги.
Выбор нового короля, правильный выбор – тоже. Устранение соперников… да много чего! Когда ты в первых рядах к трону – проще. И дешевле будет.
А когда во вторых рядах? Или вообще – на обочине?
Понятно же, можно устранить многих. Хоселиуса и его сыновей, можно устранить ту же Маргариту Марию, можно…
Нельзя.
Потому что вопрос – с чего на королевскую семью мор напал, возникнет достаточно быстро. Так что Аурелио Августин умирает, остальные погибают в результате «несчастного случая», а кто останется, тех просто задавят числом, голосами… на это и нужны деньги.
А еще нужна поддержка иного рода.
Вот – демонесса.
Она возникает среди моря. В прошлый раз это обошлось потому, что уходили индейцы. Мир потом трясло, словно в лихорадке, перепутались все слои эфира. Вот Синэри и смогла скрываться.
А сейчас?
Сейчас нужны амулеты, артефакты, да что угодно, лишь бы подольше скрывать ее появление! Чтобы церковь не встревожилась раньше времени.
И в той же церкви… да, и там есть хорошие продажные священники. Для мединцев хорошие, понятно. Но стоят они очень, очень дорого.
Казалось бы, что проще?
Нырни, достань затонувшие сокровища – и раздавай как взятку. Нет?
То-то и оно, что нет. Все надо делать втайне. Нельзя обнаруживать себя раньше времени, так что деньги надо реализовать. Тут и купцы понадобились.
Не один Веласкес, хотя и он… как хорошо иметь дело с жадными людьми! Им так хочется золота, что они просто глупеют при виде монет! И соглашаются на всё, и сами себя убеждают… идиоты!
Впрочем, Сесар был не в претензии. С такими легче работать. Все было рассчитано, все было отлажено, почти готово – и вдруг! Словно снег на голову, сошли лавиной неурядицы!
Когда все посыпалось? Да вот совсем недавно, перед самым решающим прыжком.
Сначала он узнал о Вирджинии Веласкес. Вот кто бы мог подумать? Она казалась такой спокойной, такой управляемой! Просто сокровище, а не жена! Дом, дети, храм и никаких мозгов. Но – нет?
Кто там ее надоумил, Сесар так и не понял, но… она собралась бежать. Причем не с пустыми руками. Может, у нее все и получилось бы, но – не повезло. Вирджиния действовала умно, она не просто украла украшения королевы, она их подменила. И если бы они не понадобились – срочно, все бы сошло.
Но шел последний отсчет, украшения понадобились, Самуэль Гонсало полез в сейф и практически сразу же распознал подделку. Правда, жену не заподозрил.
Это уже потом, сам Сесар… потому так и получилось. Пришлось действовать на скорую руку, убить мужа, проклясть жену, хорошо еще, дети не вылезли, а то пришлось бы и с ними что-то решать, а все же королевская кровь. Сесар искренне рассчитывал на Наталию Арандо.
Она – бабушка Мерседес, так что она бы и выдала ее замуж… про Веласкесов он как-то позабыл. С другой стороны, девчонку всегда можно было похитить…
Не получилось. Ему помешали раз, второй… ладно, с этим он еще разберется. А пока ему надо найти идиотку, которую невесть с чего понесло невесть куда. Да-да, это он про Дарею.
Сесар был пристрастен, конечно, но… мединки ему не нравились. Только люди.
Что ж… где она?
Вода шептала.
Вода разговаривала, вода рассказывала, Сесар читал в ней, словно в открытой книге. Да, океан капризен, но он маг воды, а не финтифлюшка, он справится с любым течением…
Сесар шел, словно по ниточке. Пока…
Пока не почуял нечто неприятное.
Откуда-то с суши приближалось… что?!
Он и сам не знал. Такого он раньше никогда не ощущал, но уже побаивался. Рамон, к примеру, ощущался, как небольшой водяной смерч. Маги огня вспыхивали словно искры, или, если посильнее, костры. Небольшие.
Некроманты отзывались черным холодным ветром.
То, что шло к морю сейчас, не было похоже ни на что ранее виденное. Шла… стихия. Не какая-то определенная, не земля или вода, Сесар ощущал это, словно громадный многоцветный клубок. И – занервничал.
Дарея никуда не денется. Но она мединка, магии она поддастся не сразу, и ЭТО, что бы оно ни было, кто бы это ни был, обязательно их почувствует. Ощутит его магию и вмешается.
Этого Сесару не хотелось.
Лучше подождать, пока ОНО пройдет мимо, а уж потом достать беглянку.
Сесар затаился, но ЭТО направлялось именно туда, где была Дарея. И мужчина решил подождать. А может ЭТО уничтожит Дарею?
Почему ему не может повезти? Пусть его работу сделает кто-то другой?
И Сесар приготовился ждать.
* * *
– Феола, помоги, пожалуйста.
Хавьер махнул рукой на все условности и перешел с девушкой на «ты». Все равно дружить будут, если Феола и Треси подруги.
– Чем?
Феола и не подумала ломаться. Одно дело сейчас делают. И вообще, Хавьер Треси нравится, понимать надо. И помогать. Чуть-чуть.
– Треси нет дома, я за нее волнуюсь. У меня плохое предчувствие.
Фи мгновенно посерьезнела.
– Что-то из ее вещей есть?
Она могла бы и так, на чистой силе и памяти, но с вещью будет проще и быстрее.
– Расческа, – тут же протянул ей Хавьер.
Фи взяла гребешок, сжала между ладонями, нахмурилась.
– Темнота, вода, боль… ей плохо. Она не так далеко, может, пару часов пути, непосредственной опасности пока нет. Я не чувствую.
Хавьер скрипнул зубами.
– Я так не могу. Феола… ты мне потом поможешь?
– Найти Треси? – уточнила девушка, отлично понимая, что такое сочетание – оно не с потолка взялось. Если подруга где-то в темноте, и ей плохо – это не к добру.
– Да.
– Помогу.
Хавьер кивнул и оскалился. Довольно так… главное, чтобы Феола помогла ее найти. А уж разобраться в происходящем он и сам сможет.
И некромант ласково погладил костяной жезл.
Шестьдесят два