Читать интересную книгу Цифровой журнал «Компьютерра» № 163 - Коллектив Авторов

И только стремление руководства страны к инновациям, кто бы что ни говорил, мешает выбросить таких выскочек, как мы, с рынка. Без поддержки со стороны государства я бы серьёзно остерегался ввязываться в подобные разработки. Ведь понятно, что в случае удачного внедрения наши результаты будут серьёзно диссонировать с работой российских НИИ, получающих далеко не такие суммы, которые вложены в наш проект, объем этих средств нам каждый день напоминают в новостях о коррупции. При этом прецедентов использования оборудования и программного обеспечения российского производства в наземной инфраструктуре нам не известно.

Впрочем, и с господдержкой — свои нюансы. Наша компания — один из первых резидентов космического кластера Сколково. Результатом более чем годового сотрудничества (!) с фондом стало то, что в декабре ушедшего года нам удалось получить мини-грант Сколково (5 млн руб.). Работу над получением гранта мы начали сразу после получения статуса резидента. В декабре 2011 года мы подготовили инвестиционный меморандум на грант первой стадии — 30 млн руб. Но всё оказалось далеко не так просто. Для положительного решения грантового комитета необходимо было пройти первый этап – получить положительный отзыв экспертов. В нашем случае большинство экспертов поставили нам оценки 7-8 баллов, а один эксперт оценил в диапазоне от 0 до 2. Личного общения с экспертом процедура работы в фонде не предусматривает, и мы решили не обижаться и сначала получить «мини-грант». Начали готовиться; на тот момент Сколково предоставляло мини-гранты размером в 1,5 млн руб.

Но в политике фонда происходят постоянные изменения, и, пока мы получали мини-грант (стратегический ход!), условия менялись несколько раз. В первую очередь, иной стала сумма, за которую бьются резиденты, – её подняли сначала до 3 млн, потом до 5 млн руб. Одновременно руководство Сколково меняло политику: то мини-гранты выдавали активно, то заявляли о том, что их больше не будет. В итоге мы переделывали заявку по несколько раз и лишь в декабре, спустя почти год, получили деньги.

У нас в стране сложились две полярные точки зрения: «в России деньги дают кому попало, лишь бы раздать» и «деньги в России поднять невозможно». Из приведённой мною истории видно, что в случае со Сколково оба мнения ошибочны. «Просто так» серьёзные деньги в серьёзной конторе (а Сколково, как ни крути, иначе не назовёшь) не получишь — необходимо глубоко поработать над подготовкой проекта к инвестированию. При нормальной подготовке результат будет положительным. Я отлично понимаю, что сейчас в меня посыпятся камни из рук ярых борцов с бюрократией и всеми прочими несовершенствами наших гос- (или «полугос») структур. Но всё-таки, согласитесь, деньги должны доставаться сильным проектам, а отфильтровать их можно лишь с помощью серьёзного анализа.

Рано ли, поздно ли, но мини-грант нам получить удалось. На эти деньги мы хотим продолжить мониторинг одного из газопроводов в Ямало-Ненецкиом АО (наблюдение за подвижками грунта), а также запустить второй проект — мониторинг здания, построенного на вечной мерзлоте. Появятся ли конкретные заказчики, увидим. Но так или иначе, по большому счёту нам пока грех жаловаться. Главный вывод нашей истории в том, что для получения финансирования от институтов поддержки стартапам приходится серьёзно трудиться. Условия игры на российском инновационном рынке пока лишь формируются, и одна из главных задач руководителя инновационной компании – понять, куда сегодня дует ветер и что могут дать изменения в ситуации непосредственно проекту.

К оглавлению

Венчурные инвестиции для стартапа без продаж и платящих клиентов? Вполне возможно

Лев Самсонов, директор по развитию Global TechInnovations.

Опубликовано 05 марта 2013

Привлечь венчурные деньги, не имея продаж и платящих клиентов, — возможно ли это? Этот вопрос волнует многих стартаперов, у которых просто нет денег на глобальную раскрутку своего проекта и на привлечение аудитории. На мой взгляд, сегодня, когда политика поведения венчурных инвесторов значительно меняется, ещё не продающему свою идею стартапу привлечь деньги становится возможным.

