грубой ткани. К тому же, судя по всему, они были покрыты воском. Мама и Тули поспешили в сторону остальных женщин, к тому времени уже вовсю занимавшихся приготовлениями. А отец, надежно затянув свой передник и подхватив гарпун, унесся в сторону другой группы.
Ого… вот это скорость…
Я даже не успела глазом моргнуть, как моя семья буквально испарилась. Возможно, я могла бы еще угнаться за Тули и мамой, но я вообще не понимаю, чем я там, в такой огромной толпе, буду заниматься. Именно потому я несколько настороженна по поводу этой идеи. Это мероприятие начинается очень рано, но все, как будто являясь шестеренками часового механизма, точно знают, что надо делать, как будто знали это всегда. В отличии от меня… Кто-нибудь, пожалуйста, выдайте мне справочное пособие!
Вместо того, чтобы попытаться кому-то помочь, я лучше останусь здесь и подожду, пока меня кто-нибудь не позовет. Я уселась на оставленные вещи и, уставившись в пространство, сделала важный вид, словно занималась чем-то очень значимым.
Однако место, где я сидела, просматривалось со всех сторон площади, даже из той точки, где проходило самое главное действо. Несмотря на приличное расстояние, я отчетливо слышала агонизирующие визги одной из свиней и видела ее отчаянные попытки к бегству.
Один конец веревки был закреплен на колышке, прочно воткнутом в землю, а другой был обмотан вокруг ее задней правой ноги. Мужчины бегали за ней вокруг, безуспешно пытаясь повалить ее на землю. Я на мгновение заметила знакомую копну розоватых волос. Несомненно, Ральф с Лютцем тоже здесь.
— А вот и я! — крикнул отец, врываясь на поле боя с гарпуном наготове. Вскинув его на плечо, он, с боевым кличем резко выбросил руку вперед, буквально пригвоздив жертву к земле. Такого удара с лихвой хватило, чтобы свинья, подергавшись несколько секунд в конвульсиях, со вздохом осела на землю.
Вместе с воплем ужаса у меня, казалось, отлилась вся кровь от лица. В то же время папа, окруженный со всех сторон мужчинами всех возрастов, буквально купался в похвалах и аплодисментах. В это же время подоспела мама, несшая в руках некое подобие жестяного ведра. За ней шла другая женщина, несшая в руках огромную чашу.
Я понятия не имею, что они собираются делать, так что я наклонилась, чтобы рассмотреть получше. В следующее мгновение кровь фонтаном брызнула из раны, многие люди оказались буквально с ног до головы покрыты ею. Когда приготовления к сбору крови были завершены, мой отец выдернул копье. Я рефлекторно зажала рот рукой и упала обратно в повозку.
Туша свиньи скрывается из виду за юбкой женщины с чашей, но я вижу, как она собирает огромные количества крови в миску, заполняемую при помощи маминого ведра. Ее движения настолько точны, что кажется, она делает это каждый день. Мама, наоборот, сильно хмурится от веса ведер.
…Никогда бы не подумала, что моя мама может быть настолько страшной.
После свинья была оттащена к специально подготовленному дереву и подвешена к крепкой ветке вниз головой. Вся кровь, которая еще не полностью вытекла из тела, начала капать вниз.
Теперь, видимо, настало время начала для реальной разделки туши. Мужчина, орудуя толстым, тяжелым мясницким ножом, сделал несколько шагов вперед и вертикально разрезал свиной живот…
Это все, что я могу вспомнить. Когда я проснулась, то обнаружила, что я больше не в деревне, а в какой-то комнате из камня. Судя по всему, это не мой дом. Я моргнула глазами, чтобы очистить их, а потом вдруг вспомнила, ЧТО я видела перед тем, как потерять сознание. Я почувствовала себя ужасно.
Хотя это очень странно. Я не могу избавиться от ощущения, что я уже видела что-то подобное.
Но что бы это могло быть? Я чувствую, как ответ вертится на языке, но я не могу понять, что именно. Я не думаю, что это одно из воспоминаний Майн, скорее всего, что это одно из моих. Мне кажется, я видела нечто подобное в Японии…
О, точно! Когда я была на рыбном рынке недалеко от гавани в Ибараки, я видела как огромного тунец, подвешенного за хвост, нарезали на куски. Так вот что мне это напомнило!
Теперь, когда я подумала об этом, я отметила некоторое сходство между забоем свиньи и чисткой живой рыбы. Есть некоторые вещи, которые на самом деле могут быть съедены только когда они действительно свежие, и теперь я понимаю, что, казалось бы, веселого они нашли в этом.
Я могу принять это в качестве теории, но я вовсе не считаю, что это весело. Во-первых, тунец не кричит от боли, когда ты его убиваешь, да и кровь не течет из него настолько сильно. Фу, я действительно чувствую себя нехорошо…
Я закрыла рот и перевернулась… с неожиданным для меня результатом — падением на пол.
— Охх…
Я оперлась об пол руками и приподнялась, чтобы получить лучшее представление о своем окружении. Кажется, я лежала на небольшой деревянной скамейке. Она находилась недалеко от камина, так что я вообще не чувствовала холода. Однако я не видела и не слышала рядом никого.
…Так, где я?
И когда я попыталась выяснить, где именно, какой-то солдат заглянул в комнату, скорее всего привлеченный стуком моего падения.
— О! Ты проснулась.
— Господин Отто?
Я вздохнула с облегчением, увидев знакомое лицо. Если Отто здесь, в этом каменном здании, то это должны быть либо те самые комнаты ожидания, либо комната дежурки у городских ворот. Так как теперь я знаю, где нахожусь, мое беспокойство начинает рассеиваться.
— Ах, ты меня помнишь? — сказал он с явным облегчением на лице. Поскольку я выгляжу как маленькая девочка, я уверена, он боялся, что я начала бы плакать, если бы я проснулась и увидела его, — тогда бы он просто не знал, что делать.
— Конечно же я не забыла вас!
Этот человек, в конце концов, является одним из немногих культурных людей в этом мире, а также человеком, который будет (надеюсь) учить меня читать и писать.
Я попыталась сымитировать их воинское приветствие, коснувшись моей груди кулаком. Отто криво улыбнулся, взъерошил в ответ мои волосы, и объяснил