Конечно, Герек контролировал людей. Он был джекером. Но сделал ли он предупреждение, потому что думал, что я разрушу Клан? Или он думал, что мое присоединение к Клану — плохая идея. В любом случае, было лучше поддерживать хорошие отношения с Гереком.
Следующий день, после моего участия в играх во Фьюзе, напрочь убил мой статус нулевой. Теперь я связывалась со всеми, контролируя читающих, даже не задумываясь. Это вызвало проблемы во вторник, когда я почти залезла в голову Рафа. Он ждал меня у входа в школу. Саймон уже уехал с Мартином, чтобы осуществить то, что он называл делами.
Внезапное появление Рафа в отсутствие Саймона не могло быть совпадением.
Я замедлила шаг. Часть меня хотела относиться к нему, как ко всем. Саймон был прав — было бы менее подозрительно, если бы Раф думал, что я читающая. Но как только я оказывалась в его голове, я не была уверена, что смогу сохранить свои секреты. У меня были трудные времена, когда я лгала ему, когда он просто держал меня за руку.
Затем Герек вышел из офиса администрации. О чем бы не думал Раф, он повернул к нам голову, прищурившись. Я остановилась, но было слишком поздно — я была в зоне слышимости Рафа, и он хмурился, потому что не мог меня прочесть.
Я быстро проскользнула в разум Рафа.
«Просто хочу поговорить, Кира, просто поговорить. Почему я все еще не слышу ее?»— ворвались его мысли в мою голову.
Я выдавила огромную улыбку, стараясь не быть очевидной. «Раф! Вот ты где! Ну же, идем!»— я проскочила мимо него в дверь, молясь, чтобы он пошел за мной, и мне не нужно было бы его контролировать.
«Привет, Кира. Я просто хочу поговорить», — подумал он.
«Знаю! Знаю!»— мои сандалии стучали по каменным ступеням, пока я спускалась вниз.
«Ты знаешь?»
Когда я достигла парковки, я оглянулась назад. Герек за нами не шел, и старалась успокоить панику. В Гарни, наконец, прошел дождь, но меня все равно прошиб холодный пот.
Я отключилась от Рафа, прежде чем возник соблазн ему многое рассказать.
Он шел в шаг со мной, пока я отходила от школы.
— Я не могу… Все еще изменение, наверно, — рассмеялась я отрывисто. Школа была пуста, так что не было опасности, что его застанут говорящим вслух.
— Могу я проводить тебя домой? — прошептал он заговорческим тоном, который мы использовали, когда я была нулевой. Я позволила ему пойти со мной, потому что не знала что сказать. Прежде я всем делилась с Рафом. Теперь моя жизнь напоминала сложный лабиринт лжи, похоже, я ничем не могла с ним поделиться.
Некоторое время мы шли в тишине.
— Похоже, ты неплохо справляешься. С изменением, — сказал он. — За исключением этого момента, — часть меня волновало, что он заметил.
— Да, все хорошо.
— Может, когда снова сможешь читать мысли, мы могли бы поболтать. Просто мысленно поговорить какое-то время.
Что ж, это не сработало. Не во всем.
— Ты сказал, что будешь держаться подальше, — в горле встал ком.
— Да, — он опустил глаза на свои габаритные кроссовки. Я ускорила темп, стараясь обогнать душевную боль, рвущуюся вперед.
— Я все испортил, — сказал он. — Я не хочу быть тем парнем, который накричал на тебя в твоей комнате.
Слезы застилали глаза и разрывали выжженную солнцем траву и бетон. Раф убивал меня чувством вины, стараясь взять на себя ответственность.
Когда я ничего не ответила, он продолжил.
— Я хотел бы быть другом лучшим, чем есть. И ты права. Ты можешь встречаться с кем хочешь, — он сдерживал гнев в голосе, но я услышала его. Раф пытался быть другом, в котором, как он думал, я нуждалась. Он не мог найти лучший способ, чтобы разбить мне сердце. Глаза жгло от слез, которые собирались пролиться.
— Ты мой друг, Раф, — я подавилась словами. — Ты отличный друг. Лучший. Навсегда, — я сильно закусила губу, потому что секреты так и хотели вырваться наружу как слезы. Я мутант джекер, Раф. Все это ложь. Я закусила губу еще сильнее, радуясь резкой боли, которая сдерживала слова. Герек, напомнила я себе. Сейчас мой секрет был опаснее для Рафа. Я оттолкнула желание рассказать все Рафу.
— Эй, ты.., — он взглянул на меня. — Почему ты..? — я шла так быстро, что почти бежала. Мне нужно было добраться до дома, пока моя решимость не исчезла. Раф поспевал за мной. Через минуту мы достигли моей входной двери.
— Кира, — он оставил меня до того, как я могла оказаться в безопасности внутри. — Если ты захочешь о чем-нибудь поговорить…— я бросилась в дом и захлопнула перед ним дверь. Опираясь на нее, я медленно опустилась на пол.
— Кира? — позвала мама. Она посмотрела вниз, держа в руках серебристый ковш. Увидев, что я прислонилась к двери, она поспешила вниз. Я уставилась в пол, не в силах встать на ноги.
— Раф, — это все, что я сказала. Она притянула меня к себе, все еще сжимая ковш, и позволила выплакаться у нее на плече.
Глава21
Следующим утром я пожаловалась Саймону, что Герек угрожал мне.
Мы были у моего шкафчика, где всегда встречались рано утром. Я не упомянула, что Герек чуть не застал меня, копающейся в голове Рафа.
— Герек просто пытался убедить тебя присоединиться к нам, — сказал он, но выглядел обеспокоенно.
— Я сказала, что сохраню Клан в тайне, — ответила я. — Ты не сказал ему? Почему он беспокоит меня?
— Он просто волнуется, — сказал он. — Было бы проще, если бы ты присоединилась к нам. Тогда они не беспокоились бы, что ты всем расскажешь.
— Мне это не интересно, — хотя я снова это обдумала. Если я присоединюсь к Клану, то, возможно, они не будут следить за мной и моими друзьями. Или я могла бы им объяснить, что не хочу неприятностей. — Кроме того, мои способности не такие, как твои. Зачем я им вообще?
Его глаза немного расширились. — Я говорил тебе, он заботится о начинающих джекерах…
Мои редкие наблюдения за Гереком показали, что он меньше думал о джекерах, чем заботился о том, что я не подхожу под это описание.
Остаток недели Герек держался подальше и не посылал сообщений через бывших друзей. Раф также держался на расстоянии, но его я видела везде.
Он задерживался в коридоре и сидел поблизости на обеде — в поле зрения, но не слышимости. Это было утешением, за исключением его нахмуренного лба. Я надеялась, его взгляды были направлены на Саймона.
Команда собралась в обычном месте в пятницу, чтобы обсудить выходные. Завтра Саймону будет восемнадцать, так что Кэти дразнила его, говоря, что сдаст его за растление малолетних. Саймон объявил, что все действия, смутно напоминающие поцелуи, прекратятся.
Я надеялась, он не серьезно. Иногда было трудно сказать, ведь он был непревзойденным лжецом, и мне было до него далеко.