Никаких чувств. Никаких взаимных интересов. Даже о взаимной привязанности или просто симпатии было еще трудно говорить, и Лили отчаянно не хотела идти на поводу у его похоти. Разве могла она забыть, что Мэт женился на ней только из-за денег? Разве должна была безропотно мириться с ролью бесплатного приложения к собственному состоянию? Разве не возмутительно, что ее, не любя, решили просто использовать для удовлетворения физиологической потребности?..
Пальцы и язык Мэта продолжали свою мучительную, сладостную работу. Лили начала задыхаться.
— Пожалуйста, прекрати! — вскричала она, с ужасом чувствуя, что весь ее благородный гнев испаряется и ей все труднее владеть собой. — Остановись!
— Не могу, дорогая, уже не могу… — раздался его прерывистый шепот. — Ты просишь о невозможном.
Лучше пожалей и меня, и себя, раздвинь ноги!
Его слова, предвещающие неотвратимый, страшный конец, казалось, придали девушке сил, и она снова отчаянно забарахталась под ним, но вскоре с горечью осознала всю тщетность своих попыток. Мэт сильнее, тяжелее, опытнее ее… Что ж, он победил. Будь что будет!
Ее колени разошлись в стороны.
— Вот и умница, — словно сквозь сон донесся до нее голос мужа. — Правда, ты еще не совсем готова, но ничего, скоро, очень скоро…
Его пальцы стали действовать с большей настойчивостью, проникая все глубже, до самой девственной плевы, затем убегая назад и снова устремляясь вперед. Желание, до сих пор гнездившееся где-то в животе подобно плотно сжавшемуся клубку, выпустило свои щупальца, и они стремительно побежали по всему телу, окутывая своей сладостной негой каждую его клеточку, задевая каждый нерв, заволакивая разум пеленой волшебного дурмана, даря изысканную, ни с чем не сравнимую негу.
Лили застонала, ее глаза закрылись, голова запрокинулась, а бедра непроизвольно задвигались в унисон с дразнящим танцем его пальцев. Гнев, обида, чувство одиночества — все осталось где-то там, в другой жизни; сейчас она страстно желала лишь одного — безраздельно отдаться этому валу наслаждения, который, вздымаясь все выше и выше, неотвратимо нес ее на своем гребне к ослепительно сияющим звездам.
Мэт с радостным удивлением наблюдал, как испуганная, зажатая овечка превращается на его глазах в страстную тигрицу, охваченную буйным вихрем желания. Теперь Лили с жадностью принимала от него то, что еще несколько мгновений назад решительно отвергала, и он понял, что она на грани оргазма. Безошибочный инстинкт подсказал ему, что настала та самая минута, пропустить которую не должен ни один уважающий себя мужчина. Мэт порывисто сжал ей ягодицы, и его изнывающий член мягко вошел в восхитительный влажный коридор ее все еще девственного тела. Выждав долю секунды, он резко послал свои бедра вперед, и тонкая, но прочная преграда невинности пала.
Лили показалось, что в нее вонзили нож, и она пронзительно вскрикнула.
— Не двигайся! — быстро шепнул он.
— Прекрати! — всхлипнула она, падая с небес на землю. — Ты делаешь мне больно!
— Расслабься, глупая, боль скоро пройдет.
Мэт подался чуть назад, затем вошел в нее на всю немалую длину своей твердой, горящей от возбуждения плоти.
— О боже! — простонал он. — Никогда еще не испытывал ничего подобного! Ты.., ты просто чудо, дорогая…
Лили готова была разрыдаться. Наваждение прошло, остались лишь боль и глухая досада, раздражение на этого самовлюбленного эгоиста, обещавшего райские кущи, а затем ради собственного удовольствия низвергнувшего ее в пучину муки.
Мэт между тем продолжал размеренно двигаться, задавая ритм, успокаивая и одновременно поощряя, и жгучая боль начала постепенно отступать. В опустошенном теле девушки вновь просыпались ощущения — сначала робко, потом все отчетливее заговорили бедра, спина, живот; волна желания с глухим рокотом (или это был ее собственный стон?) опять подхватила Лили и стремительно понесла, сметая на своем пути осколки сомнений и былого разочарования. Затем с внезапной злостью она швырнула ее куда-то вверх, и девушка словно зависла в воздухе, охваченная наслаждением такой силы и пронзительной остроты, что перед ее плотно закрытыми глазами запульсировали огненные пятна.
Ее исполненный страсти вопль прозвучал для Мэта божественной музыкой. Сам он давно уже был на грани и лишь ждал этого момента, чтобы кончить одновременно с ней. Несколько широких, размашистых движений бедрами, и его хриплый стон присоединился к затихающему крику Лили.
Они долго лежали рядом друг с другом, не шевелясь и почти не дыша.
Наконец хоровод звезд перед глазами Лили стал меркнуть, а мир — обретать свои прежние очертания. Она подняла голову и увидела склонившегося над ней Мэта: он просто давился от хохота.
— Над чем это ты смеешься? — возмущенно осведомилась Лили, к которой мгновенно вернулись все старые обиды.
— Над тобой, дорогая, — еле выдавил он. — Вот уж никогда не ожидал от тебя такой страсти! Ты так долго прикидывалась холодной и безразличной, что я чуть было тебе не поверил. Знаешь, мне, кажется, начинает нравиться наш брак.
— Зато я, кажется, начинаю его ненавидеть!
6
Сквозь сон Лили вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд Мэта. Он сбросил с нее одеяло и, приподнявшись на локте, дюйм за дюймом пожирал глазами ее тело. Лили покраснела и натянула одеяло до самого подбородка. Наступило утро, и она, сама того не ведая, проспала всю ночь в объятиях Мэта.
— Ты не мог бы отвернуться? — смущенно попросила девушка. — Это.., это нехорошо.
Мэт улыбнулся в ответ, но было в его улыбке что-то такое, что ее очень смутило и заставило еще плотнее закутаться в одеяло.
— Мне нравится смотреть на тебя, — сказал он. — Доброе утро. Лили, я с нетерпением ждал, когда ты проснешься.
Его руки проникли под одеяло: одна легла ей на грудь, вторая — на живот.
— О нет, только не это! — простонала Лили. — Неужели опять? Разве прошлой ночи было недостаточно?
Мэт откинул голову и расхохотался.
— Твоя наивность воистину не знает предела, дорогая.
Я мог бы три, пять раз заниматься с тобой любовью ночью и все же снова хотеть этого утром. — Одеяло полетело на пол, и он коснулся губами ее бедра. — Тебе было очень больно?
Лили вспыхнула. «Интересно, все ли мужья и жены столь же откровенно обсуждают самые интимные подробности?» — подумала она. Ей почему-то казалось, что нет.
— Очень, — честно призналась девушка.
— А сейчас?
— Сейчас боль утихла, но до конца не прошла. Твой… э-э.., отросток слишком велик для меня. Мне не хотелось бы испытать это вновь.
— Не бойся, — ласково ответил Мэт, пропустив «отросток» мимо ушей. — Обещаю тебе, в следующий раз все произойдет по-другому.