Читать интересную книгу Пепел и золото Акелы - Игорь Чубаха

Наконец из “мерса” выбрался щуплый старичок, но даже постороннему по тому, как разом подтянулись присутствующие, стало бы ясно, кто тут главный. Впрочем, посторонних вокруг не могло оказаться в принципе.

– Шеф, у них внутри только что бабахнуло. Наблюдатели докладывают – реальный взрыв, – виновато пожал плечами Тарзан, повысивший голос, чтобы перекрыть удары по не желающему входить в утоптанную землю зонту.

Зонт наконец подчинился и распахнулся с шорохом орлиных крыльев. Подносы заняли места на столике. Из окна пятого этажа сверкнула оптическая линза. Это обеспечивал безопасность снайпер.

– Что может взорваться там, когда я – здесь? – вяло пошутил Вензель, опустил щуплый зад в кресло-качалку, левую руку зарыл в кошачью шерсть, а правой небрежно махнул. – Начинайте.

– Пора! – рявкнул Тарзан в мобильник.

– Пора!!! – рыкнул в мобильник Кактус.

И с разных сторон к дому с богобоязненными жильцами из дверей и окон предназначенных на снос домов рвануло человек двадцать. Топча пробившуюся сквозь потрескавшийся асфальт траву, немного на всякий случай петляя, соблюдая режим тишины, только малость шурша адидасовскими рукавами и штанинами. Кто с пистолетом, а трое в брониках и с «узи».

К сожалению, внешние окна первого этажа дома-колодца были зарешечены, да и двери все выходили во внутрь двора – не здание, а Брестская крепость. Посему счастливчиков пять рассредоточилось по периметру, а остальным пришлось, рискуя нарваться на кинжальный встречный огонь, сунуться во внутренний двор.

Нарвались они на мужичка в мешковатом пиджачке, лихо вскочившего с лавки и потянувшего из-под полы древний обрез. Пули не потребовалось. Со свернутой челюстью мужичок упал под ноги ворвавшейся в «монастырские» пределы толпе, и под чьей-то кованой подошвой его пальцы на обрезе жалобно хрустнули.

Дверь слетела с одного продуманного удара ногой. На ворвавшихся внутрь пахнуло смесью ладана и мочи. Об обороне второго уровня здесь тоже никто не задумывался – братва потекла вперед беспрепятственно. Глаза братвы слепо заморгали, невороненые стволы засеребрились в чахлом свете подъездных лампочек, но не салажня работала и зря в белый свет, как в копеечку, не палила.

Первый реальный шум произвел сброшенный с лестничного пролета, чтоб не путался под ногами, оставленный на площадке второго этажа помпезный шкаф. И тут же откуда-то из подвала ударило тоскливое хоровое пение:

Дитя Световое!

Пробуждайся к Свету!

Огонь Любви, Ввосходи!

Группа бойцов ломанула направо, в затхлой комнате обнаружила сидящую на корточках вокруг грязного матраца человеческую массу и не встретила никакого сопротивления. Только от дружного топота грохнулась на пол закопченная икона, и лампадное масло растеклось осминогом.

– Это ж кто тебя так, сердешный? – даже посочувствовал корчащемуся на матрасе патлатому юнцу самый сентиментальный из ворвавшихся быков.

– Опять учебная! – пискнул кто-то из массы.

Остальных сектантов подняли с корточек пинками и выстроили упором вдоль стенки – ноги шире плеч, кто повернется или сползет по стеночке – носком по почкам. Больше в этом вшивом закутке ловить было нечего.

Сияние ВечностиЗолотое!Храм ГолубяВосхити!

– завывали в подвале.

Часть бойцов тяжело и дробно затопала на третий этаж, а часть завернула по второму налево и врезалась в толпу зевак с пустыми ведрами. Кто-то споткнулся о валявшуюся дверь, засверкали кастеты и телескопические дубинки, свежая кровь брызнула на побуревшие пятна. В давке ведра то и дело встречались боками и цинково ворчали. Толпа зевак была перемолота и вытеснена назад по коридору, а перед бойцами предстало пугающее зрелище. Три мертвеца в живописных позах и человек с лицом без кожи, ползающий по ковру мокрых, а кое-где еще чадящих блестяще-коричневых видеокассетных ленточек.

– Этот?

Едкая химическая вонь резала глаза. Один из группы захвата извлек из под броника фотку, попытался сквозь выступившие слезы сличить:

– Не уверен, – и уже ползающему слепцу: – Слышь, контуженный, обзовись!

– Врача! Любые деньги!!!

– Этот! – обрадовался боец с фоткой.

