Читать интересную книгу ПРИБЛИЖЕНИЕ К ВЕЛИКОЙ КАРТИНЕ - Радий Погодин

"Путь из варяг в греки" так и назывался: "Путь из варяг в греки и из грек по Днепру". Так в летописи сказано -"Из варяг в греки", а не из славян в греки. Язык точен, как лекало, и не следует кроить его по выбору своего хотения. "Путем" владели варяги. Они и Родень, и Киев-Кенегард, и Полоцк, и Холм основали и, наверное, Ладогу. Нужны же были им укрепленные стоянки.

Они шли водой, а венеды шли сушей. Но пришли на одно море. Только все мореходные термины принесли на это венедско-варяжское море варяги.

Я помню, что на год раньше, когда Люстра еще только-только начал вживаться в Бога Богов, мы с ним чуть не подрались из-за Новгорода Великого. Кстати, он тоже был новгородец и, скорее всего, от своей красноглинистой, ольховой земли получил в дар стеклянные часы, которые как бы определяют и наше духовное знание, и нашу духовную реальность.

Я спрашиваю Люстру задиристо:

— А ты разделяешь мнение, что новгородцы призывали варягов править?

— Разделяю.

Я созрел для драки сразу — я стеснялся факта призвания варягов.

— Что же, по-твоему, они были шкварки?

— Важно выяснить, физкультурник, кто такие эти они?

— Новгородцы.

— Новгородцами они стали уже потом. По летописи получается так: варяги взимали дань "с чуди, и со славян, и с мери, и со всех кривичей".

— Дань — мне понятно. Я говорю, о князе.

— Варяжских племен было много, и все разбойники. Одни прибегают: "Гони деньгу!", другие прибегают: "Давай дань!". Третьи набрасываются: "А ну, раскошеливайся!". И всем дай. И приходилось мирному народу нанимать себе защитника. Лучше и дешевле такого же бандита — варяга. И нет у людей перед ним священных обязанностей.

Мне такой поворот понравился. А Люстра еще более меня успокоил:

— В общем-то все было так, но еще проще. Племена, жившие тогда по берегам Волхова и реки Великой, являли собой довольно тесную общность и выбирать князя из своих племен не могли, чтобы одно племя над другим не возвысилось. Словом — варяжский выбор был самым что ни на есть оптимальным. Варяги владели "путем". Варяги владели Киевом. Варяги как бы имели право на старшинство.

Антипатриотические выпады Люстры я относил за счет его желания поддеть меня. Я, разумеется, хотел смолчать, но не смолчал:

— Киев основал Кий, князь полян — перевозчик.

— "Сидел Кий на горе, где ныне подъем Боричев", — сказал Люстра и добавил уныло: — Не было у полян князей... Я вычислил, кто такие Кий, Щек, Хорив и сестрица их Лыбедь. Кий — молот. Древнейшее в мире оружие — от неолита. Молот потом преобразовался в скипетр — знак верховной власти. Кстати, молотом вооружен и варяжский бог-воин Тор. Значит, Кий не имя, а метафора — могучий грозный человек-князь. Значит, фольклор. Значит, Киев — княжий город, буквально перевод с варяжского Кенегард. Посмотрим на Щека. Щеколда. Щит. Щека. Отгораживать, запирать, защищать. На венедском поморье есть город Щепин — крепость. Щек тоже персонификация. Кто же такой Хорив? Вернее, что такое "хорив"? "Хор" древних треков — коллективный герой. Что мы можем назвать "коллективным героем", кроме дружины? Народный сход? Вот именно. Название горы — Хорив, упомянутой в Библии, по всей вероятности означает место народного схода у филистимлян.

Стало быть, так: князь Кий жил на горе, "где ныне подъем Боричев", на горе Щековице стояла крепость, размещалась дружина, а на Хоривице собирался народный сход. Тут, физкультурник, есть над чем подумать.

— Ладно, — сказал я, — подумаю.

Но Люстра и подумать не дал — такой просветитель.

— Был бы ты, физкультурник, не так ленив головой, ты бы понял: язык таинственнее, чем кровь. Возьмем слово "сербы". Сербы есть в полабских землях и на Балканах. Но это вовсе не определяет между ними какую-то прямую связь. Это метатезная форма слова "себры" или "собры". Кстати, себров мы и сейчас имеем в белорусском "сябры" — родичи, товарищи, и в русском, ушедшем, — "шабры". Вот когда анты пришли на Балканы, они все были себрами, и сербы, и хорваты, и болгары. "Се" означает "мы". Се бра. Мы братья. Собратья. Одна семья. Это и есть глубинная основа славянства. Единение. Гармония. Соборность...

