В тусклом свете маленького синего ночника, висевшего на стене, он рассмотрел спящего ребенка. Робби закинул ручонки за голову. Габриель внезапно ощутил острую потребность защитить маленького мальчика от любой угрозы. Он не хотел, чтобы с Робби что-нибудь случилось.
Точно так же он когда-то думал о своей семье…
Эта мысль словно маленькими лезвиями раздирала его горло. Не говоря ни слова, Габриель вылетел из комнаты.
Несколько долгих минут он стоял в коридоре, приходя в себя. К тому времени, когда Лаура подошла к нему, мужчина собрался с мыслями.
Она тихо закрыла за собой дверь и взглянула на Габриеля.
– Прости, что сразу не сказала о Робби, – тихо проговорила она. – Я не должна была лгать, Габриель. Я была так… напугана.
Он откинул волосы и вдруг рассмеялся.
– Сказать по правде, вначале я тоже испугался. Но это была гениальная идея – назвать меня отцом Робби. Это спасло сделку. Спасибо, Лаура.
Ее прекрасное лицо вдруг побледнело.
– Что?!
– Искусная ложь. Но не волнуйся. Если Адриана будет распространять слух, что я его отец, а она наверняка так поступит, я не буду ничего отрицать. – Габриель стиснул зубы. – Раз уж настоящий отец мальчика не желает дать ему фамилию, репутацию и семью, это сделаю я.
Лаура закусила дрожащую губу:
– Габриель… Тебе никогда не приходило в голову… хотя бы на секунду… что это может быть правдой? Что Робби действительно твой сын?
Он хмыкнул:
– Конечно нет. Если бы Робби был моим ребенком, и ты бы врала мне все это время… Я стирал людей с лица земли и за меньшее. – Габриель улыбнулся и дотронулся до ее щеки. Затем наклонился и игриво поцеловал обнаженное плечо Лауры. – Но Робби не может быть моим сыном. Мы предохранялись. И ты не стала бы врать мне. Кроме Марии, ты единственный человек, которому я доверяю. Ты… – Он нахмурился. – Ты снова плачешь. Это от счастья?
Лаура отвернулась, вытирая слезы:
– Да, от счастья.
– Отлично. А теперь мы должны отпраздновать нашу сегодняшнюю победу. Я знаю один способ…
– Нет, – выпалила она. – Мне нужно… нужно побыть одной.
Лаура убежала. Габриель услышал мягкий шум раздвигающихся дверей. Значит, она на террасе. Он последовал за ней. Лаура скинула его пиджак и осталась в платье со сломанной молнией, которое еле держалось на груди.
– Пожалуйста, оставь меня в покое, – попросила молодая женщина. – Иди спать. Увидимся утром.
Платье Лауры внезапно соскользнуло на пол, но, казалось, она этого не заметила. Или ей было все равно. Габриель облизнул губы, не в состоянии отвести взгляд от прекрасного полуобнаженного тела. На Лауре были только порванные трусики, белый бюстгальтер и чулки.
– Что ты собираешься делать? – поинтересовался он.
Она смотрела в сторону:
– Хочу искупаться.
Габриель улыбнулся:
– Отличная идея. Я тоже.
– Нет! – выпалила Лаура.
– Почему?
Она долго не отвечала. Наконец тихо пробормотала:
– Мне нужно побыть одной. Уходи, Габриель. Пожалуйста.
Лаура не смотрела на бирюзовую подсвеченную воду бассейна. Она уставилась на огромный темный океан. Глаза ее блестели. Это точно были не слезы радости.
Габриель развернулся и ушел, закрыв за собой стеклянные двери.
В гостиной мужчина остановился. Этот вечер не может закончиться таким образом. Неужели Лаура сожалеет, что отдалась ему? Он развернулся, намереваясь вернуться и все выяснить.
Но застыл как вкопанный.
Лаура сидела в кресле на залитой лунным светом террасе, уткнув лицо в ладони. Затем она опустила руки и, расправив плечи, начала снимать чулки. Габриель не мог глаз отвести от нее. Затем Лаура сняла пояс и бросила его на пол. Оставшись в трусиках и бюстгальтере, она направилась к бассейну. Легкая рябь на воде отбрасывала блики на ее обнаженные ноги. Габриель стоял, прижавшись к стеклу, и не мог дышать – не то чтобы пошевелиться.
Лаура очень грациозно нырнула. Она оставалась под водой так долго, что Габриель испугался. Он открыл двери и выбежал на террасу.
Молодая женщина сидела на дне бассейна, ее глаза были закрыты. Казалось, прошла вечность перед тем, как она поднялась на поверхность. Ее мокрые волосы блестели, а лунный свет серебрил плечи.
Габриель подавил стон. Лаура была нужна ему до боли. Подойдя к бортику, он произнес:
– Лаура.
Судорожно втянув ртом воздух, она повернулась к нему. Ее бирюзовые глаза потемнели. Она попыталась скрыть грудь, опустившись глубже в воду.
– Что тебе надо?
– Я хочу, чтобы ты рассказала мне, о чем думаешь.
– Я думаю, что хочу побыть одна.
Габриель решил прибегнуть к угрозе:
– Скажи правду, не то я зацелую тебя, и ты все равно признаешься.
Ее глаза стали огромными от удивления. Однако она снова попросила:
– Уходи.
Но в ее тоне Габриель уловил печаль. Он сделал что-то не так? Это из-за него Лаура грустит? Он снял туфли.
– Что ты делаешь? – заволновалась молодая женщина.
Габриель не ответил. Не снимая рубашку и брюки, он прыгнул в бассейн.
В школе Габриель занимался плаванием и прекрасно плавал под водой. Он вынырнул на поверхность прямо перед Лаурой и прижал ее к стенке бассейна. Она затрепетала.
– Расскажи мне все, – сурово потребовал он
– Нет.
– Сейчас же!
На ее глаза навернулись слезы.
– Я не могу.
Габриель внимательно посмотрел на Лауру. Его охватило странное чувство, как будто сдавило сердце. Он ухватился за края бассейна. Лаура оказалась в ловушке, ей некуда было бежать.
– Рассказывай, что бы это ни было.
Лаура вздернула подбородок.
– От этого не станет лучше, – прошептала она, – ни тебе, ни кому-либо еще.
– Помни, – предупредил Габриель, – ты не оставила мне выбора.
И он поцеловал ее.
Губы Лауры, мягкие, теплые и мокрые, дрожали. Габриель целовал ее медленно, соблазняя, пробуждая ненасытный голод в них обоих. Поцелуй становился все глубже, Габриель мягко дотронулся до ее щеки, шеи. Затем его рука погрузилась в воду, лаская тело Лауры. Он дотронулся до ее груди под почти прозрачным шелковым бюстгальтером, спустился ниже, к стройной талии, упругому животику, роскошному изгибу бедер.
Дрожа от возбуждения, он отстранился и посмотрел на Лауру.
Габриель не хотел ее отпускать. Никогда.
Подхватив Лауру, он приподнял ее. Она была очень теплой и легкой, как пушинка. Габриель аккуратно посадил ее на каменный бортик. Выбравшись, сел рядом. Мокрые брюки и рубашка прилипали к делу. Он сбросил рубашку, а затем неуклюже, чуть не упав в бассейн, стянул брюки.
Лаура захихикала.
– Смеешься надо мной?! – прорычал Габриель, подхватил ее на руки, крепко прижимая к себе.
Смех в ее глазах потух, уступая место чему-то жаркому и темному. Лаура погладила жесткую щетину на его щеке.