Читать интересную книгу Теодосия и последний фараон - Робин ЛаФевер

Румпф разлил шампанское в хрустальные бокалы, которые поставила на стол мама. Черт побери, откуда она знала, что их нужно захватить с собой из Лондона? Заранее предчувствовала, что мы обязательно сделаем открытие?

– Вот, дорогая, – сказала мама, протягивая мне бокал с налитым на донышке шампанским. – Это твое открытие, поэтому ты должна присоединиться к нашему торжеству.

Потом она высоко подняла свой бокал и громко воскликнула.

– За великие открытия, джентльмены!

Даже мистер Зануда поднял свой бокал и одарил меня унылой улыбкой.

Я поднесла бокал к своим губам, завороженно глядя на крошечные воздушные пузырьки, с тихим шипением лопавшиеся на поверхности сладко пахнущего фруктами шампанского. Я осторожно сделала маленький глоток, и у меня на языке заплясали иголочки воздушных пузырьков – очень необычное, странное ощущение. Впрочем, спиртное мне не нравится ни в каком виде, поэтому я поставила недопитый бокал назад на стол.

– Ваша мама рассказывала, что это именно вы обнаружили второе крыло усыпальницы Тутмоса, – сказал мне мистер Румпф. – Как вам, юной девочке, удалось сделать такое удивительное открытие?

Я посмотрела на маму, молча спрашивая у нее разрешения. Слегка подумав, она кивнула.

– Ну, что же, – протянула я, раздумывая, с чего мне начать. – В январе, когда мама только-только вернулась из долгой экспедиции, случилось так, что ей неожиданно нужно было срочно вернуться назад в Долину Царей, чтобы…

Мне не хотелось рассказывать о жестком соперничестве между музеями, которое заставило маму сразу после возвращения отправляться назад за моря. Не могла я, разумеется, рассказать им и о том, что мамино возвращение было подстроено для того, чтобы дать мне возможность возвратить на место Сердце Египта. Это нужно было успеть сделать раньше, чем этот могущественный артефакт разрушит нашу страну. Я взглянула на маму, которая рассматривала свой бокал с шампанским так внимательно, будто на его дне хранились все великие тайны древних фараонов.

– Я решила, что меня слишком долго оставляют дома, и пробралась на судно…

– Решила сама себя пригласить в экспедицию, – вставила мама, а затем отпила шампанского.

– Верно. Пригласила себя сама. Позднее, когда мы уже приехали в Луксор, я сгорала от желания утереть всем нос, и однажды утром, когда мои родители еще спа…

– Разбирали свои записи! – громко перебила меня мама.

– Правильно. Разбирали записи… – Кто из нас, черт побери, рассказывает эту историю: я или она?

– Ну, и? – поторопил меня мистер Румпф.

– И, – продолжила я, чувствуя, что ступаю на скользкую дорожку, – исследуя усыпальницу, я споткнулась и упала…

– В этом возрасте все подростки такие неуклюжие, – вставила мама, глядя в свой бокал с шампанским.

– …и врезалась спиной в стену, – договорила я, внимательно следя за мамой. Ей было так неловко за меня, что она даже поеживалась. А у меня неожиданно пропало всякое желание рассказывать дальше занимательную историю своего первого открытия, и я сухо закончила: – Стена обвалилась, и я буквально провалилась в неизвестное ранее крыло усыпальницы.

– И там было множество артефактов? – наклонился вперед Румпф. – Всякого рода сокровищ?

Проклятье. До него слухи дошли, что ли? Пока я прикидывала, что мне ответить, в разговор снова вступила мама:

– Боюсь, сокровища моей дочери просто привиделись, – со смехом заявила она. – Тео была слегка не в себе, когда мы с мужем нашли ее.

Не в себе? Да со мной такого в жизни не бывало!

– Вскоре после этого она потеряла сознание, и мы с мужем полагаем, что Тео сильно ударилась головой во время падения.

Ах, как мне хотелось возразить! Не была я не в себе! И ничего мне не привиделось.

– Но мама, – ласковым тоном спросила я, – а как ты тогда объяснишь, откуда взялся жезл Оз, который я нашла?

Мама растерянно моргнула, явно не зная, что ей ответить. Я поняла, что поставила маму в дурацкое положение, но прежде чем придумала, как из него выбраться, мне на помощь пришел Ядвига.

– Я думаю, что там, скорее всего, побывали расхитители гробниц, – сказал он. – В такие места они слетаются, как мухи на мед. Любую усыпальницу могут за одну ночь разграбить подчистую.

– Да, возможно, так оно и было, – согласилась мама и снисходительно улыбнулась, давая понять, что по-прежнему думает, что все сокровища я просто придумала. Вот ведь что получается: едва знакомый со мной поляк верит мне больше, чем собственная мать. Прелестно, черт побери!

