Детвора садится на мягкие маты, образуя полукруг. Я встаю в центре.
– Раф! Раф! Раф! – скандируют дружно.
– Что от меня требуется? – обращаюсь к их главному.
– Можешь сказать речь?
Покосился на тренера, а тот невольно попятился назад.
Речь, так речь. Чего он испугался?
– Вы ошибаетесь, если думаете, что на ринге уверенность в победе поможет вам выиграть бой, – мальчишки взирают на меня взглядами, полными восхищения. – Вы забываете, что ваш противник тоже уверен в своей победе и тоже ненавидит вас. Только месть поможет вам. Сожмите её в кулак покрепче и с каждым ударом показывайте врагу, как вы злитесь. На него, на жизненную несправедливость.
Пацаны слушают, не сводя с меня глаз, будто пытаются впитать каждое слово.
– Когда вы посмотрите на поверженного сверху вниз, а рефери поднимет вашу руку, вот тогда вы можете гордо покинуть ринг с уверенностью, что никто и никогда больше не посмеет обидеть вас.
Как только моя херовая речь заканчивается, я чуть не глохну от шквала аплодисментов.
Борзой был прав. Этой мелкоте от встречи со мной впечатлений хватит до конца жизни.
Переходя порог дома, ощущаю, как сердце странно замирает.
Ева. Вот о ком у меня постоянно болит голова. Она так умело меня провоцировала, что выбила почву из под ног. Мне не хватает присутствия этой маленькой шлюшки, но при этом я получаю извращённое удовольствие от тоски по ней.
Кайф!
– Ужин готов, – новая прислуга оказалась более говорливой, чем её предшественница.
Но стоит гаркнуть пару раз, и она сразу затыкается.
– Исчезни.
Прохожу в столовую и вспоминаю, как Ева готовила здесь ужин.
Какого хрена я постоянно думаю об этой девчонке?
Как нарик, раз понюхав кокаин, сразу подсаживается надолго, так и я стал зависим.
Ева оказалась моей таблеткой от неизлечимой болезни. Она как ниточка, дёргая за которую, я открываю кран. На меня тут же выливается шквал эмоций. Вот я и продолжаю упорно чесать открытую рану, чтобы чувствовать боль. Не физическую. А душевную.
Наполняясь её образами, пропасть внутри меня впервые начинает затягиваться.
– Рафаэль, – скрипучий голос старухи раздражает.
– Чего тебе? – сухо рявкаю. Эта баба уже вытрахала мне все мозги. Когда до неё дойдёт, что не надо со мной говорить?
Стоит передо мной и нервно теребит пластиковый пакет в руках.
– Простите меня, пожалуйста.
Её стрекотня начинает нехило бесить.
– Что это?
Кладёт на стол передо мной пакет и трясущимися пальцами развязывает края.
– Вот. Это ваши деньги. Простите меня, пожалуйста.
– Объясни.
– Я не сразу поняла. Вы, наверное, решили проверить меня как новенькую. А я, глупая, проверку не прошла. Второй день уже спать не могу. Совесть мучает.
– Откуда эти деньги?
От догадки меня поражает очередной заряд эмоций.
– Я нашла их в ванной для гостей на втором этаже, – хмурится и старается не смотреть мне в глаза. – И… подумала, может, они лишние… и забрала их домой. Но спать не могу, смотреть в глаза вам страшно. Заберите их, пожалуйста. Если хотите, увольте меня. Только не…
Сердце ускоренно забилось в груди.
Резко подрываюсь, а баба от неожиданности вздрагивает и охает. Думает, что я ее убивать собрался, что ли? Идиотка.
Хватаю пакет с наличкой и мчусь к парковке.
Какого хрена Ева не взяла свою оплату?
Завожу мотор, и от осознания, что скоро увижу эту девчонку, мои губы вновь изгибаются в подобие улыбки.
С ней я впервые за много лет был живым. Она вытащила меня из ада. Показала настоящий рай.
Она нужна мне как топливо, чтобы поддерживать горящее пламя. Я тащусь и дурею. Меня швыряет в бездну. Не могу я без нее. Не могу. И точка.
Останавливаюсь у ворот, чтобы задать вопрос охране.
– Назови адрес, куда отвёз девку два дня назад.
Амбал чешет свою лысину, мямля.
– Она просила довезти её до парка. Адрес дома не называла.
