— Но не похитили.
— Забавно, — потела подбородок, — Что еще ты о ней знаешь?
— Она мне сразу не понравилась. Я тут поговорил кое с кем из их прислуги, кого уволили сразу после того, как пропали хозяева, и все они утверждают, что у Эдит есть дар.
— Дар? — приподняла я брови, а под ложечкой засосало.
— Не оформившийся ведьмин дар. Гадость редкостная. Ее кормилица, которая знала ее с пеленок, рассказала, что Эдит в то лето очень обиделась на родителей, когда они не пустили ее на прогулку с каким‑то молодым сопляком. Тогда она кричала на них и говорила "чтоб вы оба пропали".
— Мало ли, что она кричала, — фыркнула я, — Я тоже с родителями цапалась, но от этого они, слава богу, не исчезали без вести.
— Так это просто кричать, а она тьму призвала.
Я нахмурилась и настороженно взглянула в изуродованное шрамами лицо.
— И кормилица добровольно тебе это рассказала?
— Не добровольно, — усмехнулся Вигго, от чего у меня волосы на затылке зашевелились.
— Она жива?
— Не держи меня за зверя, — фыркнул вор, — жива, конечно. Тряхнул ее пару раз, она и заговорила.
— Ох, как бы не аукнулись ей твои "пару раз" сердечным приступом.
— Ха, — развеселился Вигго, — Ты ее не видела. Она старуха крепкая. Вон, как мне чайником заехала, до того, как я ее скрутил.
И мужчина наклонил голову, чтобы я могла рассмотреть свежую ссадину. Н — да, знатно она его огрела. Шишка здоровенная, ссадина еще свежая, но уже не кровоточит.
— Наклонись, — потребовала я, найдя в сумке баночку с мазью.
— Зачем?
— Мазь у меня есть лечебная. Намажу — быстрее заживет.
Вигго насмешливо сощурил на меня свои темно — карие глаза.
— Ну, теперь понятно, как вы с ней уживаетесь. Лица разные, а суть одна.
— Ты это чем?
— О тебе и красавице, подруге твоей. Дурные вы обе. Что тебе моя шишка?
— А, что тебе Улла? — фыркнула я, и, схватив его за ухо, потянула на себя, — Не рыпайся. Во — о так.
Жирным слоем намазала шишак, когда вор заскрежетал зубами, подула на ссадину, значит, действует.
— Несколько минут будет очень чесаться, но ты терпи — чесать нельзя. И на грудь мою прекрати пялиться — я, между прочим, замужем.
— Чево — о? — вытаращился на меня Вигго, — Серьезно, что ли?!
— Серьезно, — вздохнула я.
— Что‑то невесело. Не любит?
— Да, кто такую полюбит? — махнула рукой, и, закупорив баночку, положила ее во внутренний карман сумки.
— Странно, — нахмурился Вигго, — Вроде разные, а взгляд одинаковый. Девочки, что с вами двумя, вы словно на смерть обреченные.
Я отшатнулась, мысленно костеря не в меру проницательного вора. Вот же ж, дал Светлый мозги, жаль применяет он их не в том направлении.
— Что‑нибудь еще?
— Пока все.
— Тогда я пошла. Ах, да, сегодня состоится банкет в честь наступления дня последней вьюги. Улла и Эдит пойдут в сопровождении нашего с Ритой приятеля. Попроси своих приглядеть за ними.
— Я сам буду рядом, — буркнул вор, и, выведя меня из подворотни, подтолкнул в спину, но, когда я обернулась, Вигго уже и след простыл. Шустро, однако. Я так не умею.
Глава 5
Мое сознание вернулось с тупой и ноющей болью в затылке. Я издала нечленораздельный звук и попыталась разлепить веки, но когда мне это удалось, болезненно зажмурилась. Тусклый свет газовой лампы, направленный мне прямо в лицо, больно резанул по глазам.
— О — о, — вырвалось у меня из глотки.
— Тихо парень, тихо. Не спеши, — услышала встревоженный голос Вигго, который, только я начала приходить в себя, наклонился, чтобы посмотреть мне в лицо.
— Что…?
— Не двигайся. Хорошо она тебя приложила. Сколько пальцев?