Раненого подхватили за руки-ноги и, как был полусогнутым, бегом через рассеивающийся химический дым понесли по коридору, вниз по ступенькам, на выход. Кровь по пути – кап, кап, кап…

Огненный Крест!Изойди Свеченьем!Пространство ВозжгиСобой!Волей Небес!Божьим Свершеньем!Кровь Станет Золотой!

– провожали их заунывные голоса из подвала.

Когда компания с полуживым доктором религиозных наук предстала перед Вензелем и раненого опустили на четыре точки к ногам старичка, старший в четверке посчитал нужным оправдаться:

– Это не мы, шеф, это до нас.

– Нарушение техники безопасности, наверное, – зачем-то поддакнул обеспечивающий операцию Тарзан.

Унюхавший запах свежей крови кот на подносе сквозь сон задергал розовым треугольничком носа, будто хотел чихнуть.

– Ты сам-то понял, чего сморозил? – Тень от зонта упала на дряблое лицо, Вензель поморщился, но некогда ему было распекать подчиненных. Старик пригубил виски и склонился над пленником:

– Блин, а это точно Мазуров Станислав Анатольевич?

– Умоляю, врача… – простонал человек без лица. – Сто тысяч долларов за врача! – Кровь с подбородка – кап, кап, кап…

– Ага, – еще пригубил золотой напиток старик и, неловко нагнувшись вперед, ухватил страдальца за волосы. – Сейчас ты мне, нехристь, все про золото Акелы расскажешь!

– Расскажу!!! Только сначала врача!

– Здесь я решаю, что сначала, а что потом! – Вензель за волосы повернул голову раненого к себе лицом и выплеснул в кровавое месиво остатки виски из бокала.

Жертва завизжала, затряслась, будто под током, руки-ноги подломились. Жертва осела в пыль.

– Это тебе за то, что с Пиночетом против меня дружить задумал. Теперь про золото Акелы выкладывай!

– Шеф, – несмело встрял Тарзан, – а он, кажись, ноги двинул.

Кот на подносе встал, потянулся и завалился на другой бок. Вензель медленно разжал пальцы. Голова глухо стукнулась о землю. Вензель посопел какое-то время, а потом бесцветно сообщил:

– А что? Секта – не фиговая идея. Ребята работали хорошо, только не масштабно. Надо поднять, теперь ты, Тарзанушка, за тему в ответе, назначаю тебя здешним магистром. Послезавтра жду на доклад о том, как дела принял.

Глава 7. Цыганское счастье

…Клевета, то есть распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, – наказывается штрафом в размере от пятидесяти до ста минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года… (Статья 129 УК РФ)

Три часа Пепел использовал на сон. Хороший игрок – выспавшийся игрок. Верка была выставлена из каюты, Рокки и его подручным наказано беспокоить только в случае столкновения «Маршала Гречина» с айсбергом. Обошлось.

Проснувшись, Сергей обнаружил за окном распустившуюся бледно-синим цветком июньскую ночь. Медитировать в четырех стенах как-то не тянуло, и Сергей вышел на палубу. Вокруг перекатывалось небольшими волнами Ладожское озеро, пришедшее на смену Неве.

Чего уж там, хороша июньская ночь на Ладожском озере... особенно когда вдыхаешь ее с борта оборудованного всеми удобствами теплохода. Тут тебе и тишина, и свежесть, и медитирующие над головой звездочки, и проплывающие мимо в сиреневой дымке холмы, леса да деревеньки, лодки ночных рыболовов на залитой серебряной луной воде. И есть куда отступать, когда надоест природа – позади не Москва, а сплошные удовольствия: бары, женщины, сауны, бильярд, еще кое-что. Короче, лепота.

Появление за спиной Рокки не вызвало у Пепла приступа удивления, тень и есть тень. Удивиться можно было другому – по борту мерцали огни крупной пристани, и теплоход явно забирал к берегу, сбрасывая обороты. Пополняем запасы топлива и продовольствия?

– С отцом говорил? – спросил Пепел, не оборачиваясь.

Часто моргающий заспанными глазами Рокки не стал отнекиваться.

– Он доволен началом. – Сын барона ненадолго задумался, видимо, над тем, что еще раскрыть из разговора с бароном Бронко. – Он верит в тебя, Пепел.

– Я рад, – зевнув, отозвался Пепел. – Что это за станция? – Пауза в ответе укрепила подозрение Пепла, что насчет планов барона он не заблуждается.

– Новая Ладога. Город такой.

Сонная перебранка на баке, на берег сиганул матросик, ему перекинули канат, и «Маршал Гречин» пришвартовался к новоладожскому причалу. Заскрипел трап. На берег в сопровождении подавленной свиты сходили неудачники первого раунда. Их встречала безлюдная пристань, размазанный по бетонному причалу желтый свет фонарей, роющиеся в мусоре собаки.