"Почему это для нас так важно? Может быть, беда наша в том, что мы понимаем братство так полно, что не допускаем никакого инакочувствия. Может быть, именно поэтому. Христос, этот безжалостный демократ, от нас отказался?" — думаю я сегодня. Тогда же я спросил Люстру с высокомерием:

— Может быть, ты и о боженьке что-нибудь свистнешь?

— Веник ты, вот кто, — сказал Люстра.

— Сам веник, — ответил я, наслаждаясь грузом своих кулаков, не умея на Люстру сердиться и не умея принимать его без поправок. И добавил: — Лопух — врожденный...

Сейчас, читая иногда заявления о чуть ли не генетической любви русских людей к центральной власти, их инстинкте государственности, мне так хочется, чтобы во всех школах в начальных классах было повешено на стену замечание Прокопия Кесарийского о славянах. Прокопий писал про антов: "...Не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве. И поэтому и счастье и несчастье в жизни считают общим".

Наверное, потому и объехали нас "пророки" и путь во тьму народ принял как путь к свету. Уж очень славянским был тезис равного счастья для всех. Только у православных счастье это обуславливалось — во Христе. У славян-язычников — в Ра — в Радости. Новая же теория, как оказалось, предлагала народам Царство Божие без Бога.

В этом месте можно было бы рассказать о некоторых взглядах Люстры на язычество славян, что имеет непосредственное отношение к мифу, а мы к нему приближаемся все же, но хочется предоставить среднешкольнику возможность поразмышлять о прозвище Кия — Перевозчик. Наверное, все-таки это не занятие для князя. Для князя, мягко говоря, перевозить на челне крестьянок через Днепр — дело мало достойное, да и для всего русского народа было бы неловко, если бы было так — не нашли для князя занятия поярче. Но, может быть, "перевоз" — аллегория. И князь Кий прославился тем, что отправлял врагов на тот берег Стикса сам, без помощи старика Харона — ударом своего каменного кулака?

У Люстры на этот счет был свой взгляд, он не употреблял слов "концепция" или, что еще смешнее, — "теория". Он говорил — взгляд.

— Теперь по поводу Кий — перевозчик. Положи на ум: поляне молотом как оружием не пользовались. Они вообще старались не воевать. А если случались у них стычки со степняками, то и оружие они имели адекватное. Князя Святослава Игоревича, великого воина, изображают с саблей, а не с прямым мечом. Дальше, представь себе волок на "Пути из варяг в греки". Кстати, ты понял — почему из варяг в греки?

— Понял.

— Нет, ты не понял. Это же был их путь — путь спасения, путь поиска новой родины, новых морей. И, конечно, в теплое Средиземное море их тянуло как магнитом. Там, на теплом море, была их прародина. Они там помнили все. Они о нем своим детям рассказывали. Это был не только торговый путь — это был путь предков. Для торговли они могли ходить по морю вокруг Европы. И ближе, и легче.

— Почему легче?

— В море ты плывешь себе и плывешь. А на волоке? Часть грузов, а то и весь груз, перегружали на волокуши. Ладьи ставили на катки и тянули до следующей реки. На другом волоке то же самое. А разбойники так и лезут, так и прут. Зевать некогда. Идут под звон мечей, как сказал бы поэт. Подходит караван к Днепровским порогам. Как ты себе это представляешь? Один грамотный сказал: "Да, конечно, на порогах должна была быть лоцманская служба". Представляешь — лоцманская! А может — боцманская? Невозможно пройти пороги на больших груженых ладьях. Да и не надо. И как на любом волоке, ладьи разгружались и под защитой вооруженного отряда медленно, на волах двигались по берегу. Кстати, и "вол" происходил от "волока". Содержать перевоз способен был только князь или крупный воевода. Я вот о чем подумал: когда был попутный ветер, на ладьях ставили паруса, чтобы волам и бурлакам было легче тянуть. Понимаешь, куда я клоню?

— Князь Олег, — сказал я, представив легендарного князя, поставившего ладьи на колеса и под парусами, развернутым строем, в столбах пыли катящего с дружиной своей к "вратам Цареграда".

— Значит, во времена Олега на перевозах пользовались уже не валками, а колесами... А малые лодки-челны несли на плечах. А вот другой перевоз — соляной. Соль везли из Таврии. Соль тоже сопровождали вооруженные отряды. На реках соль перегружали в лодки. В лодках же перевозили и волов. Каждая переправа представляла опасное военное предприятие. Соль — золото... Третий перевоз — рабы.