– Блядь.
Ладно, придётся для начала навестить Дэна.
Глава 29. Раф
Меня буквально штырит от необъяснимой тревоги. Откуда? Со мной точно ничего произойти не может. Ева?
Доберусь до девки и накажу, как следует. Изощрённо. Остро. Так, чтобы стонала и корчилась от боли. Заслужила, стерва.
Подумать только: оставила всё бабло. Да за какое дерьмо она меня принимает?
Квартира сутенёра оказывается на первом этаже. Заношу кулак, чтобы постучать. Но не успеваю даже коснуться твёрдой поверхности, как она сама открывается, и у меня на пути вырастает недоросль мужской особи.
– Добро пожаловать, – заискивающе лыбится.
– Где Дэн? – окидываю его взглядом на предмет опасности.
И тут же усмехаюсь своей глупости: как карлики могут мне чем-то угрожать?
– Дэн сейчас занят, но я могу ответить на все ваши вопросы, господин Раф.
В груди продолжает неприятно печь. Что за чёрт? Мне срочно нужно увидеть Еву и убедиться, что со шлюхой всё в порядке.
Молча отталкиваю корнишона в сторону и прохожу в просторную гостиную. Главного сутенёра нигде не видно. Но слух улавливает приглушённые стоны, доносящиеся из спальни.
Если это Дэн за стенкой ебёт Еву, я заставлю его проглотить собственный член!
От одного мощного пинка дверь вылетает из петель и с грохотом падает на пол. При виде незваного гостя Дэн в спешке вынимает ствол из лежащей под ним шлюхи и вскакивает с кровати.
– Какого? – прищуривается. – Раф? В чём дело?
Хватает с пола халат и дрожащими руками натягивает его на свою толстую тушу.
Ноющая боль в груди продолжает терзать меня изнутри. Странное предчувствие, как тонкая игла, давит в одно место, пробивая дыру.
Перевожу взгляд на бабу, которая при моём появлении мигом откатывается к стене и натягивает одеяло, пряча своё лицо. Вижу её белокурые пряди, но мне всё равно нужно удостовериться. Если это Ева, то живым отсюда никто, блядь, не уйдет.
Подлетаю к основанию кровати и рывком стягиваю одеяло, бросая его на пол. Идиотка начинает верещать с диким ужасом, хотя я к ней даже не притронулся.
– Заткнись! – рычит Дэн. Видимо, и его уши не выдерживают высоких децибел.
– Где Ева? – всё, что меня интересует.
– Откуда мне знать? – недоумённо морщится. – Ты же купил её на неделю?
– Два дня назад за твоей шлюхой приехал брат, и мне пришлось её отпустить.
– Блядь, – нервно натягивает тапочки и завязывает пояс на халате. – Пошли покурим. Разговор есть. Там долгая история.
Вот оно. Чувствую, что подбираюсь ближе. Моё предчувствие получает подпитку и сердце загоняется в предельном ритме. Ева в беде!
Хватаю сутенёра за горло и броском припечатываю к стене.
– Говори!
Жирдяй дребезжит как рыба в рыболовной сети, хватая воздух маленькими порциями.
– Говори, – повторяю с нажимом, уменьшая хватку, но не отпуская.
– Артур…
– Кто такой Артур?
– Брат её. Нарик конченный…– кашляет. – Отпусти, я не могу дышать.
Такими темпами я тут ещё полдня торчать буду. Убираю руки, и Дэн как желе скатывается по стенке на пол.
– Коротко и быстро.
– Недавно у Евы мать в аварии погибла, а отчим в больнице лежит, ему там куча операций нужна. Брат сводный, не родной, нарик и алкаш. Ради очередной дозы и притащил её сюда.
Охренеть! На работорговлю я не подписывался.
Сжимаю кулаки до хруста.
– Ева сама согласилась пойти ко мне или это было принуждение?
– Согласилась. Ей деньги были нужны на лечение отчима. Дура эта Ева. Наивная. Папаша с сынком её годами избивали. А она ради него…
– То есть ты под видом шлюхи подсунул мне невинное дитя?
Кажется, что злость изнутри ломает рёбра. Ещё слово, и я взорвусь. Выйду из себя и разнесу здесь всё в щепки к чёртовой матери.
– Она сама согласилась, говорю же. Всё честно.