Дело в том, что в последние годы венчурные капиталисты начинают вкладываться в проекты, совмещая два раунда инвестиций. Связано это с методологией «lean VC», согласно которой инвестор старается делать свои инвестиции более разумными и более бережливыми.

Как это происходит. Инвестор дает проекту первый раунд инвестиций (seed) – до 500 тыс. долларов. На эти деньги команда делает первый шаг на рынок. Инвестор же смотрит, каков traction стартапа, каково поведение клиентов, насколько компания способна своих пользователей «обрабатывать», как проект монетизирует свою аудиторию. В случае если первоначальные гипотезы инвесторов подтверждаются (или хотя бы подтверждаются в той мере, в какой ожидают инвесторы) сразу после определённого анализа перспектив проекта, перестройки компании и внесения корректировок в концепцию проекта (необходимо ли это, становится ясно в процессе «посева»), следует следующий раунд инвестиций.

«lean VC» — отличный способ снизить риски при инвестициях в «посев»

Деньги второго транша инвестиций (это может быть от одного до нескольких млн долларов) идут уже на масштабирование бизнеса. Задача инвестора и команды на этом этапе – добиться того, чтобы начать системным образом привлекать всех клиентов с рынка и выжимать эффективную монетизацию из этого процесса.

Подобная стратегия инвестирования позволяет фондам сократить сроки предоставления финансовых ресурсов. И если раньше стартапу, потратив посевные деньги, нужно было обходить венчурные фонды по второму кругу (а за это время на рынке всё может кардинально измениться, так как процесс поднятия капитала занимает в среднем полгода), то сегодня дела обстоят иначе. Инвестор «посева» сам понимает эти конкурентные риски и старается за счёт совмещения двух раундов их минимизировать. То есть деньги «закомичены» и стартаперам не надо заново проходить процесс «фандрейзинга» средств у инвесторов. Кстати, сам процесс поднятия денег достаточно затратный с точки зрения времени и может отнимать до 50 процентов операционного времени CEO стартапа. Более того, процесс структурирования венчурной сделки может таить в себе некоторые загадки, которые откроются только на следующем раунде или при незапланированном развитии стартапа.

К тому же, так как инвесторы уже знают компанию с «посевных лет», они уже погружены в специфику проекта, им не нужно повторно вникать во всевозможные технические и бизнес-детали стартапа. То есть, если инвестор видит, что KPI и критерии соответствуют стратегии инвестиционного фонда, он предоставляет проекту финансирование. Дать деньги «знакомым» легче, чем вкладываться в проект, только что пришедший к ним с рынка (это ведь для инвестора снова «кот в мешке»). Таким образом, инвесторы снижают собственные риски возникновения инвестиционных «промахов».

Так что привлечь деньги ещё без запуска продаж в России вполне возможно. Главное – не приходить к инвестору с «голой» идеей и требовать баснословных сумм, если вы, конечно, не Джек Дорси. У вас должен быть хотя бы работающий прототип – для IT-сферы это показатель того, что вы готовы вкладывать в проект свои skills и время. При этом не надо забывать, что ваш стартап должен обладать всеми «убойными» качествами, о которых я говорил в предыдущем посте. А уж с деньгами инвестор с большой радостью расстанется, если увидит проект, укладывающийся в финансовую модель своего фонда.

К оглавлению

Технопарки — результат эволюции «среды обитания» бизнеса

Юлия Роелофсен, управляющий партнер компании Innopraxis Intarnational Ltd

Опубликовано 04 марта 2013

Так получилось, что вот уже около восьми лет я живу в Финляндии и работаю в инновационной среде в этой стране. Многие считают национальную инновационную систему Финляндии одной из образцовых; я также думаю, что для России опыт Финляндии в части развития инновационного сектора может оказаться крайне полезным.

Я часто начинаю свои презентации с того, что на самом деле «технопарк» — это далеко не самое распространённое в мире название для подобной структуры. Раньше часто применялись термины «научный парк» и «исследовательский парк», которые подчёркивали роль инициатора его создания — академической среды. Сегодня международная ассоциация использует аббревиатуру НТП — научно-технологический парк. Мне нравится принятое в африканских странах название «инновационный хаб». Или встречаемое мною в Норвегии и некоторых других странах «инновационный парк». В нём фокус смещён с аспекта «техника и технологии» на «инновации», то есть коммерциализацию и конкурентоспособность.