Тут мама принялась расспрашивать Румпфа и Ядвигу о том, где они проводили раскопки до этого, но я слушала их разговор вполуха. Я разрывалась между двумя желаниями – взорваться от злости или заплакать. Странно ведет себя мама: с одной стороны, рада извлечь пользу из моих необычных способностей, когда они помогают, например, сделать важное открытие, но во всех остальных случаях словно стыдится их и пытается скрыть от всего мира.

– А вы, миссис Трокмортон? – спросил Ядвига. – В каких местах вы сами оттачивали свое мастерство?

Услышав этот вопрос, я навострила уши и взглянула на маму. Возможно, ее ответ поможет мне понять, где находится тот храм, в котором я появилась на свет.

Словно уловив мой жадный интерес к ответу на этот вопрос, мама изящно повела по воздуху своей рукой и небрежным тоном произнесла:

– О, все как обычно. Саккара, Эдфу, Дендера… – И она тут же перевела разговор на какую-то другую, более безопасную для нее тему.

Так! Три совершенно разных храма. И никакой зацепки.

Неожиданно меня охватило дикое, жуткое желание напомнить маме, что среди наших близких родственников был человек, которого остальные члены семьи стыдятся и смущаются еще сильнее, чем меня.

И вот, дождавшись ближайшей возникшей в разговоре паузы, я спросила:

– Скажите, джентльмены, никто из вас не знал моего дедушку? Он ведь тоже был археологом, правда, мама?

– Тео! Как ты узнала об этом? – воскликнула она.

– Слышала, как кто-то говорил об этом в музее.

– Ну, – нервно рассмеялась мама, – я уверена, эти двое джентльменов слишком молоды, чтобы они могли работать с твоим дедушкой.

Затем она вновь сменила тему разговора. Но еще раньше я заметила промелькнувший в карих глазах Ядвиги огонек. Он явно что-то слышал о моем дедушке.

Глава шестнадцатая. Еще один обман. Или два

Я проснулась слишком рано. Меня пугало дело, которое мне предстояло сделать, и знала, что мама вновь окинет меня одним из тех взглядов, которых я начинала опасаться. Я спала так плохо, что у меня начинала болеть голова. В каком-то смысле это было мне на руку – когда мама придет за мной, я буду выглядеть бледной и вялой.

– Доброе утро, дорогая, – пропела мама. Она вошла в комнату, шелестя своими юбками, распространяя вокруг себя легкий аромат сирени. Мама выглядела веселой, это значит, что она, скорее всего, забыла про то, как я завела разговор о дедушке вчера за ужином. Что ж, одной проблемой у меня стало меньше.

– Доброе утро, мама, – промямлила я в ответ.

Мама перестала перебирать в комоде мою одежду и поспешила к кровати.

– О, Тео! Неужели опять? – воскликнула она, кладя свою руку мне на лоб. – Температуры нет.

– Нет, температуры нет, но у меня очень сильно болит голова и живот. – Ни грамма лжи, все правда. Мой живот действительно крутило от нервного ожидания и страха. – Я не думала, что мне потребуется столько времени, чтобы привыкнуть подолгу находиться на солнцепеке, – сказала я, стараясь направить мамины мысли в нужном для меня направлении.

– Да, мы вчера действительно много времени провели под солнцем. Что ж ты не сказала, что тебе нехорошо, моя милая?

– Но мне было хорошо, только чуточку жарко.

– Ну что ж, думаю, тебе не помешает еще денек побыть дома. Тем более новых открытий пока что больше не предвидится, – улыбнулась мама.

– А ты не собираешься повидаться сегодня утром с мистером Вейгаллом и договориться о разрешении вести раскопки на вчерашнем месте?

Мама отвернулась от меня и принялась сосредоточенно разглаживать мое висевшее на стуле платье.

– Думаю, нам лучше подождать до тех пор, пока мы не будем полностью уверены. Мне хочется пойти к нему, имея на руках весомые доказательства того, что мы действительно нашли не еще один придел храма Хатшепсут, а совершенно не известный новый храм.

– Это имеет смысл, – согласилась я, радуясь тайком. Если мама собирается провести весь сегодняшний день в Дейр эль-Бахри, есть все шансы на то, что моей отлучки из дома никто не заметит.

– Я скажу Хабибе, чтобы она принесла тебе мятного чаю и сухой тост. Сегодня отдохни, поспи, и назавтра, я уверена, снова будешь как огурчик. – Мама поцеловала меня в лоб, а затем сказала, обхватив мое лицо ладонями: – Я так горжусь тобой, Тео. Из тебя может получиться великолепный археолог.

Затем она попрощалась и ушла, а я осталась лежать, глядя в потолок.