Я часто заморгала, и, наконец, выдавила:
— Два.
Казалась, голова вот — вот треснет, разломится на несколько частей.
— Что произошло? — превозмогая боль, повторила попытку, выяснить, почему сижу в каком‑то темном безлюдном проулке, прислоненная к холодной каменной стене и чувствую себя, как вдребезги разбитый кувшин.
— Ты встал на пути похитителей, герой, — уважительно крякнул вор, — Но уложила тебя двуличная дрянь, которую Ул звала своей подругой.
— Где?
— Увезли, — помрачнел Вигго, — Двоих моих ребят ранили.
Нападение, да, его я помню, хотя в тот момент Тень и занял во мне больше места, чем я хотела и могла себе позволить, поэтому воспринимала все, как сквозь плотную вату, не ощущая ни собственного тела, ни того, что с ним делали. Неприятное это было чувство, почти такое же, как при магическом истощении, с тем отличием, что моим телом активно пользовались и даже пытались предотвратить похищение любимой женщины. Неудачно. Ну, вот, что мне с ним делать? Молодой, да ранний. Будь Тень моим сыном — отшлепала бы, честное слово. Девушку прошляпил — раз, по голове получил — два. А все почему? Не послушался, пошел на пролом, забыл об осторожности. Вот и результат — Уллу увезли, а мы тут валяемся без сознания и теряем драгоценное время. У — у, как же голова болит!
Болезненно морщась, постаралась вспомнить все, что случилось за день. Встреча с Каем. Его неожиданно преображение из тошнотворно — карамельного мальчика в смертельно опасного для меня бывшего теневого, договор с которым я каким‑то образом скрепила печатью алхимика, и, подозреваю, магией снежной королевы. Потом разговор с Вигго, который внес значительный вклад в раскрытие истинных мотивов появления Эдит в стенах библиотеки. Столкновение с Диланом, который с нетерпением ожидал моего возвращения у главного входа. Он был зол, но обошелся тем, что громко обозвал безмозглой идиоткой, возомнившей себя невесть кем. Я не стала его переубеждать, так как думала так же. Он еще что‑то говорил, но я не слушала — бессмысленно, — все равно ничего нового из его возмущенной речи я не почерпну. К моему появлению Улла и Ирон уже полностью пришли в себя. Заглянув к одной, чтобы спросить, как она себя чувствует и убедиться, что Снежка, оставленная с ней на правах "сиделки", воодушевленно бегает вокруг своей очаровательной пациентки, а Эдит сидит рядом и делает вид, что переживает, я уединилась с магом в комнате, чтобы поговорить о том, что произошло в доме. Ирон не возражал и даже оплел комнату каким‑то глушащим звуки заклинанием. Слава Светлому, заморозка никак не повлияла ни на его физическое, ни на магическое здоровье. Мы поговорили о ловушке, о появлении Тени, которому маг заочно обрадовался как родному, о ночных похождениях Эдит и о том, почему с мэром Каем мы больше не дружим. Ирон погладил бороду и согласился, что Лейкот не стал бы отправлять нас абы к кому, но, с его точки зрения, это не оправдывало того, что по его просьбе Кай начал домогаться Риммы. Он долго и до слез смеялся, когда я рассказала ему, в чем обвинил меня мэр Кай, ворвавшись в номер гостиницы. Я поделилась планами на вечер. Ирону очень не понравилось, что я снова хочу поработать с Вигго, но чем еще я могла объяснить желание покинуть библиотеку за несколько часов до прихода Тени, и я убедила друга, что в компании вора мне сейчас находиться безопаснее, чем в окружении гостей Кая, что, в общем, недалеко от истины. Маг попытался выведать, как нам с Тенью удалось справиться с заклинанием, но я только развела руками, рассказывать о Лике и его помощи в их спасении я не собиралась. Возможно зря. Его влияние на меня начало заметно расти, хотя, может, это я начала подстраиваться под него непростой характер. Ирон показал, как пользоваться барьером, но я призналась, что повторить замысловатые пасы смогу только со шпаргалкой, потом, правда, пришлось объяснять, что такое шпаргалка, но это мелочи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});